Воины бога Паука - Майкл Гир

Когда через много часов он прибыл туда, его ждал не Честер, а Филип. Его младший двоюродный брат сидел на корточках под почерневшим от сажи навесом и подкладывал хворост в костер. Лагерь был скрыт за неприметной скалистой грядой. Лицо Филипа было осунувшимся, с пустыми усталыми глазами, как будто он давно не спал. Он плотно завернулся в покрывало и, ничего не замечая, пристально смотрел в огонь.

Отвратительный дождь барабанил по голове и спине Джона, пока тот осматривался. Лошади были привязаны и отдыхали. Кобыла еще не почуяла его, так как ветер был не с той стороны.

— Ты так можешь погибнуть, брат, — тихо прошептал Джон Смит. Кобыла подняла голову и неожиданно заржала, приветствуя его.

Филип не поднимал головы.

— Я знаю, где моя смерть, — ответил Филип изможденным голосом.

Джон Смит Железный Глаз зашел под навес и стал рыться в седельной сумке в поисках сушеного мяса. Оберегая болезненный окровавленный палец, он отрезал и жевал полоски мяса. Им овладел отчаянный голод.

Джон поднял глаза.

— Где Честер?

Он истекал слюной от вкуса мяса. Ему хотелось пригоршнями пить из ручейков, стекавших по желобам, грязную мутную воду, насыщавшую высохшую землю.

Филип не поднимал глаз, но уголки губ слегка изогнулись.

— Он ушел, чтобы стать стариком, — он жестом показал «больше нет», давая понять, что Честер уже не двоюродный брат. Он стал человеком без родни, человеком племени, всех родов.

— Я думал, это будешь ты, — Джон Смит Железный Глаз расслышал в своем голосе вопрос.

Филип покачал головой.

— Я не был… не был достаточно сильным. Видения бы уни… уничтожили меня. Быть пророком по плечу только очень немногим. В этом есть безумие, брат. Видеть будущее ужасно. Паук дал мне взамен другой путь. Он… лучше.

— Какой путь? — Джон Смит грозно и с беспокойством смотрел на своего брата.

Филип сказал:

— Тебе решать мою судьбу, брат, — он подкинул еще одну палку в огонь, прежде чем подняться и выйти под дождь.

— Мне? Решать твою судьбу? — Джон Смит съел еще один кусок сушеного мяса и занялся своим пальцем: плотно перебинтовал его и смочил в очищенном спирте. Он заскрежетал зубами и поморщился от жидкого пламени, разлившегося по венам. Но зато так было стерильно. Затем он заснул.

— Бандиты вон там, — Джон Смит показал на северо-восток. Было утро. Он сел в седло и вложил ружье в сумку. Это ружье изготовил его дядя. Оно было выполнено мастерски: выстреливало 9,5-миллиметровую и 17,5-граммовую пулю со скоростью почти километр в секунду.

Филип кивнул, всматриваясь в дождь.

— Мы догоним их. Это займет четыре дня. Однако нам надо торопиться. Впереди умирает теленок, и уж пусть он послужит пищей нам, чем стервятникам.

— Откуда ты это знаешь? — мрачно спросил Железный Глаз, испытующе заглядывая в призрачное лицо Филипа.

— Я знаю, — прошептал его двоюродный брат. — Не спрашивай о том, о чем тебе губительно слышать, — в голосе Филипа была глухая угроза, предупреждение и ужас.

Железный Глаз кивнул, в животе екнуло от страха. Путь пророков был не для всех. В горле застрял комок. Действительно была причина бояться. Он пнул, может быть сильнее, чем нужно, черную кобылу, направляя ее на тропу — навстречу воину, который несомненно ждал его в лагере сантос.

Возбуждение стало нарастать, когда массивный белый силуэт «Пули» замаячил, все увеличиваясь, на смотровых экранах. Корабли были не в диковинку для того, кто хотя бы пару месяцев прожил на крупной станции. Но все-таки мысль о том, что она ступит на борт настоящего боевого корабля, пробуждала у Литы волнение.

Она понимала, что это атавизм. Кому еще были нужны боевые корабли? Человечество сохранило их для поддержания порядка, но с кем было бороться? Говорили, что, может быть, однажды возникнет серьезная внешняя угроза из запредельного космоса. Пока, однако, все разумные формы жизни, обнаруженные человечеством, не проявляли никакого интереса к человеческим делам — что довольно озадачивало тех, кто участвовал в первых контактах.

Примитивное начало в человеческой душе, думала она. Я все еще всего лишь высокоразвитый примат. Невозможно всего за пару веков отбросить результаты биллионов лет материальной и социальной эволюции.

«Пуля» все росла в размерах, заполняя весь экран, пока не осталось ничего, кроме белизны. Несколько едва различимых линий обозначали иллюминаторы, обтекатели орудий и стыковочные узлы.

Вдохнув полной грудью, Лита собрала свои разбросанные вещи и приготовилась переезжать на большой корабль. В области гравитации были сделаны большие успехи за эти годы. Она почти не почувствовала стыковки — скорее, просто вообразила.

— Вы можете сейчас перейти на другой корабль, доктор Добра, — тихо произнес громкоговоритель.

Пора. Выйдя из кабины, Лита чуть ли не вприпрыжку пронеслась по коридорам к люку. Они уже ждали, настоящие военные часовые, все в форме Патруля, как в кино, на голографиях и в рассказах. Мало того, они удостоверили ее личность с помощью отпечатков кожи и глаз и по-настоящему отдали честь, когда она взошла на борт.

Вместо монотонного бормотания компьютера там ее встретила дерзкая улыбка Риты Сарса.

— Хорошо прокатились, док? Я едва удержалась от тактического маневра с двойным переворотом и обратным ускорением.

Лита засмеялась, отдавая свои вещи прапорщику.

— Никогда в этом ничего не понимала.

— Я покажу вам, где вы будете жить. Сейчас будет пятнадцатиминутное собрание команды, а затем полковник ждет вас на совещание.

Пока они шли по пресловутым белым коридорам, Сарса добавила:

— Да, и когда это все закончится, мне нужно будет поговорить с вами.

Лита внимательно посмотрела в лицо лейтенанту. В этих холодных зеленых глазах едва обозначилось напряжение.

Помещение, которое предназначалось для нее, было уютным, просторным, чистым и, как все в космосе, белым! Так давно повелось. Белая комната выглядит больше. Кроме того, легче поддерживать чистоту. Да и протечки, трещины, любые повреждения были больше заметны.

Собрание очень быстро закончилось, и Лита уже сидела рядом с Чэмом и остальной своей командой. Рита сидела во главе стола, взгляд ее был прикован к дисплею компьютера, который могла видеть только она, на ее голове было устройство связи. Здесь впервые она была похожа на офицера Патруля. Стол, за которым они сидели, находился в центре большого помещения. Звучала классическая музыка, как оказалось, с Сиона. Довольно приятная.

— Полковник Дэймен Ри! — неожиданно объявил дневальный, и дверь открылась, пропустив мускулистого человека в форме. Лита кивнула; он был похож на офицера. Она заметила, что все военные встали. Она, в свою очередь, последовала их примеру, а за ней с неловкостью и вся ее команда.

— Вольно, — последовала отрывистая команда. Ри улыбнулся. — Для гражданских, должно быть, непривычно.

Он прочитал мои мысли, думала Лита, пока все знакомились. Ри был хорошо сложен, ему можно было дать лет сорок, максимум пятьдесят, его короткая борода была аккуратной, без всяких плетений. Движения его темных глаз выдавали проницательный ум.

— Дамы и господа, — официально начал Ри, — по части протокола мы, кажется, стоим на довольно зыбкой почве. Распоряжением директора я должен предоставить вам всевозможную помощь во время исследования того, что вроде бы является затерянной колонией. Я должен добавить, что испытываю некоторое недоумение от того, что Патрулю не доверили разобраться в этом самостоятельно. Я полагаю, однако, что в данном случае вы обладаете большей компетенцией, чем мы.

Лита отметила властность полковника Ри, что вызывало уважение.

Он продолжал:

— Что касается ваших профессиональных выводов, — он кивнул доктору Чэму и Лите, — я поражен объемом проведенной вами работы при таком ограниченном объеме информации.

Лита поняла, что это не было критикой в их адрес. Он подходил ко всей этой ситуации очень профессионально.

Ри натянуто улыбнулся.

— У меня все-таки есть один вопрос. Во всех планах, предоставленных в мое распоряжение, я не нашел ничего, что дало бы мне представление о мерах безопасности, необходимых вам на планете, которую вы называете Атлантидой. Не могли бы вы кратко ознакомить меня с этим? — его пытливые глаза перебегали с одного лица на другое.

Доктор Эммануэль Чэм встал и, как всегда, прочистил горло.

— Полковник Ри, — кивнул он, — антропология имеет долгую и славную историю невооруженных и плохо оснащенных исследовательских экспедиций, часто на расстоянии недель и месяцев от потенциальной помощи. Ну, конечно, — он взмахнул рукой, — когда-то в девятнадцатом и двадцатом веке некоторые попадали в беду. Но должен добавить, что с тех пор, как мы вышли в космос, мы не потеряли ни одного ученого в экспедициях. В заключение хочу заверить вас, что это вполне безопасно. Методология уже давно разработана, — Чэм улыбнулся и поднял голову, как будто приглашая студента оспорить его авторитет.