Огонек для чернокнижника - Александра Каплунова

язык… — Проговорил мужчина средних лет, скорее даже близкий к старости, и кивнул своим амбалам, стоявшим на страже. Двое встали по бокам от Кэсс, положив ручищи ей на плечи. Девушка лишь сильнее сжалась, разговоры о ее крови не очень-то пришлись по душе. Все же она предпочитала, что бы эта жидкость оставалась внутри. Еще один здоровяк, раза в три шире в плечах, чем Вирс, и выше на полторы головы, встал у мага за спиной, готовясь в случае необходимости удержать того.

Говоривший же, видимо, главный здесь, деловито выбирал скальпель из своей коллекции. Не очень высокий, немного сутулый, с черным передником. Больше всего эмоций вызывали, наверное, его глаза, большие, выпученные, цепкие и ледяные. С кровожадной улыбкой он повернулся к Кэсс.

Девушка в панике закрутила головой, попеременно глядя то на Вирса, то на угрозу в лице сумасшедшего палача.

— Я же тебе сказал, дурак старый, что не имею никакого отношения к тем дроу! И она мне не подружка, Шайи’тан тебя поглоти… — Похоже, Вирсу уже изрядно досталось, ведь он даже произнёс запретное имя. В его голосе рокотал холодный гнев, мутные глаза приглушённо пульсировали голубым.

«Ну что за люди такие? Сейчас ещё слушать, как эта орать будет». — Изначально, у Вирса была идея солгать старику, признаться в том, в чём он хочет, но вряд ли это привело бы к явному результату. Чернокнижник бросил взгляд на Кэсс без намёка на сострадание или извинение.

Дознаватель деловито продолжал выбирать инструменты…

***

Тем временем, за десяток километров от поселения. Всадник в чёрной броне, одним лишь видом внушающий страх, с лицом закрытым капюшоном, с плащом, который висел ровной гладью, даже не смотря на ветер, возглавлял армию нежити. Живые мертвецы держали в руках ржавые мечи, влача на себе остатки плоти и брони. Некоторые несли сгнившие, разодранные знамена, символику которых было уже невозможно разобрать.

Неожиданно всадник замер, подняв руку, приказывая нежити остановиться. Произнесённое имя Тёмного словно магнит подействовало на него.

— Новое пополнение для армии хоз-зяина бли-из-з-зко. — Прошипел он, словно самому себе. Вскоре колонна развернулась и направилась прямиком к городу.

***

— А вот это мы еще посмотрим… — Елейно произнес «старый дурак» и двинулся к Кэсс с явными, совсем не дружескими, намерениями.

Девушка поджала губы, дабы не дать тем предательски задрожать. — «Сволочи… Убью Вирса, затащил ведь!» — Она посла своему спутнику многообещающий взгляд.

Палач-дознаватель приблизился. Кэсс схватили за волосы, по-прежнему удерживая за печи. Кто-то задрал ей рукав, и тут холодная сталь коснулась нежной девичьей кожи. Мучитель вел скальпелем вниз от плеча, там, где кожа весьма чувствительна. Полуэльфка порывисто вдохнула, сильнее сжимая зубы. Боль приходила не сразу, только тогда, когда порез набухал кровью. Вот готова одна кровавая линия. Алые капли срываются с кожи. Садист принялся рисовать поперек, действуя с удовольствием, выводя по ее руке узоры. Только когда рисунок был закончен, он придирчиво осмотрел свою работу и решил поставить завершительную точку, проткнув вдоль разрезов несколько глубоких точек.

Все это время Кэсс сидела молча, лишь шумно вздыхая через сжатые зубы, и белая, как полотно. Глаза оставались сухими, она беспрерывно смотрела на Вирса, стараясь сосредоточиться хоть на чем-то. Девушка усвоила в жизни один урок — нельзя выказывать, что тебе больно. Поплакать можно и потом, когда все будет позади, а вот слезы во время испытаний только поддерживают азарт того, кто пытает.

На лице Вирса мелькнуло явное удивление, бровь удивлённо метнулась вверх.

«Впечатляет… Я явно недооценивал эту пиромантку». — Это были те самые редкие моменты, когда чернокнижник действительно испытывал что-то похожее на уважение, ведь он ожидал от этой эмоциональной особы целого слезного концерта. — «Может быть из неё и выйдет что-то толковое».

Кстати, чернокнижник не сомневался, что он, по крайней мере, выберется отсюда живым. — «А может и девчонка тоже. Нужно только попытаться разбить этот обруч на шее…» — Но Вирс никак не мог восполнить пустоту внутри себя, там, где раньше ощущался магический резерв. С этим можно было кое-что сделать, но на то требовалось время…

— Ты думаешь услышать что-то новое? — Сглотнув произнёс, наконец, маг.

— О, пока ничего еще не жду, — «мило» отозвался палач. — Пока что я только начал.

Кэсс только-только успела перевести дыхание, когда услышала эти слова. Глаза округлились в ужасе, она с трудом смогла протолкнуть ком вставший в горле.

Но уже в следующую секунду, зло щурилась на того, кто посмел ее мучить.

Она попробовала выпустить стихию, но обычно яростный огонь отозвался внутри… пустотой? Девушка зарычала, снова тщетно пытаясь разбудить стихию, но на это ее лишь дернули за волосы, от чего голову с силой мотнуло назад. Этого пиромантка уже не смогла спустить. Она забилась в руках обидчиков, молча, но яростно. Однако, те держали крепко. Кто-то с силой ударил в живот, хотелось согнуться, чтобы как-то спастись от боли, но сильные руки впивались в плечи.

Дознаватель тем временем решил продолжить.

Ноги пиромантки коснулось что-то острое. Она кинула вниз беглый взгляд и замерла… Мучитель садистски ухмыльнулся. В его руке был широкий браслет с дужкой снаружи и длинными шипами по внутренней стороне. Дознаватель надавил, застегивая браслет на ноге девушки, протыкая кожу. Тонкие иглы вошли в кожу примерно на сантиметр. Кассандра замычала, по-прежнему сжимая зубы. Боль пульсировала. Перед глазами расходились разноцветные круги. Она тяжело задышала. Царапины на руке уже казались чем-то совсем пустяковым. Палач лишь усмехнулся довольный реакцией подопечной.

Процедуру повторили со второй ногой. Кэсс снова взвилась и забилась в сильных руках, уже вслух проклиная мучителей.

— Ну что, господин маг, быть может вы все же поведаете нам, кто же вас подослал и что вы скрываете и что успели разнюхать? — Снова поинтересовался глумливый палач, когда девушка затихла. — Или нам подвесить вашу милую подругу и продолжить свои занятия? — С этими словами он, глядя на мага, провел по шее девушки кончиком ножа, потом дальше, отрезая пуговицы рубашки, оттягивая ткань и обнажая грудь, скрытую теперь только нижней сорочкой, на которую тут же стали бросать сальные взгляды охранники.

От палача это желание своих прислужников не укрылось.

— Я расскажу вам, что я задумал… — Заметно повеселев продолжил он. — Свою метку, — он кивнул на порезы на руке, — я уже поставил. Дальше я оснащу эти прелестные ручки такими же наручами, — он постучал по металлу браслета, заставив Кэсс снова задрожать, — потом за них же пристегну вон туда. — Он дал Вирсу возможность увидеть цепи, свисающие со стены. Сейчас один из прислужников подготавливал их. — А дальше… — Он садистки улыбнулся. — Я