Две половины победы - Бондарев Олег Игоревич

Любовь не вырезать кинжалом, не выжать силой, разлюбить не заставят и под пыткой. Любовь может пройти – со временем, когда-то, через много-много лет, – но это уйдет ненастоящая любовь, мимолетная симпатия, перетекшая с годами в банальную привязанность. Настоящая любовь будет жить, пока жив человек, который любит.

К сожалению, вместе с любовью возник и страх: ведь я уже не тот, прежний Герберт, красавец и щеголь. Лишь жалкая его тень, урод, сбежавший из плена Радуги; некто Лис, висельник и ублюдок.

Я не нужен ей, как не нужен только-только распустившемуся цветку губящий нож садовника.

И сейчас, спящая, она была так прекрасна, что я с трудом оторвал взгляд…

…и замер, глядя на пустое место в углу.

Вещей Альберта там не было. Только клочок бумаги, на котором восседал жирный паук – единственный хозяин этого полуразрушенного здания.

Я схватил листок, не обращая внимания на молчаливый протест восьмилапого, и сразу узнал почерк Коршуна:

«Лис, дружище,

Есть только один способ проверить наши догадки.

План отменяется.

Прощай.

Коршун.

P.S. Ты же знаешь, я никогда не умел писать письма!»

Я смял клочок бумаги и швырнул его обратно в угол, едва не зацепив достопамятного паука.

Альберт, братец, что же ты удумал?..

Неожиданная догадка заставила меня метнуться к окну…

…чтобы увидеть дядюшку Джо с двумя мордоворотами, Халком и Вэллом, по бокам.

Старый хряк ничуть не изменился за тот месяц, что мы провели в столице – ну, разве что прибавил на пару фунтов в весе. Всё та же бочкообразная фигура, крохотные свиные глазки, хомячьи щеки, черная борода, усики, пышная шевелюра того же цвета… Мясистые губы напоминают двух разжиревших дождевых червей.

Мало кто мог подумать, что этот человек – наиболее влиятельный из всех, оказавшихся по ту сторону закона. Те, кто пытался сместить его, уже давно покоятся в сырой земле, ибо конкурентов дядюшка привык устранять, едва прознав о их появлении.

Чего-чего, а ума и хитрости Джо было не занимать.

Неожиданно губы-червяки сошлись в подобие улыбки.

Я проследил за взглядом дядюшки и побледнел.

Навстречу главному висельнику уверенно шел Коршун.

– Кого я вижу? – Дядюшка расплылся в широченной улыбке и распахнул навстречу Коршуну объятья. – Мой дорогой Альберт! Рад тебя видеть живым и здоровым!

Коршун учтиво склонил голову, приветствуя главаря.

– Но где же моя ненаглядная Литолайн? – спросил дядюшка, выгнув губы в скорбной печали. – А, Коршун? И твой друг, Лис?

– Их схватила стража.

– Не стоит так шутить, мой дорогой, – лицо дядюшки посуровело. – Времена нынче сложные, не до хохм… Так что ты попробуй объяснить мне, недалекому, с чего бы это страже вдруг хватать Лиса с девчонкой?

Герберт видел, как заколебался его друг. Видимо, подобный вопрос окончательно сбил его с толку, и Коршун уже почти поверил в то, что дядюшка тут ни при чем… но он всё же сдержал сиюминутный порыв и холодно произнес:

– С того, что ты, Джо, решил нас убрать!

– Убрать? Вас? – Толстяк зашелся в приступе дикого хохота, более похожего на свинячий визг. – Ох, не смеши меня, Коршун! Мог бы и Дейдре поручить с вами расправиться, коли б надо было…

– Но не стал же, так ведь? Решил всё сделать чужими руками… ни себя, ни своих кровью не марать… Гнида ты, Джо. И по главному закону висельников ты должен умереть…

Выхватив кинжал, Коршун метнулся к дядюшке. Тот явно не ожидал такого поворота событий и громко заверещал:

– Убейте его!

Кинжал вошел в его правый бок. Джо закатил глаза и рухнул на тротуар, а Альберт, повернувшись к одному из домов, крикнул:

– Бегите, Лис! Бе…

Выбежавшие из укрытий прислужники Джо бросились к указанному зданию, чтобы расправиться с нами.

Коршун уже не мог их остановить.

Он лежал на мостовой, незрячими глазами к небу, а под белой рубашкой медленно растекалось алое пятно.

Я отскочил от окна будто ошпаренный.

Проклятье! Коршун, дружище, что же ты наделал?!

Нужно уходить. Срочно. Забирать Литолайн и бежать прочь из Кортила…

Куда?

Я еще не совсем обезумел, чтобы с девчонкой на руках лезть в Валитан. Продажные свиньи – так по всей Веронии именовали жителей этой страны – берегут границу, как личное корыто с отбросами. А погоня из лучших висельников, для которых найти наш след – плевое дело, отрежет пути к бегству.

В столицу дорога также закрыта – ведь, скорее всего, стражники на воротах ждали именно меня. А если так, то мой портрет наверняка есть почти во всех уголках королевства…

Почти, да не во всех!

Я ухватился за новую мысль, как хватается утопающий за брошенную с корабля веревку, и принялся дюйм за дюймом ползти к спасению.

Надо ползти скорее… висельники не успокоятся, прочесав один дом… надо бежать…

Вот! Вот оно!

Подхватив на руки Литолайн, я бросился к подземному ходу – единственному безопасному пути из города.

У зева открытого люка я на мгновение остановился и в последний раз оглянулся. Через распахнутую дверь подвала голубело просыпающееся небо.

Прощай, Коршун.

Может, когда-нибудь встретимся… там…

Агенты Радуги

Его Величество король Веронии Маквал нервно теребил край мантии. Эта, несомненно, дурная привычка появилась у него не так давно, но уже стала порядком раздражать. Король встряхнул руки, как только заметил, что вновь занят этим делом. Потом встал и прошел по комнате взад-вперед.

Уверенность не приходила.

С каждым принятым решением королю всё больше казалось, что он поступает абсолютно неверно и нелогично. А где взять логику, если противник действует настолько непредсказуемо, что его поступки не поддаются объяснению?

Еще пару дней назад казалось, что Валитан и Кодия объединятся и совместными силами нападут на Веронию. Ответным шагом Маквала стало решение усилить бдительность на границах и стянуть часть войск в северные провинции. По возможности – незаметно для вероятного противника.

Сегодня же складывается впечатление, что Валитан и Кодия решили воевать друг с другом, абсолютно не считаясь с мнением своего южного соседа. Все силы две страны сосредоточили на их общей границе. Еще более странным было то, что основу войск Кодии составляли маги. И это в стране, где религиозный фанатизм затмил всё и вся!

Нынешнее положение дел представляло собой новую головоломку, которую Маквалу предстояло решить. И чем скорее, тем лучше.

С одной стороны, Верония могла позволить себе дождаться исхода и вмешаться в противостояние на стороне одного из враждующих государств. Впрочем, если потери обеих стран будут значительны, можно ни с кем не считаться и получить при этом максимальную выгоду.

С другой стороны, можно и не ждать начала войны, а вступить в нее вместе с Ваштаном и Кодией. Даже в таком варианте возможен дополнительный выбор: стоит ли создавать альянс с одной из сторон или представлять только свои интересы?

Был еще и третий вариант, самый неприятный – две страны встретились на границе только для того, чтобы создать объединенную армию. Затем они либо двинут на юг и атакуют Верот, либо пойдут к Кортилу, сделав небольшой крюк. Сколько времени потребуется Зеленому и Синему, чтобы собрать силы, достаточные для отражения атаки? Если не обеспечить наличие воинов заранее, пожалуй, им не устоять.

Как назло, до сих пор ни один агент не прислал сведений о происходящем в провинциях, и поэтому приходилось пользоваться только донесениями личных осведомителей короля.

Маквал еще раз обошел комнату и снова сел в кресло. Он даже не заметил, как вновь принялся теребить край мантии…

Я, наверное, самый непостоянный из всех агентов. Меня ничто не держит ни в Вероте, ни в Сдалине, вверенные мне города не являются родными, я просто немного к ним привык.