Плата за жизнь - Николай Леонов

– Я Леве сказал, он воспротивился. И он по-своему прав. Пойми, Станислав, вопрос о территории и спорах с соседями возник после того, как было объявлено, что съезд назначен на двадцатое. Оставалось два дня. Начни Гуров обсуждать с Харитоновым, как, что и так далее, хитрый авторитет мог догадаться, что полковник собирается предпринять. Как он распорядится полученной информацией, неизвестно. Возможно, и предупредит шефа, мол, имею информацию, что менты собираются на съезд проникнуть.

– Так надо было его задержать... – Крячко замолчал, сообразив, что говорит глупость.

– Вот именно, говорить – рискованно, задерживать просто нельзя, ехать, не имея информации, тоже рискованно. Гуров решил, что наименьший риск – это ситуация, когда вопрос разрешает он сам. Я согласился.

– Да, налево пойдешь – плохо, направо – тоже нехорошо. – Крячко почесал за ухом. – Если за круглым столом начнется выяснение спорных вопросов, Гуров окажется на сковородке.

– Потому на съезде Лева, а не Крячко. Хотя ты говорил, что режиссеру больше понравился Станислав Крячко.

– Я никогда в жизни с Львом Ивановичем силой и талантом не мерился.

– Лжешь, в молодости мерился.

– Так в детстве в кроватке писался.

– Все. Закрыли вопрос. Сейчас ты найдешь полковника Сутеева, скажешь, мол, генерал просит заглянуть. Скажешь без нажима, между прочим.

* * *

Николай Михайлович Сутеев, полковник и старший оперуполномоченный, субтильного телосложения, сидел напротив Орлова и, теребя тесемочки папки, которую держал в руках, взволнованно говорил:

– Петр Николаевич, может, я и ошибся, а может, и нет...

Орлов жестом остановил Сутеева и снял трубку звякнувшего телефона.

– Генерал Орлов слушает. – Он поморщился, жестом остановил пытавшегося выйти Сутеева. – Слушаю, господин генерал-полковник. Понял, буду называть вас товарищем, хотя вам прекрасно известно, что мы таковыми не являемся. – Орлов отстранил трубку, вздохнул, слушал крик на расстоянии, потом вновь прижал трубку: – Разрешите заметить, генерал-полковник, я полковника Гурова ни в какую командировку не посылал. Гуров выполняет специальное задание под Москвой, через день вернется. – Орлов положил трубку на стол, слушая выкрики, пробормотал: – Жаль, не курю. Выпить, что ли? – Взял трубку и четко сказал: – Понял, мой генерал! Будет выполнено! – И положил трубку на аппарат. – Так и живем, все думают, что генералам жить вольготно.

Генерал помолчал, глянул на Сутеева испытующе, словно прикидывал что-то, и сказал:

– Николай Михайлович, вы данного разговора не слышали. Полковник Гуров находится в командировке.

– Так точно, господин генерал! – Полковник встал.

– Всего доброго, полковник, свободны.

Когда Сутеев вышел, Орлов снял трубку, крутанул диск, буркнул: “Зайди”, – положил трубку, откинулся в кресле и закрыл глаза.

* * *

Сыщик Гуров расхаживал по роскошным апартаментам – прихожая, гостиная, огромная ванная комната, собственно ванна оборудована гидромассажем. Сыщик ею пока не пользовался, да и не знал, как ее включать. Он попытался вспомнить, как такая ванна называется, не вспомнил. У него в квартире, которую ему взамен старой предоставил миллионер Юдин в пору, когда Гуров уходил из органов и работал в частном сыске, была ванна с массажем. Но она была значительно меньше, и отсутствовали никелированные ручки и разноцветные кнопочки.

Гуров рассмотрел все рассеянно, вздохнул и ушел в гостиную, заперев входную дверь, достал “вальтер”, опустился в низкое кресло, закурил.

Он вспомнил обед, всех присутствующих, разговоры, кто и что конкретно говорил. Информации не хватало. Сыщик не сумел разобраться, кто умен, опасен; он был уверен, в рукопашной одолеет любого. Придя к такому выводу, он вновь прошелся по апартаментам, проверил запоры на всех окнах, вновь проверил дверь, разулся, вернулся в кресло, вытянул ноги, положил руку с “вальтером” на живот и задремал.

Вечером Гуров собрался было заказать ужин в номер, передумал, спустился в бар, занял маленький столик в углу. Ел сыщик без аппетита. Когда ему подали кофе и рюмку коньяку, в баре появился Николай Андреевич Чертов, увидел Гурова, подошел:

– Разрешите?

– Прошу.

Чертов сел напротив, заказал виски с содовой и сказал:

– Насколько я понимаю, коллега, мы соседи. Я представляю группировку Смольного.

– Рад знакомству. – Гуров кивнул, пригубил кофе.

– Я считаю, нам ни к чему при всех выяснять отношения. – Чертов замолчал, выждал, пока официантка поставит перед ним заказанную выпивку и уйдет. – Столкновения происходят в основном из-за рынка. Полагаю, вопрос, кому принадлежит рынок, следует решить четко и бесповоротно. Уступившая сторона компенсирует потерю. Каковы ваши предложения?

Гуров задумался. Он понятия не имел, о каком рынке идет речь. Какова его цена, что конкретно можно предложить за право владения и что разумно принять в качестве откупного. Сыщик решил идти по проторенному пути политиков, отвечать не по существу.

– Вопрос решить можно и должно, главное, чтобы не было войны.

– Я приветствую такую позицию, слышал неоднократно, что вы последовательно придерживаетесь принципов мирного урегулирования. Мы и собрались, чтобы разрешить наболевшие вопросы. Необходимо от слов перейти к делу.

– Абсолютно согласен. – Гуров кивнул, понюхал рюмку с коньяком, сделал осторожный глоток. – Я слушаю ваши предложения.

– Вы старший, вам первое слово.

– Николай Андреевич, вам бы следовало знать, что в армии Кутузова... или Наполеона, точно не помню, на совещаниях младшие всегда высказывались первыми.

– Чтобы лейтенант не имел возможности поддакнуть генералу? – Чертов заразительно рассмеялся. – Они были чертовски умны, наши предки! – Веселость исчезла с его лица. – Но раз вы не помните точно, Кутузов ввел подобный порядок или Наполеон, нам не обязательно следовать по пути предков. Я слушаю ваши предложения, коллега.

– Видите ли, уважаемый Николай Андреевич... – Гуров поставил рюмку, выдержал паузу. – Вы подошли ко мне, не я к вам. Разговор о делах тоже начали вы, хотя мы договорились о делах сегодня помалкивать, отложить их на завтра. Я сижу, расслабился, думаю о приятном. Вы тащите меня из теплой, душистой ванны на борцовский ковер, требуете, чтобы я сражался. Я не готов. Увольте.

– Да вы сто раз обсуждали с Ляльком вопросы рынка. Сообщите мне ваши условия, я буду думать, проконсультируюсь!

– Вы с шефом тоже данный вопрос обсуждали, имеете свое решение. – Гуров чуть отодвинулся от стола, освобождая место для маневра. – Скажите мне, чего вы хотите? Я подумаю, проконсультируюсь...

– Слушай, падла, интеллигент вонючий! – Чертов хотел подняться, но не успел.

Гуров опрокинул на него тяжелый стол. Сыщик не встал, лишь отодвинулся в сторону. На грохот мгновенно подбежали девушки, два широкоплечих парня в униформе.

– Русскому человеку следует пить водку, а не этот проклятый виски, – сказал Гуров и пересел за другой столик.

Когда поддерживаемый местными охранниками Чертов проковылял к выходу, Гуров мило улыбнулся взволнованной официантке и сказал:

– Я не допил кофе с коньяком, будьте любезны. Гуров выпил кофе и рюмку коньяку, денег с него не взяли, он раскланялся и вышел на улицу. На крыльце он натянул теплую куртку, которую взял из номера заблаговременно, стоял, покуривая, привыкал к темноте. Освещена была лишь стоянка автомашин с будкой охранника и асфальтированная дорога, ведущая через бор к шоссе. Сыщик достал из кармана “вальтер”, передернул затвор, опустил в наружный карман куртки, спустился по мраморным ступенькам, вошел в лес. Тьма кромешная; он постоял у дерева, подождал, пока не стал видеть несколько ближайших деревьев, обошел дубок, у которого стоял, достал радиотелефон, набрал номер. Крячко ответил мгновенно:

– Добрый вечер, шеф, слушаю вас.

– Добрый вечер, Станислав, – ответил Гуров. – У меня новостей практически нет. Пристал было один тип с непонятными вопросами. Какой-то рынок он поделить не может. Я ответил обтекаемо, ему не понравилось... Дело происходило в баре. Надоедливого мужика увели, мне пришлось сесть за другой стол, прежний почему-то развалился.

– Ты кончишь паясничать? – вскипел было Крячко, но тут же взял себя в руки. – Тридцать минут назад разговаривали с Ямщиковым – Ляльком. Он уже знает, что мент проник на съезд. Получил твое описание.

– Интересно, – сказал Гуров. – Кому вы сообщили?

– Кольке Сутееву.

– Тоже хорошо. Я учту. Дай трубочку Харитонову.

– Добрый вечер, как вы устроились? – произнес неуверенно Харитонов.

– Спасибо, вашими молитвами. Кто такой Смольный?

– Наш сосед.

– Какой рынок вы не можете поделить? Каковы ваши условия? С кем еще вы соседствуете, что делите?

Харитонов объяснял. Гуров напряженно слушал, клял себя за лопоухость. Такой опытный, битый, а магнитофон взять с собой не удосужился. Сейчас бы прижал магнитофон к трубке – и никаких забот.