Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар

Бог в наших генах

«В книге «Ген Бога» я высказываю предположение, что духовности присущ биологический механизм, родственный пению птиц, только гораздо более сложный, изобилующий нюансами»[128].

Специалист по генетике поведения Дин Хеймер

«Когда племена, живущие в отдаленных районах, приходят к концепции Бога так же легко, как народы, живущие бок о бок, это недвусмысленно указывает на то, что сама идея заранее заложена в геном, а не подхвачена на лету. Если так, все это так же недвусмысленно указывает, что для ее наличия имеются весьма веские причины»[129].

Джеффри Клугер и др., Time, о «Гене Бога» Хеймера

«Когда кто-нибудь приходит к вам и заявляет: “Мы нашли ген Х…”, можно остановить его, не дав закончить фразу»[130].

Джон Берн, специалист по медицинской генетике

Дин Хеймер, глава отдела структуры генов Национального института онкологии США, считает, что он действительно обнаружил Бога в наших генах. Он утверждает, что выявил ген, в котором закодирована выработка нейротрансмиттеров, регулирующих наше настроение. Журнал Time, быстро сообразивший, какое значение имеет подобное открытие, сообщает: «Наши самые сокровенные чувства духовности, согласно дословному прочтению работы Хеймера, могут объясняться не чем иным, как случайным выбросом вызывающих интоксикацию химических веществ мозга, управляемых нашей ДНК»[131]. Оговорка Time «дословное прочтение» выглядит избыточной, поскольку Хеймер говорит: «Я считаю, что мы следуем основному закону природы, согласно которому мы – совокупность химических реакций, происходящих внутри оболочки»[132].

В 1966 году, когда Дину Хеймеру было тринадцать лет, один журнал, забытый на столике в гостиной, оставил у него неизгладимые воспоминания: «Несмотря на то что я повидал сотни обложек, мне запомнилась только одна. На ней не было ни рисунка, ни фотографии, только короткий вопрос красными буквами на черном фоне: «Бог умер?»[133] Это был, конечно, номер Time за Страстную пятницу 1966 года, упоминавшийся в первой главе. Сейчас, по прошествии времени, Хеймер видит, что Бог не умер – но неужели он всего-навсего причудливый ген?

Хеймер приступил к исследованиям этого вопроса частным образом, изучая взаимосвязь между курением и наркотической зависимостью по заданию Национального института онкологии. В стандартном, состоящем из 240 вопросов опроснике темперамента и характера (TCI), предлагаемом 1000 добровольцев, есть показатель «самотрансцендентность». Этот показатель, введенный психиатром Робертом Клонингером из Вашингтонского университета, считается выявляющим способность приобретать духовный опыт, который автор описывает как самотрансцендентность, ощущение связи с вселенной в целом или мистицизм (или, пользуясь терминами TCI, открытость недоказуемому в буквальном смысле слова).

Хеймер подчеркивает, что TCI не следует путать с типичными описаниями религиозной веры или практики. По его словам,

традиционная религиозность тут ни при чем. В основе лежит не вера в конкретного Бога, частота молитв или другие ортодоксальные религиозные доктрины или практики. Вместо этого опросник обращается к средоточию духовной веры – к природе вселенной и нашему месту в ней. Самотрансцендентные личности склонны воспринимать все, в том числе и себя, как часть одного великого целого… С другой стороны, людям, не обладающим самотрансцендентностью, свойственно иметь более эгоцентричные взгляды[134].

Это может означать увлеченность проблемами окружающей среды, социальной справедливости, научными исследованиями. Сюда не входит бескорыстная любовь и долгосрочные позитивные изменения в мироощущении и поведении, которые, как показано в главах 7 и 8, следует считать критическими компонентами утверждений, касающихся духовности или религии.

Работа Хеймера

Дискредитирует ли работа Хеймера идею существования Бога? Не обязательно. Как говорит сам Хеймер, «мои результаты агностические в том, что касается существования Бога. Если Бог есть, значит, Бог есть. И знание о том, что химические вещества мозга участвуют в приобретении этого знания, сам факт не изменит»[135]. И действительно, в статье, опубликованной в Time, преподаватель исследований буддизма Роберт Термен утверждает, что эти результаты подкрепляют популярную буддийскую концепцию, согласно которой мы наследуем ген духовности наших предшествующих воплощений: «Размером меньше обычного гена, он соединяется с двумя более крупными физическими генами, которые мы получаем по наследству от родителей, и все вместе они формируют наш физический и духовный облик». Как считает Термен, «духовный ген способствует общему доверию к вселенной, ощущению открытости и великодушия»[136]. Но чем подтверждено само существование какого-либо «духовного гена»?

Свидетельство Хеймера

Основная мысль работы Хеймера заключается в том, что самотрансцендентность – адаптивный признак (особенность, которая способствует выживанию и дает возможность производить плодовитое потомство). По этой причине Хеймер искал ее в генах, которые мы наследуем, поскольку такой признак полезен. Он изучил девять генов, содействующих выработке веществ головного мозга, называемых моноаминами, в том числе серотонина, норэпинефрина и дофамина. Эти вещества регулируют как настроение, так и мотивацию. Моноамины – вещества, управлять которыми мы пытаемся с помощью антидепрессантов.

Вопрос самотрансцендентности?

Ученые иногда пользуются опросными листами или задают стандартные вопросы участникам исследований, чтобы сравнить их отношение к духовности. Далее перечислены некоторые признаки, обычно связанные с духовным опытом, и некоторые вопросы, фигурирующие в опросниках.

Самотрансцендентность:

• самозабвение (способность потеряться во впечатлениях)

• трансперсональная идентификация (ощущение связи с вселенной в целом)

• мистицизм (открытость недоказуемому)

Некоторые пункты по шкале самотрансцендентности (с Beliefnet):

В1: Когда я занимаюсь тем, что мне нравится, или к чему я привык (например, садоводством или бегом), я часто «абстрагируюсь», теряюсь во времени и забываю о своих заботах.

В2: Я часто ощущаю прочную духовную или эмоциональную связь со всеми людьми, которые меня окружают.

В3: Бывали моменты, когда у меня вдруг возникало отчетливое и глубокое чувство единства со всем сущим[137].

Хеймер утверждает, что изменчивость гена, известного как VMAT2 (везикулярный транспортер моноаминов), и есть «ген Бога», отвечающий за кодирование этого адаптивного признака. Согласно его исследованиям VMAT2 (С вместо А в положении 33050 человеческого генома) выглядит непосредственно связанным с результатами добровольцев в тесте на самотрансцендентность. У добровольцев, у которых нуклеотид цитозин (С) был обнаружен в определенном месте гена, набирали больше баллов. Другие же, у которых другой нуклеотид, аденин (А), занимал то же положение, набирали меньше баллов. Поэтому Хеймер утверждает, что изменение единственного гена непосредственно связано с самотрансцендентностью. (Между прочим, чего Хеймер не обнаружил, так это корреляции между самотрансцендентностью и тревожностью[138], что противоречит основному тезису Альпера, что религиозные убеждения вырастают из тревожности.)

Хеймер подкрепляет свой аргумент результатами исследований близнецовым методом, которые якобы доказывают, что однояйцовые близнецы имеют схожую религиозность. Он утверждает:

Дети учатся духовности вовсе не у своих родителей, учителей, священников, имамов, духовных наставников или раввинов, а также у культуры или общества, в условиях которых живут. Все эти виды влияния в равной степени испытывают на себе и однояйцовые, и двуяйцовые близнецы, выросшие вместе, однако эти два типа близнецов демонстрируют явные различия в выраженности самотрансцендентности… Наверняка это часть их генов[139].

Хотя вполне возможно, что некие генетические особенности вызывают предрасположенность к РДМО, современные популярные СМИ сразу же подхватывают любой тезис, приписывающий поведение генам. «Ген ожирения»[140], «ген неверности»[141] и «ген гомосексуализма» (также с подачи Хеймера)[142] в последние годы попали на первые полосы газет. Социолог Хилари Роуз у себя на родине, в Британии, отмечает, что «биологу-детерминисту, утверждающему, будто бы дурное поведение (как правило, связанное с сексом или насилием) вызвано генетически, гарантировано пристальное и благосклонное внимание СМИ, в том числе и научных журналистов, уровень знаний которых в области современной геномики должен бы вызвать у него большую настороженность»[143].