Самец взъерошенный - Анатолий Дроздов

Он оторвал кусочек мне. Я прожевала. Замечательно! Что ему не нравится? Вкусная лепешка! Горячая, свежая и нежная. Я не замедлила это сказать.

– Да? – удивился он. – Ну, если понравилось…

Дальше он работал не разгибаясь. Мазал сковородки куском сала, плескал в них тесто, ровнял, переворачивал… Готовые лепешки летели в миску. Как только их набиралась стопка, миску немедленно уносили. Когда тесто кончилось, он разогнулся и с удивлением глянул на пустую миску.

– Не осталось! – виновато сказала я. – Прости! Не усмотрела.

– Я каши поем! – успокоил он. – Она-то хоть есть?

– Сколько угодно! – засмеялась я. – Все лепешки хватали. Я сама съела три. Вкусно!

– Буду кормить вас блинами! – пообещал он. – Каждый день! К концу пути располнеете и на лошадь не влезете!

Я засмеялась. Что-что, а полнота «кошкам» не грозит. На мгновение прильнув к его плечу, я вскочила и побежала за кашей. Посты в тот вечер я проверила наспех. С трудом сдерживаясь, неспешно подошла к палатке и нырнула внутрь. Игрр ожидал меня. Нет, я не буду об этом рассказывать!..

Наутро Игрр проведал Ниобу. Сняв повязку, осмотрел раны, покосился на меня, а затем принялся ощупывать ее всю – с головы до пальчиков ног. Ниобе это, конечно, понравилось. Мерзавка охотно подставляла тело рукам Игрра, а тот вдруг стащил с нее штаны, после чего стал трогать и рассматривать то, что «кошки» под ними прячут. Меня затрясло. Это зачем? Стрела угодила Ниобе в плечо, а не между ног! Это я и высказала Игрру, когда отошли.

– Я медикус, – сказал он. – Мне интересно, чем вы отличаетесь от наших женщин.

– И чем?

– Чтобы точнее узнать, нужно осмотреть других.

– Только попробуй! – прошипела я.

– Ревнуешь? – улыбнулся он.

Я? Ревную? Да что он себе возомнил! Я гордо подняла голову и пошла к лошади. Турма выстраивалась в колонну, следовало присмотреть.

Едва мы тронулись, как Игрр подъехал ко мне. Я приняла независимый вид. Пусть только заикнется об осмотре!

– Почему раны Ниобы заживают так быстро? – спросил он. – У нее нет воспаления и жара. У тебя после операции – тоже. Это особенность вашего организма?

От неожиданности я не нашлась, что сказать. Достала из сумки мешочек и протянула ему.

– Что это?

– Горный воск. Его находят сармы. Это трофей. Если пожевать кусочек, раны не воспаляются и быстро заживут.

Он взял воск, лизнул, после чего, откусив чуточку, пожевал.

– Никогда не слышал о таком лекарстве, – сказал, возвращая мешочек.

– Оно очень редкое и дорогое. Нам повезло, что воск обнаружился у сарм. В Роме он стоит больших денег.

«Которых у «кошек» нет», – мысленно добавила я.

– Сколько Ниобе лет? – спросил он.

«Зачем это ему?» – насторожилась я.

– Она взрослая.

– А ты?

Я возмущенно засопела. Он что, издевается?

– Не сердись! – улыбнулся он. – В моем мире врач первым делом спрашивает возраст пациента. Вы в моем попечении, поэтому хотел знать. Это секрет?

– Ниобе – пятнадцать, мне – двадцать.

Лицо его выразило удивление. Дальше расспрашивать он, к счастью, не стал.

На дневке Игрр снова гладил мне спину. Вспомнив о предыдущем сеансе, я велела отогнать повозку от лагеря и не приближаться. Не зря. Волна блаженства затопила меня, но я успела вцепиться зубами в мешок. Поэтому мычала, вместо того чтоб кричать. А он все мял и гладил… Когда наконец я пришла в себя, то заметила, что Игрр с любопытством меня разглядывает.

– Очень необычная реакция, – пояснил, протягивая тунику. – Наши женщины тоже любят массаж, но им лишь приятно. А чтоб так… Интересно: это у всех? Хорошо бы проверить!

– Кого ты собрался гладить? – насторожилась я. – Ниобу?

– Ей нельзя – раны могут открыться.

Подумав, я позвала декурионов. Если ему хочется, пусть пробует. Лола с Калиссой будут молчать, а мне интересно. Убеждать девочек не пришлось. Лола сбросила тунику и улеглась на повозку. Игрр плеснул на ладони масла и приступил…

Свою ошибку я осознала позже. Лола завопила, и турма, вскочив, помчалась к нам. А я ведь Лолу предупреждала… Она корчилась и орала, Игрр как ни в чем не бывало продолжал ее гладить, девочки смотрели на это, распахнув глаза. Когда Лола, крикнув в последний раз, затихла, Игрр обернулся.

– Повышенная чувствительность к тактильному воздействию, – сказал довольно. – Плюс нетипичное расположение эрогенных зон.

Ни я, ни девочки ничего из сказанного не поняли.

– Ладно! – сказал он, оценив устремленные на него взгляды. – Сейчас сделаю массаж еще одной, остальные пусть записываются. Прием вечером и строго по очереди, – он засмеялся.

В этот раз его поняли. Турма ринулась к биваку, где под присмотром Лолы принялась метать жребий. От злости я чуть не прокусила губу. Да что это творится? Почему никто не подумал спросить меня! Кто здесь старшая?!. А Игрр улыбнулся и подмигнул мне. Еле сдерживаясь, я повернулась и пошла к биваку. О чем разговаривал Игрр с Калиссой, оставшейся на массаж, я не слышала, а зря.

Едва мы тронулись, как Калисса подъехала.

– Игрр предлагает скакать вперед и варить кашу, – сказала, оскалившись. – Можно?

Я только плечами пожала. Скачите хоть в Гадес! Мне все равно. Я тут никто и звать меня никак. Пусть он там всех вас перещупает и перетрогает. Мне до этого дела нет.

Калисса махнула рукой, ее декурия сорвалась с места и с гиканьем умчалась вперед. Игрр скакал в центре строя, закрытый со всех сторон «кошками», и я невольно отметила предусмотрительность Калиссы. Нападения мы не ждали: захваченная в плен сарма, перед тем как ее прирезали, сообщила, что другой орды рядом нет. Но береженого Богиня-воительница бережет…

К биваку мы прибыли до заката, издалека разглядев дымок костров. С приближением ощутили запах. Аромат, плывший над степью, был столь притягателен, что рот заполнила слюна. Это что же он приготовил? Не кашу, точно. Почувствовав запах, оживились девочки. Все стали подгонять коней.

Игрр с Калиссой встретили нас улыбками. Я спрыгнула с лошади и направилась к костру.

– Разреши пробу, старший декурион? – вытянулся Игрр.

Я глянула с подозрением. Издевается? Нет, похоже. Я кивнула. Он схватил миску и навалил в нее чего-то густого и вкусно пахнущего. Каша? Он все-таки сварил кашу? Тогда почему она так пахнет? Подув на ложку, я бросила еду в рот и прожевала. Вкус необыкновенный. Свежее мясо и… ориза?[6] Он приготовил оризу?

– Раздавай! – севшим голосом велела я и отошла в сторону. Весело загомонившая турма выстроилась в очередь. Я села на траву. Да что же это такое? Он меня в асс[7] не ставит!

…Кто-то сел рядом. Я подняла голову.

– Поешь!

Игрр протягивал мне полную миску.

– Это ориза, – сказала я.

– И что?

– Очень дорогая крупа. Ее держат специально для раненых. Варят в молоке и дают для укрепления сил. В припасах ее совсем мало.

– Молока у нас нет, – возразил он, – и вряд ли найдем. А вот раненые имеются. К тому же, как сказала Калисса, дальнейший путь безопасен, и нет смысла оризу беречь. Почему не побаловать девочек? Они у тебя молодцы – сражались храбро. Два боя за три дня…

Я подумала и взяла миску.

– Как это называется? – спросила, проглотив несколько ложек.

– Плов. В своем мире я его часто готовил. Там этой оризы – горы!

– А мясо откуда?

– Козу подстрелили. Их тут стада. Из костей я сварил бульон – раненым полезно. Ешь!

– А ты?

– Повар запахом сыт! – засмеялся он, но все же сбегал за своей порцией.

Я не заметила, как очистила миску. Игрр, не слушая моих возражений, сунул мне в руки свою.

– Я вправду не голоден, – заверил меня. – Из бульона ребрышек натаскал. Девочки есть не стали – не захотели кости грызть. А я люблю…

Наелась я так, что хоть неси. Сказав это в шутку, пожалела. Игрр вскочил и подхватил меня на руки.

– Отпусти! – испугалась я. – Смотрят!

– И что? – хмыкнул он.

– Ну…

– Ты раненая, а я врач. Почему не отнести больную к палатке?

Я не нашлась, что возразить. Не хотелось, честно говоря. У палатки Игрр уложил меня на войлоки, чмокнул в щечку и убежал делать массаж. Я слышала, как он распоряжался у повозок, затем оттуда донеслись чьи-то страстные вопли. Странно, но меня это не взволновало. Я закрыла глаза и провалилась.

…Меня ворочали. Кто-то стаскивал с меня пояс и сапоги.

– Нет! – попыталась воспротивиться я. – Мне надо проверить посты.

– Калисса проверит! – возразили мне. – Ей все равно нечем заняться: Степан, или, как она зовет его, Степ, ночует с другой, – он засмеялся. – А вот тебе нужно поспать. Мало того, что раненая, так еще ложишься позже всех, а встаешь затемно. Не о чем беспокоиться! Нет здесь сарм!

Не слушая возражений, он затащил меня в палатку и уложил на мешок с сеном.