Навечно твой (ЛП) - Сэндс Линси

Комната оказалась больше, чем она ожидала. На самом деле, стену между двумя обычными крошечными комнатами в общежитии снесли, чтобы сделать одну большую комнату для маленькой русской принцессы, занимающей ее. Она была обставлена как квартира-чердак: в одном углу большая кровать, в другом кухонный уголок, в третьем обеденный стол. Небольшая зона отдыха занимала последнюю и остальную часть пространства.

Бет окинула все это одним взглядом, а затем сосредоточилась на трех женщинах в комнате. Миниатюрная блондинка и еще две амазонки, одна блондинка и одна брюнетка. Она чуть не выстрелила в обеих больших женщин, но спохватилась в последний момент и вместо этого застрелила миниатюрную блондинку и крупную брюнетку. Затем она бросила женщину, которую держала, на пол и повернулась к двери, но остановилась, увидев, как Скотти наклонился, чтобы схватить другого телохранителя за запястье. Она могла видеть, что люди в зале снова двигаются, как будто ничего не произошло, и отошла в сторону, чтобы дать ему место, чтобы затащить внутрь и второго охранника, а затем повернулась к Кире Сарке.

Девушка воинственно посмотрела в ответ, а затем подняла подбородок, указала на миниатюрную блондинку и спросила: «Откуда ты знаешь, что это не я? Большинство людей думают, что Лилия — это я, а я одна из телохранительниц».

«Тогда большинство людей, должно быть, не очень внимательны», — легко сказала Бет. «Побрякушки, которые на тебе, должны стоить не менее четверти миллиона, и твои туфли от Jimmy Choos, а твоя подруга носит дешевые подделки».

— У тебя хорошее зрение, — сказала Кира, пожав плечами. — Но мне неинтересно разговаривать. Покиньте комнату.»

Бет усмехнулась приказу и подошла к обеденному столу, а Скотти выпрямился и двинулся, чтобы закрыть дверь. Затем он занял позицию рядом с ней. Это оставило Донни и Матиаса в холле, чтобы следить за возвращением отсутствующих телохранителей.

Надеясь, что пара справится с работой, Бет повернулась к русской и сказала: «Честно говоря, Кира, мне тоже не интересно с тобой разговаривать. К сожалению, это работа». Она изогнула брови. «Ты была очень плохой девочкой и питалась смертными здесь, в Канаде».

— Я русская, — равнодушно сказала она, еще больше вздернув подбородок.

Если бы она не была осторожна, то сломала бы себе шею, подумала Бет, но легко сказала: — А это Северная Америка, где правит Североамериканский совет, и где подобные вещи противоречат нашим законам. "

— Я русская, — повторила Кира, на этот раз резко. — А мой отец — глава Русского Совета. Он-"

«Да, да, он большой человек в России». Бет пренебрежительно махнула рукой. «Но опять же, это Северная Америка, и ты будешь следовать правилам Североамериканского Совета Бессмертных, или тебя ждет наказание».

— Если ты отрубишь мне голову, мой отец…

— Значит, ты знаешь наказание за то, что питаешься здесь смертными, — мягко перебила Бет.

Кира захлопнула рот и посмотрела на нее.

— Совет был обеспокоен тем, что ты, возможно, не знала наших законов или думала, что обладаешь своего рода дипломатической неприкосновенностью из-за положения твоего отца в России, — легко сказала Бет. — Однако это не так.

Бет сделала короткую паузу, а затем мягким голосом продолжила: «Это единственное предупреждение, которое ты получишь. Они отрежут тебе голову, если ты укусишь еще хоть одного смертного». Она снова сделала паузу, проверяя мысли девушки, прежде чем добавить: «Кажется, это очень высокая цена, чтобы наказать твоего отца за деспотичность».

— Он деспот, — горько воскликнула Кира. «Он ублюдок. Только и слышно «делай, что я говорю, иди, куда я тебя пошлю, будь тем, кем я хочу».

Бет без сочувствия пожала плечами. «Есть вещи и похуже, которые могут сделать отцы».

Кира моргнула, а затем сузила глаза, явно читая ее мысли и воспоминания. Бет позволила ей, не пытаясь скрыть свою историю или то, что сделал ее собственный отец.

— Твой отец тоже ублюдок, — прорычала Кира, когда закончила.

Бет кивнула.

Кира поколебалась, а затем села с ней за стол. Какое-то время она молча смотрела на Бет, а затем тихо сказала: — Я бы предпочла бы, чтобы отец отправил меня в бордель, чем убил мою любовь, Богдана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бет открыла рот, а затем сделала паузу и прочитала мысли девушки, вздрогнув, когда увидела обнаженного молодого бессмертного, которого вытащили из постели из смятых шелковых простыней, когда такая же обнаженная Кира пыталась удержать его и умоляла о его жизни. Ее крики не возымели действия, и ей пришлось смотреть, как его выволокли из ее комнаты через пару французских дверей, чтобы обезглавить. Его кровь казалась ярко-малиновой на фоне белого снега.

Отгоняя видения, Бет посмотрела на девушку, зная, что Кира намеренно позволила ей увидеть эти воспоминания. Они были слишком четкими и вовсе не бессвязными, какими часто бывают мысли, когда читаешь того, кто пытается скрыть их.

Однако Кира позволила ей увидеть больше. Она позволила Бет увидеть мысли и чувства, которые явно были криком о помощи. Нахмурившись, она спросила: «Он был твоим спутником жизни?»

— Мой отец говорит «нет», — печально призналась она. — Но я любила его.

Бет накрыла руку и нежно сжала.

Похоже, Кира набралась сил после этого, снова выпрямилась и с отвращением сказала: «Мой отец пытался загладить свою вину, пообещав, что я могу посещать любую школу, которую пожелаю».

— И ты выбрала эту, — пробормотала Бет.

— Мой отец ненавидит Люциана Аржено, — объявила она, стиснув зубы. — Люциан Аржено в Канаде, и поэтому…

«Итак, ты захотела учиться в колледже в Канаде», — закончила за нее Бет.

— Да, — кивнула Кира. «Он был в ярости, но не мог отказаться, потому что обещал».

— Тогда почему ты не выбрала учереждение поближе к тому месту, где живет Люциан? — с любопытством спросила Бет. «Скажем, в Торонто или где-то еще? Это бы еще больше разозлило его».

Кира издала звук отвращения. «Я не знала, что Канада такая большая. Я думала, что буду достаточно близко и к Калифорнии, и к Торонто».

Бет минуту смотрела на девушку, снова читая ее мысли, а затем сказала: — Ты собираешься продолжить питаться смертными, когда мы уйдем, и заставить Совет обезглавить тебя.

Кира устало пожала плечами. «Мой Богдан умер. Зачем мне жить?»

— Не знаю, — призналась Бет. — Но жаль, что ты так легко сдаешься, когда есть еще так много способов наказать твоего отца. Я имею в виду, конечно, он расстроится, когда ты умрешь, но он переживет это и будет жить дальше. Мне кажется, есть лучшие способы заставить его страдать».

Кира подняла голову и неуверенно посмотрела на нее. «Какие, например?»

Бет пожала плечами. «Ты всегда можешь бросить здешний университет, переехать в Торонто и посмотреть, не сможешь ли ты пройти курсы, чтобы стать охотником за изгоями Североамериканского совета. Это, вероятно, действительно разозлит его».

Кира снова выпрямилась, ее глаза задумчиво сузились. — Это действительно привело бы его в ярость.

— Тем более, что ты будешь тренироваться и работать под руководством Люциана. Он управляет охотниками. Я полагаю, что это будет как заноза в заднице твоего отца каждый божий день, пока ты это делаешь».

— Да, — выдохнула Кира с возрастающим интересом.

— Но охотники не могут питаться с копыт, — заметила Бет.

Кира отмахнулась. — В любом случае, я предпочитаю, чтобы кровь была холодной. Кровь с копыт — отвратительна. Я делала это только для того, чтобы… Резко замолчав, она встретилась взглядом с Бет и застенчиво улыбнулась. — Ты знала, что я не люблю питаться непосредственно от смертных.

Бет улыбнулась. — Да, я как бы уловила это, когда впервые прочитал твои мысли.

Кира кивнула, а затем с тревогой спросила: — Ты действительно думаешь, что я могла бы стать охотницей?

«Я думаю, что сейчас самое подходящее время для тебя, чтобы это выяснить. В данный момент у нас не хватает людей, и мы отчаянно нуждаемся в помощи».