Потерянные - Мария Жучкова

меня началась паника. Вытирая проступившие слёзы, я повисла на шее друга, пытаясь найти успокоение.

Страхи – верные спутники нашей жизни. Куда бы мы не шли, они идут за нами. Переживания состоят из навязчивых мыслей, подавленных желаний и разбитых надежд. Если бы эти чувства были материальными, то они бы непременно смахивали на смолу. Они такие же прозрачные, практически невидимые для других. И всё же человек, испытывая тревогу, неизбежно замечает, как ужасные мысли медленно, но верно сковывают его тело, дурманят разум и мысли, точно это вязкое липкое вещество. Как смолу можно убрать с помощью термической обработки или спирта, так и страхи можно уничтожить тёплыми чувствами или алкоголем.

Через несколько минут мне стало намного лучше, и мы продолжили путь.

Вдруг издалека раздался истошный крик:

– Нет! Не надо! Пожалуйста, только не снова!

Он был настолько громким, что разносился эхом по всей пещере. Затем послышался плач. От этих звуков у меня душа ушла в пятки. Кто же там?

Мы вошли в большое помещение, напоминающее погреб. Осветя стеллажи, в которых хранились непонятные мутные банки и пыльная посуда, луч света задел железные прутья в конце комнаты.

– Эй! Кто там? – не прекращая рыдать, спросил голос.

Ничего не понимая, мы направились к источнику звуков. Внутри всё замерло перед страхом неизвестности. Наконец, мы смогли увидеть то, что так долго искали. Картина, которую я тогда увидела, до сих пор стоит у меня перед глазами каждую ночь, и вряд ли я когда-нибудь смогу забыть её.

В старой железной клетке сидел человек, забившись в дальний угол. Он смотрел на нас с недоумением и ужасом. В его взгляде читалась невыносимая боль и отчаяние, как у зверька, попавшего в лапы хищника. На нём были футболка и шорты, изрезанные и помятые. Он сидел на груде подушек, пожелтевших от времени. Лицо человека показалось мне знакомым.

– Это он, – сухо констатировал Саша, смотря на несчастного.

Спустя столько дней поисков мы наконец-то нашли Влада! И пусть он был в ужасной форме, но жив. Жив! Моей радости не было предела. Мы только что спасли человека от верной гибели! Я поспешила отпереть клетку, но всё оказалось не так-то просто. На двери висел новый замок, и у нас не получится его не сбить, не перерезать. Влад испуганно смотрел то на меня, то на Сашу.

– Не переживай, скоро мы вытащим тебя отсюда! – приободрила я бедняжку, стараясь хоть как-то успокоить, – мне бы только ключ найти… Мы так долго тебя искали! Провели собственное расследование! А твоя семья так за тебя волновалась. Твой брат, собственно, и попросил у нас помощи. Уже скоро вы с ним встретитесь!

-Вряд ли, – хрипло сказал Влад, – ключ у того человека.

– Нужно вызывать ментов, так мы ему не поможем – предложил товарищ, указывая на выход.

Я посмотрела на парня в клетке. Не хотелось вновь оставлять его одного, но других вариантов не было.

– Скажи мне, кто этот человек? Из-за кого ты здесь?

– Человек? О нет, он монстр! Посмотри, в каких условиях я живу. Он запер меня в этой клетке, как будто я животное. Посмотри, чем он меня кормит. Кружка воды и пара кусков хлеба – вот весь мой рацион. Посмотри на мои глаза. Наверняка они ужасно больные и красные. Этот урод любил экспериментировать со светом. То включал его, то снова выключал, чтобы я не мог привыкнуть ни к нему, ни к тьме. Я уже слепну, перед глазами постоянно пелена. Кто он? Очевидно, маньяк. Он много мне рассказывал о том, кого убил. Во всех подробностях. Врал, что меня никто не ищет. И следствие не идёт! Будто он пишет обо мне в газетах и на форумах, добавляя каждый раз новые подробности, но его никто не подозревает.

– Постой, он журналист? – поинтересовалась я, начиная кое-что понимать.

– Откуда мне знать? Говорил всякую чушь и думал, что я ему поверю!

– У него был красно-зелёный шарф, да ведь?

– Ну был, а что?

Я оглянулась на Сашу. Он стоял в нескольких метрах от меня ни жив ни мёртв после услышанного. Уверена, мы думали об одном человеке. Мове. Тот самый журналист, что публиковал статьи по этому делу. Боже, и он был на похоронах убитого им парня! В толпе был убийца! И этот шарф… Я видела нить в лесу по дороге из лагеря, почему я не рассказала о ней? Его бы задержали! Но почему он начал убивать?

– Его шея и руки были в ссадинах, – смотря в одну точку, продолжил Влад, – он сам наносил себе порезы. У меня на глазах. Говорил, что таким образом наказывает себя за грехи. Всё твердил, что ужасно одинок, и ему нужна компания. Поэтому и не убивал. Знаете, он рассказывал мне часто о своём детстве. Оно, в принципе, многое объясняло. Говорил, что с ним никогда никто тогда не общался. Ни сверстники, ни родители, ни посторонние люди. Он будто отталкивал людей. А один случай в школе навсегда изменил его жизнь. Над ним всегда издевались одноклассники, но однажды хулиганы перешли черту. После уроков в пятницу они заперли его в физкультурном зале, никогда не отапливаемом и потому холодным, прежде связав ему сзади руки. Дело было зимой, когда родители ученика уехали на неделю на дачу. Мальчик просидел там несколько дней, пока в понедельник его не нашёл охранник. Он лежал без сознания в луже, весь белый и покрытый инеем, но живой. Затем воспаление лёгких, месяцы в больнице и хроническое заболевание на всю жизнь. Что самое странное – он так и не назвал имён юных садистов.

Это был ужасающий рассказ. Очевидно, убийца стал таким из-за тяжёлых травм, перенесённых в детстве. Никому таких не пожелаешь. Но, как бы цинично это не звучало, Мове должен был умереть тогда, в спортзале, и ничего бы этого не было.

– То есть, маньяк убивал, потому что долгое время был изолирован от людей и не получал должной любви и заботы?

– Да, ты прав, мой юный друг! – внезапно послышался сзади насмешливый хрипловатый голос.

Из-за стеллажей вышел высокий мужчина в пальто и с длинным шарфом. Он улыбался неестественно широко и смотрел прямо мне в глаза. В его руках чернел гладкий пистолет.

– Одиночеством к людям гонимый, прихожу к одиночеству снова, ибо, кроме моих размышлений, не встречал я друга иного.

Мне знакомо то