Человек за спиной Гитлера - Лев Безыменский

Для нас, немцев, важно ослабить русский народ в такой степени, чтобы он больше не был в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе. Этой цели мы можем добиться вышеуказанными путями.

Подпись: доктор Ветцель.

Я не хочу комментировать этот документ, от чтения которого мурашки бегают по коже. Я лишь обращу внимание читателя на почти дословные совпадения между документом Ветцеля, рассуждениями Бормана в Виннице и высказываниями Гитлера в опубликованных после войны «застольных беседах». Так логика самих документов возвращает нас к роли Мартина Бормана. Его око внимательно надзирало за тем, как выполнялся общий замысел оккупационной политики. Можно понять, что ему был ближе «практик» Кох, чем составитель планов и меморандумов Розенберг. Даже столь близкий Розенбергу человек, как Кёппен, свидетельствует, что «у Розенберга было достаточно идей, но он не мог осуществить их на практике». Разве мог такой министр вызывать симпатию у Бормана? Для Бормана действовал лишь один императив: Советский Союз должен быть разгромлен, славянство низведено до положения рабов.

Но именно те, кому предназначалась такая судьба, 13 января 1945 года перешли в наступление.

ДНИ: 20 января — 7 февраля

Суббота, 20 января

Полдень: положение на Востоке становится все более угрожающим: уход из Вартегау, передовые танковые части у Катовиц и т. д.

Вечером мамочка возвращается из Штольпе.

Воскресенье, 21 января

Берлин.

13 часов М. Б. с Тербовеном на докладе у ф(юрера) вслед за этим беседа с Ламмерсом.

15 часов прием Квислинга у ф. с участием Ламмерса, М.Б., Тербовена. А вечером с мамочкой у Фегеляйнов.

Понедельник, 22 января

15 часов продолжение совещания фюрера с Тербовеном, Квислингом, Ламмерсом, М.Б.

Вторник, 23 января.

После обеда после оперативного совещания у фюрера о положении в Норвегии (саботаж) и о пожеланиях Квислинга с Розенбергом — М.Б. — Ламмерсом — Кейтелем — Иодлем — Деницем — рейхсмаршалом.

Среда, 24 января

Четверг, 25 января

Пятница, 26 января

Положение на Востоке все более обостряется!

Суббота, 27 января

Утром в 4 часа мамочка уезжает с водителем Кинклем из Берлина. В 15 часов в Мюнхене, в 16 часов — отъезд из Мюнхена, 20 часов — в Оберазальцберге. С утра М.Б. беседует с Грейзером.

Воскресенье, 28 января

После обеда разговор ф. с Квислингом — М.Б. — Тербовеном — Ламмерсом — Риббентропом.

Понедельник, 29 января

После обеда 15.15–16.20 Зейсс-И. с М.Б. у фюрера.

До обеда беседа М.Б. с д-ром фон Хуммелем.

Вторник, 30 января

Днем М.Б. — как ежедневно — на кратком докладе у фюрера. После обеда беседа с д-ром Науманом. Вечером с д-ром Леем. 19.15. фюрер обращается с речью к немецкому народу.

Среда, 31 января

Утром русские танки перед Кроссеном и пересекают Одер между Кюстрином и Вриценом.

Четверг, 1 февраля

До обеда разговор М.Б. со Штёром Вечером: фюрер принимает Штёра и назначает его гаулейтером.

Пятница, 2 февраля

Днем М.Б. беседует с генералом Рейнеке, а в 18 часов — с Аксманом, затем с д-ром фон Хуммелем.

Суббота, 3 февраля

Утром сильный налет на Берлин (новая рейхсканцелярия). Квартира фюрера — приемный зал, столовая, зимний сад, партийная канцелярия. Бои за переправы на Одере. (Партийная канцелярия становится передним краем!)

Воскресенье, 4 февраля

Понедельник, 5 февраля

М.Б. беседует с Тираком о преемнике Фрайслера.

Утром — днем 14.45. — 500 четырехмот. — 200 двухмот.

Филлах (4 раза), Зальцбург (5 раз), Регенсбург, Штраубинг, Траунштейн, Розенхейм и т. д.

Вечером после оперативного совещания М. Б. с Ламмерсом + Зейсс у фюрера.

После этого д-р Геббельс. Беседа М.Б. с (Геббельсом).

Вторник, 6 февраля

День рождения Е.Б.

Днем 13.15. совещание д-ра Геббельса, д-ра Ламмерса + М.Б.

Среда, 7 февраля

Беседа ф. с гаулейтером Кохом — Гудерианом — генералом Венком. Затем с обергруппенф. Вольфом. Вечером М.Б. вместе с рейхсфюрером С С у Фегеляйнов.

Вслед за этим вечеринка с Е.Б. + Фегляйны.

Очерк четвертый:

Карл Вольф и Рудольф Гесс

Случалось ли вам беседовать с обергруппенфюрером СС? Более того: с оберстгруппенфюрером СС, то есть с носителем наивысшего в иерархии СС звания, которое за все годы существования СС было присвоено лишь один раз и именно моему собеседнику? Правда, оберстгруппенфюрер сидел передо мной не в форме (оказывается, он ее не надевал, так как по бюрократической волынке его последнее звание Гиммлер не успел утвердить, а рейх развалился). Стройный и бодрый для своих 82 лет, он перебирал папки своего семейного архива и очень охотно вспоминал о тех годах, когда ему пришлось быть начальником личного штаба рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера — то есть своеобразным «Борманом», стоявшим за спиной могущественного главы организации СС.

Карл Вольф был живым опровержением типичного представления об эсэсовце, как грубом и неотесанном профессиональном убийце, звероподобном исполнителе преступных приказов. Оказывается, были и другие: высокообразованные, высококультурные люди, говорящие на многих языках, знатоки немецкого и международного права, умеющие обходиться с коронованными особами и высшей аристократией. Таков бы Карл Вольф, неожиданно избравший в 20-е годы путь в рядах «охранных отрядов» Генриха Гиммлера. Расчет оказался точным: Гиммлеру были нужны и такие «нетипичные» эсэсовцы, которые могли выполнять самые сложные задания, отличавшиеся по сложности от работы расстрельных «эйнзатцкоманд» в Бабьем Яру. Вот почему на Вольфа выпало осуществление хитроумного политического замысла, который в конце войны родился в самом узком кругу верхушки СС и представлялся этой верхушке средством выиграть политическими методами то, что не удалось достичь методами военными. Впрочем, не только в конце войны. Хроника третьего рейха запечатлела не до конца ясное (до сих пор!) событие, свершившееся на исходе 10 мая 1941 года — причем не в Германии, а на шотландском побережье Англии, куда спрыгнул с парашютом не кто иной, как заместитель Адольфа Гитлера, рейхслейтер Рудольф Гесс.

Политический смысл полета Гесса — хотя и является объектом нескончаемых споров историков — достаточно определенен. В «многополярной» политике Гитлера и его борьбе за мировое господство Германии было много вариантов, много альтернатив. Одна из них состояла в том, что Германия должна и может вести эту «всемирно-историческую борьбу» не в одиночку, а при поддержке западных «демократических» государств. Такая же возможность рассматривалась политическими комбинаторами не только в Германии, а за ее пределами — в Англии, Франции и США. Другое дело, что у этой альтернативы были мощные противники, среди которых был долгое время сам Адольф Гитлер и виднейшие деятели НСДАП, CA и СС. Но и здесь о многом думали…

Историческая литература, посвященная полету Гесса, очень велика. Тем не менее до сих пор остается много спорных вопросов, которые требуют разрешения для того, чтобы понять политическое место, которое занимает этот эпизод в истории Второй мировой войны, а в нашем исследовании — в карьере Бормана. Наиболее часто в литературе высказывается взгляд, объясняющий этот беспрецедентный полет личной инициативой Рудольфа Гесса и отрицающий соучастие в этом рискованном предприятии Гитлера и других лидеров третьего рейха. По существу, эта версия принадлежит не кому иному, как Мартину Борману, который в свое время порекомендовал Гитлеру объявить Гесса сумасшедшим. Эта версия была опубликована еще в мае 1941 года и с тех пор в различных вариантах гуляет по страницам исторических исследований и популярных брошюр. Но это не придает ей особой убедительности. Как раз наоборот! Тот факт, что она принадлежит Мартину Борману, заставляет нас отнестись к ней с крайней осторожностью.

Кстати, в дневниках Бормана за 1941 год это событие выглядит так (сохранилось несколько вариантов старого дневника, который, по указанию Бормана, был перепечатан на машинке и положен в его личный архив.):