Призрак в синем плаще - Роберт Стайн

— Хорошо, — прошептала Эйприл. Она закрыла глаза и снова увидела, как покрывается трещинами каменное тело Марлина.

— Я знаю, что тебе очень нравится давать интервью для телевидения, — сказала миссис Пауэрс, наливая дочери стакан виноградного сока. — И все-таки, может, имеет смысл отказаться пока от всех интервью?

— Хорошо, — безучастно повторила Эйприл.

Миссис Пауэрс покачала головой.

— Ты ведь просто потрясающе провела эти две недели на тропическом острове. И я не могу понять, почему тебе снятся теперь кошмарные сны, и ты совершаешь какие-то безумные поступки.

— Я тоже ничего не понимаю, мама, — тихо произнесла девочка и отхлебнула маленький глоток сока.

— Может, тебе лучше остаться сегодня дома? — предложила миссис Пауэрс. — И не ходить в школу?

Эйприл покачала головой.

— Нет, мама, лучше я пойду. Все будет нормально, не волнуйся.

Она взглянула на часы.

— Правда, сейчас еще слишком рано. Знаешь, что я сделаю? Немножко пробегусь, а потом стану собираться в школу.

— Ты уверена, что это пойдет тебе на пользу? — спросила миссис Пауэрс.

— Да. Моя голова прояснится, — ответила Эйприл. — Я всегда лучше себя чувствую после пробежки.

Поднявшись к себе в спальню, она переоделась в шорты, коротенькую майку и кроссовки. Потом прицепила к талии плеер и спустилась вниз.

Возле входной двери она столкнулась с Пам. Та зевнула.

— Кажется, я чуточку проспала, — сказала она. — Как ты себя чувствуешь? Нормально? Что, решила побегать?

Эйприл кивнула.

— Вчера я брала твой плеер, — продолжала Пам. — Надеюсь, ты не возражаешь… Я оставила в нем для тебя компакт-диск с новой записью. Совершенно классной. Скажешь мне потом, понравилась ли она тебе.

Эйприл снова кивнула. Ей не хотелось разговаривать с Пам. Распахнув дверь, она выбежала на улицу.

Было ясное осеннее утро. Под лучами красного солнца, выглянувшего из-за деревьев, роса на газонах сверкала самоцветами.

Возле дома Эйприл выполнила несколько разогревающих упражнений. Потом надела на голову наушники и приготовилась к бегу.

На другой стороне улицы Миллеры садились в свою машину, отправляясь на работу. Они дружески помахали Эйприл руками. Она помахала им в ответ, затем повернула за угол и прибавила темп.

Утренний воздух был свежим и бодрящим.

Она нажала на кнопку плеера и покрутила ручку громкости.

Ее кроссовки мягко касались тротуара. Эйприл почувствовала, как начинают расслабляться напряженные мышцы ног.

Музыка все не начиналась. Эйприл снова покрутила регулятор гром кости.

Тут она услышала пение. Несколько мгновений она еще бежала быстрым и ровным темпом.

«Что за странный компакт-диск?» — недоумевала она.

Внезапно Эйприл остановилась как вкопанная и ахнула — и снова вслушалась в женский голос, звучащий в наушниках.

Это был тот же самый жуткий голос, который она слышала на острове.

— Нет! Нет! — закричала Эйприл. — Прошу, пожалуйста, оставь меня в покое!

Глава XXII

В АКТОВОМ ЗАЛЕ

Гортанный женский голос звучал в ушах Эйприл.

Та же самая песня, медленная и печальная, на каком-то странном языке. Та же самая женщина с ее низким и звучным голосом.

— Нет! Нет! Так не бывает! — причитала Эйприл. — Это невозможно! Такого не может быть!

Сорвав с талии плеер, она швырнула его на землю. Ее колени дрожали. Она больше не могла бежать.

Схватившись за мачту освещения, она пыталась успокоить свое бешено стучащее сердце. Потом повернулась и неуверенной походкой побрела к дому.

Час спустя Эйприл уже стояла в вестибюле школы и спорила с Пам.

— Пам, я ведь просила тебя отменить сегодняшнее собрание! — воскликнула Эйприл. — Мне… мне в самом деле не хочется вспоминать про остров. Ты ведь знаешь, что я… Я…

Пам закатила глаза под лоб и с досадой поморщилась.

— Эйприл, вся школа ждет встречи с тобой и хочет услышать твой рассказ про Игры жизни, — заявила она. — Нельзя же так пренебрегать интересами стольких ребят.

Взяв Эйприл за руку, она потащила ее в актовый зал.

— К тому же я так долго хлопотала, устраивая эту встречу, — сказала она. — И все ради тебя…

— Но я… я просто не в состоянии, — протестовала Эйприл. — Ты ведь знаешь сама, что у меня сейчас возникли проблемы с нервами. И еще…

Пам, казалось, ее не слышала. Она упорно тащила Эйприл к зрителям.

«Мне нужно было и в самом деле послушаться маминого совета и остаться дома, — промелькнуло в голове у Эйприл. — Правда, я надеялась, что школа поможет мне отвлечься от мыслей об острове… И я совсем забыла про собрание, организованное Пам… Как я справлюсь с этой встречей? Что, если со мной случится что-нибудь неприятное перед всей нашей школой?»

— Все будет очень просто, — заявила Пам, открывая дверь актового зала. — Сначала ты расскажешь, что из себя представляют такие игры на выживание и что ты делала на том тропическом острове. Потом миссис Харпер хочет вручить тебе какую-то памятную медаль или что-то подобное.

Она буквально силой втолкнула Эйприл в актовый зал.

Эйприл сглотнула от страха, увидев, что все места заняты. Здесь собралась вся школа. Какой-то мужчина поднял фотоаппарат, когда они вошли, и щелкнул. Моргая от неожиданно яркого света, Эйприл проследовала за Пам на сцену. При виде ее все ребята разразились аплодисментами.

— Ну вот и пришла наша особенная гостья, — сияя, объявила миссис Харпер, заместительница директора. Она показала рукой на Эйприл, и аплодисменты сделались еще громче.

Она стояла в центре сцены. Ее окружали четыре высокие пальмы, вырезанные из картона.

— Мы соорудили эти декорации специально для тебя, Эйприл, — сказала миссис Харпер. — Чтобы ты почувствовала себя в своей стихии. Как дома.

Эйприл покосилась на ярко раскрашенные пальмы. По ее спине пробежал холодок. Она набрала в грудь воздуха и прошла через сцену к пальмам.

— Я думаю, что Эйприл Пауэрс знакома многим из вас, — произнесла миссис Харпер, наклонившись к микрофону. — Вам всем известно, что Эйприл недавно вернулась из восхитительной поездки на тропический остров, где она участвовала в увлекательнейших играх на выживание. И сегодня мы попросили ее рассказать нам о своих приключениях.

Раздался новый взрыв аплодисментов, когда Эйприл поднялась на сцену. Она испытывала легкое стеснение в груди. От волнения ее губы слегка пересохли.

Впрочем, она всегда была хорошим оратором и никогда не испытывала страха перед аудиторией.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});