Истории Плюшевого посёлка - Анастасия Игушкина

умножать – это вообще отдельное веселье… Но к чему я рассказываю? Ах да, чтобы показать, что ты имеешь в виду именно вектор, а не просто число, придумали ставить над ним особый значок. Вот только какой, учёные до сих пор не могут договориться.

– Как это? – не поняли мама и Тафти.

– А вот так, – усмехнулся папа. – Одни обозначают его маленькой стрелочкой – это самый распространенный вариант. Другие – чёрточкой без галочки на конце. Третьи – фигуркой, похожей на крышу домика. В общем, каждый может найти себе что-нибудь по душе.

– Мне нравятся домики… – задумчиво протянула маленькая зайка.

– Вот. А нашей учительнице нравились стрелочки. А ваш папа в то время был очень любознательным, но очень экономным зайчиком. Он начитался учебников, где писали про разные обозначения векторов. А после счёл расточительным тратить столько усилий, времени и пасты в ручке, чтобы выводить каждый раз галочку на конце стрелки. Ведь даже в книге было написано, что достаточно палочки.

Мама и Тафти смеялись.

– Ты действительно был очень бережливым ребёнком, – сквозь смех выговорила мама.

Папа тоже улыбнулся.

– Сейчас и я могу над этим посмеяться, а тогда для меня такая привычка имела серьёзные последствия…

– Как серьёзные последствия может иметь какая-то стрелочка? – выразила недоумение Тафти.

– Ты же видела сегодня, как бывает в школе. Учительница увидела мои палочки и так посмотрела… Я даже заподозрил, что она не читала той книги, где я узнал про векторы. Короче говоря, хороших оценок у меня ещё долго не было. Никто не хотел уступать.

– Это страшно, когда один из упрямых спорщиков имеет власть над другим, – тихо проговорила мама-зайка. – Но ваши споры хотя бы касались только учебы.

– А что может быть хуже в заведении, куда приходят учиться? – усмехнулся папа.

– Гораздо хуже может быть вмешательство в личную жизнь, – серьёзно ответила ему мама. – Я вспоминаю, какие неприятные собрания устраивались у нас, если вдруг какая-нибудь зайка осмеливалась прийти в короткой юбке или была замечена в компании зайчика …

– А класс что же? – спросил папа-заяц.

– Все по-разному. Большинство сочувствовали, но боялись возразить. Кто-то смотрел в окно и мечтал о морковных котлетах. А некоторые поддакивали, пользовались моментом, сводили свои счёты…

– Да, портят детей такие представления, когда толпой на одного…

– Я не буду ходить в школу, я так решила! – вдруг прорезал воздух звонкий голосок Тафти.

Родители удивлённо повернулись к дочери, о которой забыли на короткое время, поглощённые воспоминаниями.

– Как не будешь?

– Почему?

– А зачем? Если в школе так плохо, то ходить туда – только зря мучиться. Ты гораздо лучше всё объясняешь, – посмотрела маленькая зайка на папу.

Папа-заяц поперхнулся от неожиданности.

– Кхм… Но я ведь не всё знаю. И ты была в школе всего один день. Может быть, рано делать такие поспешные выводы?

– Но вы-то были там много дней, и что получилось? Не хочу так!

– Что ты! – вдруг горячо вскликнула мама. – Школа – это чудесное место!

Тафти громко рассмеялась. Очень уж не соответствовала эта фраза всему предыдущему разговору. Даже папа не удержался от смешка, который тут же попытался замаскировать новым приступом кашля.

– А сейчас вы про какое-то другое место говорили? – иронично спросила маленькая зайка.

– Ну, зачем ты так, Тафти, – попытался урезонить дочку папа-заяц.

– Всё нормально, – ничуть не обиделась мама. – Просто тебе ещё не всё известно. Это маленькая часть всей истории.

– Серьёзно? – недоверчиво прищурилась Тафти.

– Конечно. Просто тебе не повезло, и в первый же день встретилась не самая лучшая учительница. Но таких на всю школу, может быть, всего несколько. А как много хороших учителей, любящих своё дело, понимающих учеников! Правда, папа? Расскажи, сколько тебе попадалось учительниц, у которых хотелось учиться?

Папа-заяц почесал затылок, а потом ответил уверенно:

– А ведь так и есть, большинство учителей я вспоминаю с теплотой.

– Вот видите! – мама торжествующе взглянула на папу и дочку.

– Да, особенно учительницу биологии. Вот кто был по-настоящему влюблён и в преподавание, и в свой предмет, и в учеников.

Тафти исподлобья взглянула на папу. Было видно, как любопытство в ней боролось с сильным первым впечатлением.

– И что в ней было такого особенного? – спросила наконец зайка.

– О, она могла вызвать у учеников азарт, почти как на Олимпийских играх. Перед уроком доска превращалась в игровое поле с разноцветными вопросами. И на перемене все искали на них ответы. Один листал учебник, другой бежал за помощью к отличнику. Девочки толпились шумными стайками. Думаю, именно на этих уроках каждый нашёл свой способ выбирать главное.

– Точно! Выбирать главное! – воскликнула мама. – Это же как раз то, что нам постоянно советовала учительница литературы. Хотя помню я её совсем не поэтому.

– А почему? – спросила Тафти.

Мама посмотрела куда-то вдаль полным нежности взглядом и ответила проникновенно:

– Потому что она была для многих не только учительницей, но в первую очередь советчиком, старшим товарищем. Ей всегда можно было доверить секрет, который не решились бы порой рассказать даже родителям.

– Помню, после урока зайки собирались в кружок вокруг её стола. Обсуждали книжки, которые проходили. А потом сравнивали персонажей со знакомыми, повороты сюжета с жизнью. И в конце концов затрагивали самые волнующие темы – кто кому нравится, кто на кого как посмотрел…

– По-моему, куда интереснее книжки, – фыркнула Тафти.

– Ну, это пока, – возразила мама. – А в старших классах девочки ловили каждую свободную минутку, чтобы посекретничать всласть…

– Чтобы быть настоящим наставником, нужно иметь талант, как для игры на скрипке, к примеру., – вмешался папа. – Вот наша учительница математики рассказывала, что такое синусы и косинусы, рисуя ёлочки.

Тафти не знала ничего про синусы и косинусы, но смутно догадывалась, что без ёлочек, возможно, даже самому папе-зайцу было бы сложно понять, что это такое.

– Вы как будто про два разных места сейчас рассказывали! – не выдержала зайка. – Так как же в школе на самом деле? Я совсем запуталась.

– А бывает и так, и так, – беспомощно развел лапками папа. – Как и в любом другом месте. Не может же всегда быть одно хорошее или плохое.

– Не может-не может, – поддакнула мама.

– А почему? Я не понимаю. Почему нельзя, чтобы всегда было хорошо? Чтобы все были добрыми и справедливыми?

– Я не знаю, – папе пришлось повторить свой растерянный жест. – Да и никто не знает. Кто-то предполагает, что неприятности нужны, чтобы было с чем сравнивать. А, может быть, для закалки характера.

– Хорошенькая закалка – тройки ставить за правильные ответы, – недовольно проворчала мама-зайка, слегка приобняв Тафти.

– Согласен, – сказал папа. – Но надо учиться справляться с такими случаями. Обращать