Навстречу мечте - Евгения Владимировна Суворова

35.

Мы улеглись на траве, соприкасаясь плечами, и разглядывали огромное голубое небо без единого облачка. Как же редко люди, пребывая в нескончаемой суматохе больших городов, находят время просто закинуть голову назад. Как редко они, замедляя шаг, наблюдают за быстро плывущими облаками и воображают, на что же они похожи, эти кучерявые сгустки пуха. Люди вечно торопятся, выполняя повседневные дела, забывают о том, чтобы жить. Лишь перед смертью некоторые из них понимают, что жизнь была никчемна и пуста, как белое прекрасное платье, так ни разу и не надетое в ожидании лучших времен.

– Пойдем, еще в хостел заселиться надо, – сказал Максим, – он недалеко от центра.

Мы встали, закинув рюкзаки на плечи, и пошли к «Зимней вишне». Почему‑то я ожидала увидеть полуразрушенное, наполовину сгоревшее здание. Однако оно было целехонькое, только с обгоревшими окнами и потрепанным фасадом. Все здание было обнесено забором, так что подойти ближе не получалось. Сквер был украшен памятником и многочисленными игрушками. 25 марта произошло то, что будут помнить и обсуждать многие годы. «Бийск скорбит вместе с вами». Именно на этом месте спустя год возведут Сквер ангелов в память о погибших.

Мы зашли в магазин закупиться продуктами на ближайший день, а затем двинулись в хостел, который нашел Максим.

– Здравствуйте!

Полный мужчина в очках читал книгу и, оторвав взгляд, кивнул нам в ответ. Думаю, он так бы и продолжил читать, если бы Максим не сказал:

– Мы тут забронировали номер.

Тут грузному мужчине пришлось нехотя подняться, бросить на нас взгляд и даже начать говорить. Оформлял же он нас подобно ленивцу Блицу из «Зверополиса». Наконец он довел своих постояльцев до номера:

– Будете выходить?

Мы переглянулись.

– Да, мы пойдем гулять, – ответил Максим.

Мужчина положил ключ на тумбочку и сказал:

– Забор закрываю в одиннадцать. Не успеете – не попадете внутрь.

Когда его шаги затихли в конце коридора, я выдохнула:

– Вот так горячий прием.

Несмотря на то что номер был четырехместным, мы решили оставить свои рюкзаки, надеясь, что никто не заселится и наши вещи не пропадут. Все ценное, конечно, взяли с собой. Глотнув по‑быстрому чаю, мы двинулись по маршруту, выложенному на карте. Как же я была рада неспешной прогулке под увядающими лучами солнца без рюкзаков и в сменной одежде. Пока мы гуляли, я делала заметки в телефон, и вот что из этого получилось:

«Кемерово мне показался романтичным и сплоченным небольшим городком с красивыми ухоженными парками и памятниками. Почти каждое здание хотелось сфотографировать, а коротко подстриженные газоны – погладить. Памятники – гордость города, они возвеличивают как шахтеров – работников Кузбасса (Кузнецкий угольный бассейн), так и совсем юных жителей Кемерово. Совсем невзрачная, на первый взгляд, набережная походит на променад прошлого столетия, где люди не торопясь прохаживались, позвякивая каблучками. Под ярким светом уходящего солнца вся улица заливается красным заревом и напоминает картину «Последний день Помпеи», а просыпающиеся от долгого сна фонари не дают городу заснуть навсегда».

Вернулись в хостел мы без десяти одиннадцать. К нам в номер так никто и не заселился, и мы, счастливые, сразу легли спать, поставив будильники на семь часов.

На скорости 0 км / ч

«Аварии случаются потому, что нынешние водители ездят по вчерашним дорогам на завтрашних машинах с послезавтрашней скоростью».

Витторио де Сика

Проснулась я от звонка будильника, который, уже надрываясь от своей оглушительной мелодии, начинал издавать хриплые звуки. Да, даже у технологий есть предел терпения, приближаясь к которому, они просто ломаются, отказываясь работать.

– Вставай! Автобус проспим.

– Еще десять минут.

– Нет, Максим, никаких десяти минут.

– Ладно, сейчас.

Максим нехотя встал, надел футболку и шорты и пошел умываться. Я тем временем приготовила бутерброды, залила доширак кипятком, вскипятила чай. Ели мы молча, мыслями собираясь в дорогу. Когда наконец с завтраком было покончено, мы оставили ключ на стойке администратора и вышли из хостела прямо на остановку. Не прошло и минуты, как подъехал наш автобус и раскрыл двери. Мы с радостью нырнули внутрь, но улыбки на наших лицах сразу исчезли, когда контролер посмотрел на нас взглядом грозного досмотрщика. Тучная женщина в костюме неодобрительно покосилась на наши рюкзаки.

– За багаж платить не собираетесь? – процедила она сквозь зубы, глядя на количество мелочи у меня в руке.

Как только мы рассчитались, а цензор удалилась в другую часть автобуса, я пожаловалась Максиму:

– Беспредел какой‑то! Это все, что у нас есть! Рюкзак – это наш дом, верный спутник в путешествии. И взимать за него деньги – это преступление!

– Согласен, но иначе б нас отсюда выперли. Этот автобус редко ходит – еще бы час ждали!

Когда мы вышли, уже накрапывал дождь, и мне пришлось лезть в рюкзак за дождевиком. Машины останавливались редко, а если притормаживали, то уезжали в другом направлении. Простояли мы больше часа, пока не остановился нерусский мужичок на заниженной тачке.

– Куда едешь, брат? – с сильным акцентом спросил он.

– До Красноярска.

Куда едет водитель, мы так и не поняли, даже когда он произнес название города по слогам.

– Это далеко?

– Километров шестьдесят.

– А там место удобное? – спросил Максим, хотя уже снимал с плеч рюкзак, чтобы закинуть его в багажное отделение.

Быстро просматривая на карте ближайшие города, мы все же нашли город, куда направлялся наш водитель – Анжеро-Судженск. Проехав пару десятков километров, мы сразу поймали следующую машину до Мариинска. То был красивый черный джип с не менее симпатичной девушкой внутри. Она показала нам свой родной город, намотав нехилый кружок, и высадила на его окраине. Как только мы вышли из машины и подняли большие пальцы, резко остановилась машина, оставив черный след на дороге.

– Куда едете?

Мужчина следовал в ближайший город, что был нам совсем не по пути. Мы немного поговорили, и он, пожелав нам удачи, быстро уехал. Рядом с наши довольно часто останавливались машины, но все они ехали в других направлениях, совсем не туда, куда мы. Через пару таких машин нам все же улыбнулась удача.

Однако не о такой удаче мы мечтали. Водитель Амир, закинув одну ногу на сиденье, громко болтал по телефону на неизвестном нам языке, пока машина неслась вперед с огромной скоростью. В другой руке он держал сигарету и иногда придерживал смартфон, ибо прижимать его к уху плечом было не совсем удобно. Руль находился в свободном плавании, хотя ехали мы довольно ровно, не пересекая полосу встречного движения. Амир часто ругался на водителей, едущих медленнее, сильно дергал руль и, разгоняясь еще больше, наконец обходил их, чтобы перекинуться на очередную жертву.

Мы ехали со скоростью 160 км / ч, в момент обгона – 170. Спидометр безжизненно лежал на нулевой отметке. Я откинулась на спинку сиденья. «Все будет хорошо, – подумала я. —

Если и разбиться в пути, то лучше уж на обратном, когда посмотрю все, что хочу». Я глядела вдаль, туда, где дорога уходит за горизонт, и мечтала поскорее приехать и ступить на ровную землю.

Амир высадил нас под Ангарском и извинился, что не довез до Красноярска. Мы снова стопили машины, но никто не останавливался. Впрочем, это было неважно. Мы никуда не врезались и не разбились. Мы были живы и здоровы…

Мы оказались где‑то на стоянке для дальнобойщиков. Шиномонтаж обслуживал машины позади нас, а подъезжающие и отъезжающие автомобили только поднимали пыль с дороги, создавая антураж промышленной зоны.

К нам подошел молодой человек с подвернутыми штанинами и сигаретой в зубах:

– Куда едем?

– В Красноярск.

– И что, долго тут стоите?

– Да нет, не очень.

– А сколько обычно стоите на дорогах?

– Обычно недолго. В течение часа забирают, – отвечал Максим на уже порядком надоевшие вопросы.

– В общем так, если повезете телевизор в руках, то мы вас возьмем.

К нам подъехала синяя 99‑я Лада и открыла багажник. Из машины вылез водитель, погрузил наши рюкзаки, и мы двинулись в путь. Я держала телевизор в руках и задумчиво пялилась в окно.

– Вы сами‑то откуда? Давно в пути? Родители не сильно беспокоятся? – сыпались на нас вопросы.

– Вы встречаетесь?

Последовало долгое неловкое молчание.

– Ну, конечно! Вот, ты б поехал с левой бабой автостопом? Нет? Вот сиди и помалкивай!

Они громко рассмеялись, и один из них закинул горсть каких‑то таблеток себе в рот.

Дальше ехали молча. Изредка Максим поддерживал беседу с водителем, задавая вопросы, связанные с дорогами. Я в картах и маршрутах мало что понимала и предпочитала не вмешиваться. В такие моменты просто смотрела в окно, наблюдая за меняющимися пейзажами.

Нас высадили у огромного торгового комплекса «Планета», и мы, поблагодарив ребят, направились внутрь.