Этюд в сиреневых тонах - Тиана Соланж

выходе обернувшись к отцу. Он сидел за своим столом, смотря мне вслед задумчивым взглядом.

— Подумаю, что там можно сделать, — поморщился он, вероятно, надеясь, что это был мой очередной каприз, о котором я уже забыла. — Попробуем подключить общественность, если что. Иди уже, горе мое, Арина ждет тебя. И не опоздай на встречу с родителями жениха, знаю, как вы там с Аришкой щебечите.

— А тебя разве не будет? — огорчилась я, внутренне переживая, как пройдет эта самая встреча без поддержки папы.

— Нет, птенчик, во-первых, ты уже большая, чтобы я тебя за руку водил. А, во-вторых, это их семейная традиция. Очередная, — поморщился отец, в мыслях, вероятно, высказывая Азиму Мансуровичу все, что он об этом думает. — Кстати, не забудь, тебе в пятницу на примерку платья, — напомнил папа, а я послала ему воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

Уф! — едва не сползла по стеночке, ощущая внутреннее довольство, — все вышло, как и хотела. Арина, стоящая возле своего стола, заулыбалась и поманила за собой в небольшую комнатку, где меня ждало платье и туфли. Спасибо папе и его помощнице, что не придется нестись со всех ног домой, чтобы переодеться.

— Водитель ждет внизу, Георгий Николаевич распорядился отвезти в ресторан, — отрапортовала помощница папы, закрывая уже за собой двери. Я лишь благодарно ей кивнула, принимаясь за макияж и наряд. Времени в обрез, поэтому… сосредоточимся на первостепенной задаче — выглядеть достойно и… сексуально. Первое, чтобы произвести благоприятное впечатление на родителей Бахтияра. Для этого мне предусмотрели строгое платье длиной до середины икры, с длинным рукавом и изящным вырезом декольте. Небольшой воротничок-стоечка подчеркивал идеальный изгиб шеи и красивую линию ключиц. Талию перетягивал изящный поясок, а ниже волнами расходилась пышная юбка а-ля «шестидесятые». Я внимательно осмотрела свое отражение в зеркале, отмечая хрупкость фигуры и яркую синь ткани, оттеняющую белоснежную кожу и серые глаза.

Акцент решила делать на глаза, подправив стрелки и выделив при этом их глубину, а вот губы… губы лишь тронула розовым блеском, очертив их природную форму лука Амура. Получилась такая куколка — загляденье! Сама бы влюбилась. Послала отражению поцелуй, смешно наморщив носик. Держись, Бахти, сегодня…

Покраснела от одной только мысли, что впервые окажусь с ним наедине, но тут же решительно прогнала ее, решив, что пусть все идет, как идет.

Вечер прошел хорошо, особенно учитывая, что с родителями жениха до этого я так долго не общалась. Так, было несколько встреч, когда они приехали знакомиться, но я, тогда еще школьница, не восприняла их как будущих родственников, поэтому особо не вникала в разговоры. Теперь же очень волновалась, что могу им не понравиться, особенно маме Бахтияра.

Эльза Каримовна оказалась миловидной и довольно моложавой — если учесть наш с Бахти возраст — женщиной с черными пронзительными глазами и теплой улыбкой. Черные волосы были убраны под платок, который нисколько не портил ее образ и великолепно сочетался с платьем в пол от известного бренда. Минимум аксессуаров лишь подчеркивал ее безупречный вкус в одежде, и я первое мгновение замерла, с восхищением рассматривая эту красивую женщину.

Меня тоже встретили улыбками и заверениями, что рады принять в семью такую красивую, скромную и воспитанную девушку, и очень рады выбору сына. Я смутилась от таких слов, ведь именно с подачи папы моего жениха произошло это… «сватовство», разве нет?

Интересно, к чему тогда их слова? Надеются перетянуть меня на свою сторону? Воспитать, так сказать, достойную жену своему сыну? Так, Саша! Перестань себя накручивать! Возможно, они так же, как и ты, чувствуют себя неловко на этой встрече? В конце концов, как правильно заметил отец, судьба моей семьи только в моих руках, а «ключик» к управлению собой я никому не дам, даже мужу — пусть не надеется.

Дальше за столом завязалась непринужденная беседа, но говорили в основном Бахтияр и его отец. Оба рассказывали, как продвигается подготовка к помолвке и свадьбе, изредка интересовались у меня или Эльзы Каримовны. Кстати, на папу Бахтияра я смотрела с настороженностью, особенно, когда он, как ему казалось, втайне от меня, бросал на сына выразительные взгляды. Или недовольные — на жену, стоило ей только задать какой-нибудь вопрос мне. В такие моменты я замечала, как она тушуется, но сын старательно сглаживал такие моменты. И мне бы задуматься…

Окончанию немного нервного вечера я была несказанно рада и выдыхала облегченно, когда мы прощались с родителями жениха. Я тепло отвечала на зазыв будущей свекрови посетить ее, чтобы поболтать о нашем, девичьем, пока Бахтияру в сторонке что-то старательно втолковывал отец. Лицо жениха было немного напряжено, но… возможно, так просто падал свет.

— Вы очень понравились мне, Александра, — проговорила тихонько Эльза Каримовна, чуть обнимая меня за плечи. Я старательно улыбалась, согласно кивая в ответ, — вы очень красивая с моим Яриком пара.

Ярик! Едва не рассмеялась, но постаралась ответить также тепло:

— Спасибо, Эльза Каримовна, — смутилась в ответ, теребя поясок на платье.

— Ой, к чему эти условности!? Зови меня мамой, — рассмеялась колокольчиком в ответ она, порывисто притягивая меня к себе. А я застыла, не зная, что ей ответить, и старательно выдавила улыбку. Не хочется разочаровывать эту женщину, которая отнеслась ко мне хорошо, но называть ее мамой не стану. У меня уже есть одна, и второй мне такой же не надо. Какие бы отношения меня не связывали с моей матерью, пусть мы никогда не общались настолько тепло и душевно, как с Эльзой Каримовной, но стать мне второй мамой она не сможет.

— Поехали, отец отдал мне ключи от квартиры, — над ухом раздался довольный голос Бахтияра, и меня практически с силой вырвали из объятий Эльзы Кильдеевой. Жених бросил на мать странный, предупреждающий взгляд, но она только улыбнулась, осторожно потрепав на прощание меня по плечу. Посмотрела на сына и чему-то кивнула довольно.

Странно все это. Я посмотрела на лучащегося довольством жениха, а еще вдруг по телу прошлась странная дрожь, когда я поняла, что мы… мы останемся там одни. Невольно сглотнула, чувствуя… нет, не страх, но беспокойство. С Бахти мы практически ни разу не оставались наедине, да и была между нами пара-тройка поцелуев. Целоваться, надо сказать, он умел и действовал умело, заставляя коленки подгибаться, а в животе все сводило судорогой, но…

Замечаю заинтересованный взгляд жениха, который он бросает на меня, пока мы идем на стоянку автомобилей. В нем то и дело вспыхивает желание, и я уже увереннее улыбаюсь в ответ. Хватит дрейфить, Сашка! — мысленно отчитала себя, садясь в машину Бахтияра.