Плоская земля - anonimus033

глухим шипением, из его корпуса отъехала рама, по форме напоминающая дверь. Гостеприимно распахнутый зев, словно приглашал добровольно забраться внутрь страшного существа.

Но никто не спешил оказаться тем первым смельчаком, решившим испытать судьбу. Мы одной тесной кучей столпились у прохода, неспеша хоть как-то двигаться, и тогда произошло то, что заставило нас всех резко вздрогнуть и непроизвольно прижаться друг к другу ещё сильнее.

Этот автобус заговорил с нами чуть хрипловатым прерывистым голосом, звучавшим так, будто он говорил в подушку. — Дамы и… пш… господа… пш… «Аскор эксперсс» хе-хе… пш… пш… приглашает всех на борт… пш… входите внимательно… пш… и… пш… …орожно. Вещи, забытые вами… пш… …здесь.

Голос, прозвучавший со стороны автобуса, имел нотки насмешливости в своей тональности и в целом не предвещал ничего хорошего, особенно это «хе-хе» между делом. От того мы ещё какое-то время молча стояли, уткнувшись глазами в это железное чудо.

В какой-то момент из толпы всё-таки вышла одна девчонка и робко засеменила в стороны двери, изредка при этом оглядываясь на нас. Дойдя до входа, она выдохнула и сделала первый шаг, поставив ногу на ступеньку, та опасно заскрипела, но тем не менее не прогнулась. Видя, что ничего с ней не произошло, уже куда смелее, она поставила и вторую ногу, а после совсем без страха резко вбежала ещё на несколько, оказавшись в салоне за стеклом.

В следующий момент, я подумал, что давки всё-таки не миновать, так как вся толпа опять в едином порыве двинулась, но уже не назад, а, наоборот, вперёд, желая поскорее попасть внутрь.

Быстрее всего, конечно же, спешили парни, так как из-за того, что какая-то девчонка оказалась храбрее, взыграла их уязвлённая мужская гордость, а потому никто теперь не хотел прослыть трусом и оказаться последним.

Мне пару раз наступили на ногу и даже пихнули локтем, но я ничего не успел с этим сделать, так как толпа несла меня вперёд вместе со всеми. В какой-то момент мне даже показалось, что наш транспорт перевернётся набок, так сильно на него напирали, но металлический монстр оказался куда устойчивее, чем я думал, а вскоре и народ стал собираться в хоть какое-то подобие очереди, медленно, но верно двигающейся вовнутрь.

Когда передо мной оставалось около шести человек, я стал невольным свидетелем, как один не шибко вежливый парень просто подошёл и прямо перед дверью грубо отпихнул какого-то мальчишку, уже вознамерившегося переступить порог, и сам поднялся наверх.

— Эй, куда прёшь?! Здесь же очередь! — Сразу же раздались возмущения оскорблённого паренька.

— Чё вякнул?! — Сразу же резко замер тот, внезапно развернулся и спустился обратно.

— Т-ты влез… — Сразу же растерял он весь свой былой настрой, напуганный столь резким поведением.

— И чего?! Чего ты мне сделаешь?!

От количества испускаемой в атмосферу агрессии, у грубияна даже волосы встали дыбов, словно он был готов тут же наброситься на парнишку и набить ему морду. Причём про "вставшие дыбом волосы" я вовсе не в переносном смысле.

Его волосы на голове и руках действительно начали стремительно выпрямляться и уплотняться, в конечном итоге они стали чем-то похоже на иглы, и я полностью уверен, что ими они и являются.

— Н-ну я…

— А ну завалился падаль! — Он схватил его за грудки и немного приподнял над землёй. — Если я ещё раз услышу, что ты что-то там вякаешь, то ты у меня землю жрать будешь! Понял?!

В ответ тишина. Мальчишка весь побледнел и не мог вымолвить ни слова.

— Я спрашиваю — ты меня понял?! — Встряхнул его игольчатый.

— Д-да. — Всё же смог выдавить он из себя.

Откинув его в сторону, парень потерял к нему всякий интерес и взобрался в автобус, а напуганный им до полусмерти мальчишка побоялся заходить следом за ним и отправился в конец очереди. Не став никак комментировать эту сцену, я спокойно дождался пока подойдёт мой черёд и, не без опасений, поднялся по ступенькам.

Внутри автобус впечатлил меня не меньше, чем снаружи. Стоящие по бокам двухместные лавки, были обиты тканью, а проведя рукой по одной из них, я почувствовал, что там внутри присутствует ещё и что-то мягкое, делая сидение на них максимально комфортным. Над проходом тянулось несколько металлических перекладин, вероятно для того, чтобы стоящим пассажирам было за что держаться. Хотя здесь хватало сидячих мест человек так на пятьдесят, так что не думаю, что хоть кто-то захочет ехать стоя.

— Проходи вперёд и садись на любое место. — Вдруг неожиданно за моей спиной раздался голос, заставивший меня резко обернуться.

Нос автобуса преграждала небольшая металлическая стенка, за которой находилось место предполагаемого кучера. Шикарное, по меркам моей деревне, кресло, выполненное в том же стиле, что и в остальном салоне, находилось перед округлой панелью, располагающей на себе множество лампочек, небольших рычажком и кнопочек, а венчало всё это великолепие, выходящее из неё колесо с несколькими перемычками.

На разглядывание этого я потратил всего лишь секунду, прежде чем в ужасе отшатнуться назад. На кресле сидел гуль, но совсем не похожий на Воттсона, а скорее классический, которыми детей пугают родители.

С виденным мною ранее, этот был схож разве что бледным цветом кожи, немного заострёнными ушами и острыми зубами, которыми он мне улыбался. В остальном же гуль почти ничем не отличался от человека, и где-нибудь в тёмное время суток его можно было бы спутать с обычным прохожим. Лишь этот безумный голодный до человеческой плоти взгляд мог распознать в нём монстра.

Осмотрев его получше, я заметил, что одет он был несколько странновато. Ярко-красный с золотыми нитями камзол и точно такие же штаны должны были говорить о его достатке, но общая потрёпанность и многочисленные дыры, большую часть которых он вероятно сделал себе сам портили всё впечатление, но производили какую-то особую ауру лёгкого безумия. На его голове же присутствовала совсем маленькая шапка скорее похожая на большую рюмку и крепящаяся к голове за счёт верёвки, проходящей под подбородком гуля.

Ещё одним значимым атрибутом в его наряде были цепи. Пять цепей, каждая из которых крепилась тяжёлыми кандалами ко всем четырём его конечностям и шее, после чего уходила куда-то вниз под кресло.

Я предположил, что его приковали так, чтобы он не жрал пассажиров, на это же намекала и общая дистрофия гуля. Одежда чуть ли ни весела на нём, а в некоторых местах можно было увидеть, отчётливо проступающие, рёбра.

Такая предосторожность, конечно, изрядно меня успокоила, но всё же я больше бы не рискнул подходить к нему на расстояние вытянутой руки, особенно смотря