Калгари 88. Том 3 (СИ) - Arladaar

— Господин Фицки, хотите что-то сказать? — спросила допинг-офицер Дебора Митчелл.

— Да, госпожа Митчелл, я буду сопровождающим лицом мисс Стольниковой и представлять её интересы, так же как и мисс Акатовой, — заявил Фицкин. — Вот аккредитационная карточка ISU.

— Какие либо ещё будут сопровождающие лица либо переводчики? —строго спросила Дебора Митчелл, изучив карточку Фицкина.

— Будут! — заявил Фицкин и показал на Бронгауза и Хворостова. — Господа, предъявите ваши аккредитации.

Пока тренеры показывали свои карточки допинг-офицеру, подошёл тайванец в деловом костюме со значком ISU на лацкане пиджака. С ним были две китайские девушки-волонтёра в синих жилетах с надписью Taipei Arena на спинах.

— Я представитель принимающей стороны, директор федерации фигурного катания Китайской республики и член ISU господин Джон Лоу, — представился он и показал аккредитационную карточку, потом представил девушек. — Со мной волонтёры Лан Ли и Фанг Шан.

Тут же подошли Вакаба Саюхара со своим тренером, сопровождающим лицом и переводчиком. Все по-английски поздоровались с присутствующими и вежливо поклонились, потом показали аккредитационные карточки Деборе Митчелл. Вакаба была совершенно спокойна. На Арину старалась не обращать внимание, возможно, из-за этикета, но, увидев, что чемпионка посмотрела на неё, неожиданно мило улыбнулась и помахала рукой, немного поклонившись.

Следом появилась Соня Акатова в сопровождении своего тренера Евгения Хворостова. Девочке 13 лет, и она казалась напугана от всего происходящего. Естественно, никакие переводчики, по идее, не нужны были, со всем справился бы сам Фицкин, так как знал английский на профессиональном уровне, но 13–14-летним девчонкам нужна была поддержка в данной ситуации, поэтому тренеры выступили в роли переводчиков. Правилами WADA это не запрещалось, так же как и присутствие врача команды в качестве сопровождающего лица. Вадовцам Фицкин был хорошо знаком, и по всем вопросам, требующим консультаций, они обращались к нему.

— Хорошо, — согласилась Дебора Митчелл, изучив бумаги всех представленных лиц. — Статус всех присутствующих лиц подтверждён и сейчас мы приступаем к следующему этапу отбора допинг-теста. Господин Лоу, распечатайте пожалуйста, станцию забора образцов.

Джон Лоу провёл карточкой доступа с магнитной полосой по электронному замку и он, пискнув, открылся. Красный огонёк на замке сменился на зелёный. Джон Лоу открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой. При входе людей свет автоматически зажёгся во всех помещениях станции забора образцов. Первое помещение было довольно большим и служило административным офисом для заполнения бумаг. На главном столе стоял ноутбук. На каждой стене офиса висели видеокамеры. Дебора Митчелл пригласила всех сесть, а сама уселась за стол. Один из инспекторов WADA остался снаружи, другой встал у двери с этой стороны. Увидев, что все присутствующие её внимательно слушают, Дебора Митчелл начала говорить.

— Дамы и господа, мы начинаем процедуру отбора проб у спортсменов, занявших первое, второе и третье места. Это прописано уставом антидопингового агентства. Сейчас расскажу про регламент отбора проб. С этого момента никто не имеет права выйти из этого центра без особого разрешения. Спортсменки вообще не имеют права выйти из него до окончания забора проб. Вам всё понятно?

Увидев, что всё всем понятно, Дебора раздала трём призёркам формы на английском, которые нужно было заполнить и ручки.

— Мисс, прошу вас, заполните предложенные формы на английском языке, — попросила Дебора Митчелл. — Если есть какие-то вопросы, обращайтесь через сопровождающее лицо или переводчика.

Что Бронгауз, что Хворостов собаку съели на этих формах, поэтому с их помощью Арина и Софья достаточно быстро заполнили бумаги, хотя вопросы были довольно коварные — «принимаете ли вы какие-либо лекарства, назначенные врачом», «оказали ли вам медицинскую помощь в течение последних 24 часов» и тому подобное.

— Пиши везде «ноу»! — велел Бронгауз Арине. — Напишешь «йес», потом затаскают и замордуют. Они будут проверять следы запрещённых веществ, а не всё подряд. Смотри! Вот в эти поля запишешь потом номера колб А и В. И распишешься. Сейчас клади пока эту бумажку вот в то место. Офицер на время оставит её у себя.

Когда все спортсменки раздали бумажки обратно, Дебора распорядилась, чтобы все сели на свои места и продолжила разговор.

— Проба составляет 100 миллиграммов мочи. В моём сопровождении вы зайдёте в ту кабинку, — она показала на белую дверь с красной надписью «Doping test». — В кабинке работает видеонаблюдение с четырёх сторон. И со всех сторон установлены зеркала. Вы своей рукой выберете две колбы с надписью «Тест А» и «Тест В». «Тест А» имеет красную этикетку, «Тест В» — синюю этикетку. Вскроете пластиковую упаковку и поставите колбы на операционный столик. Вы тут же удалите липкую ленту, которой заклеена скрытая область с номером колбы. Этот номер вы должны занести в акт отбора проб, в котором расписаться, что номер колбы верен. Я не имею права трогать колбу, пока она пуста. Потом вы вскрываете упаковку мерной ёмкости и мочитесь в неё над унитазом. Количество мочи должно быть примерно 100–120 миллиграммов. Потом своей рукой наливаете мочу из мерной ёмкости в колбу через специальный носик. Объём мочи в колбе должен находиться между рисками «минимум» и «максимум». В среднем это примерно 60 миллиграммов мочи в пробе А и 30 миллиграммов в пробе В. Потом вы своей рукой закручиваете пробку до щелчка и срываете упор. Теперь пробу не вскрыть без специального устройства. Наполненные колбы отдаёте мне, и я на ваших глазах кладу их в упаковку и далее в охлаждающие контейнеры. Оставшуюся мочу я проверяю ареометром на плотность, и признаю, либо не признаю тест годным. Остаток вы выливаете в унитаз и бросаете мерную ёмкость в мешок для утилизации. Потом расписываетесь в акте передачи пробы, выходите в офис и с акта записываете номера проб в форму. Потом расписываетесь в обеих бумагах и садитесь сюда.

Дебора показала на стулья, где сейчас сидели спортсмен и сопровождающие лица.

— Если я сочту, что все формальности выполнены согласно протоколу, спортсмен, которого признали сдавшим допинг-тест, может с моего согласия покинуть зону контроля, — заявила Дебора Митчелл и показала на столик у входа в зону теста. — Если вы не можете мочиться, вот бутылки с прохладительной водой и соком. Но, повторяю, спортсмен сейчас уже не может покинуть зону контроля, если только не напишет отказ от допинг-теста. В таком случае тест признаётся положительным со всеми вытекающими последствиями. Все всё поняли, мисс? Я полностью довела до вас информацию?

Увидев, что спортсменки дружно кивнули головой, Дебора взяла два красных чемоданчика с надписью WADA на каждом, надела перчатки и пригласила первой Арину, показав ей на кабинку.

— Прошу вас, мисс Стольникова.

Арина с удивлением осмотрелась — все выжидательно смотрели на неё. Она поняла абсолютно всё, несмотря на то, что Бронгауз для вида что-то переводил ей. Не поняла лишь одного — неужели придётся мочиться прямо вот так, при незнакомом человеке, да ещё в помещении, где со всех сторон стоят видеокамеры и зеркала для того, чтобы спортсмен не смог подменить пробу? Арина, конечно же, читала о всяких ухищрениях, на которые идут спортсмены. Как проносят с собой чистую мочу в мягкой ёмкости и потом сливают через трубочку в приёмную ёмкость. Или даже катетерами вводят себе сразу после соревнований чистую мочу. Но сейчас, глядя на невероятный уровень открытости, она поняла, что всё это миф. Под надзором допинг-офицера и под наблюдением видеокамер, да ещё вдобавок окружённому со всех сторон зеркалами, ничего этого сделать просто невозможно.

Самое фиговое, что Арина почувствовала, что совершенно не хочет мочиться. Всё просто. Последние дни перед стартом Бронгауз велел сушить тело и сократить употребление воды до физиологического минимума, чтобы согнать лишние граммы веса с тела. И теперь! В самый ответственный и важный момент, когда до церемонии награждения остались десяток-другой минут, её организм не захотел выливать из себя отработанную жидкость.