Подмененный - Кристофер Кубасик

* * *

Ночью он осторожно пробрался на кухню и включил экран телекома. Потом, обдумав все еще раз, стал сочинять послание отцу.

"Когда мы снова встретимся, я буду человеком".

Прочитав несколько раз, решил, что этого мало. Сухо как-то, бездушно... Подумал немного и добавил: "Я люблю тебя. Ты будешь мною гордиться".

Вот так будет получше.

Он осторожно вышел на крыльцо и направился в ночь.

5

До станции надземки, расположенной в северной части верхнего города, он дошел быстро, там сел в поезд и добрался до Уилсон-авеню. Когда-то Питер слышал, что в этом районе живут бедняки, и теперь рассчитывал найти себе здесь пристанище.

Когда поезд остановился, тролль вышел на платформу и стал спускаться по лестнице, ведущей на улицу. Было два часа ночи, вокруг - ни души, и тем не менее он ощущал присутствие жизни - тайной, скрытой, подернутой ночной мглой и все равно ясно присутствующей здесь. Ему казалось, что все окружающее - срамные надписи на стене и перилах лестницы, холодный, сыро поблескивающий асфальт, закрытые витрины магазинов - является частями неведомого многоликого существа, в чрево которого он с каждой ступенькой погружался глубже и глубже. Чудище затаилось и, казалось, только ждало момента, чтобы заглотнуть его целиком. А может, оно уснуло, прикорнуло после дневных трудов? От этой мысли стало еще тревожней. Что, если вот сейчас, в ту самую секунду, когда он ступит на асфальт, - окружающий мир проснется?

Питер осторожно сделал последний шаг. Прислушался. Ничего не изменилось в зыбкой подсвеченной мгле, окутавшей улицу. Повсюду перемигивались неоновые надписи. В чем он сразу разобрался, так это в том, что во многих словах здесь не хватало букв. Вот и на той надписи, которая горела прямо перед ним, тоже сияли пробелы, и все же одно слово выглядело как приглашение. Скорее бы оно засветилось! Неоновая вывеска то гасла, то вновь вспыхивала. Это слово он узнал сразу. "Отель" - вот что было написано над неказистым домом.

Уже шагая по направлению к гостинице, Питер почувствовал, что на улице он не один. Сначала он разглядел алеющий силуэт и только потом заметил бродягу, одетого в какие-то неописуемые лохмотья. Бродяга прятался в подворотне. Чуть дальше, под эстакадой метро, он увидел какую-то парочку. Влюбленные о чем-то тихо беседовали между собой. Женщина была одета в рваные джинсовые шорты и кофточку, мужчина кутался в непонятную длинную пятнистую кожаную накидку. Во что-то похожее на халат. Парочка тоже заметила Питера, но не обратила на разгуливающего по ночной улице тролля никакого внимания. Или ему это только показалось? Через секунду парочка откровенно занервничала. А может быть, это он смутился? В первый раз за свою короткую жизнь ему довелось присутствовать при разговоре проститутки с сутенером... Питер отвел глаза в сторону и тут же четко почувствовал их страх. Все-таки тролль, да еще два и семь десятых метра высотой!...

Чем дальше он шел, тем отчетливее становились приметы ночной жизни, которая, по-видимому, не замирала здесь ни на минуту. Людей на улице хватало. Другое дело, что их трудно было сразу заметить. Все они - даже древняя старуха, курившая сигарету возле двери, - так ловко сливались с окружающим, что для того, чтобы разглядеть их, требовался определенный навык. Не то чтобы они нарочно прятались, нет, вели они себя вполне естественно, и тем не менее обнаружить их было не так просто. Питер едва не налетел на двух подростков, а ведь они шли по улице, ни капельки не таились, даже посмеивались чему-то. Видно, улица учила их быть незаметными и вместе с тем все видеть, все замечать. Те же самые хлопцы - повстречай они не тролля-богатыря, а кого-нибудь попроще - вряд ли так спокойно отошли бы в сторону. Казалось, сама улица, сам ночной мрак как мать и отец ловко укутывали своих чад от чужих глаз, давали им защиту.

А ведь подобный способ существования обозначается каким-то специальным словом... Это открытие удивило Питера. Он уже не мог избавиться от ощущения, что забытый термин вот-вот всплывет у него в памяти.

Точно - симбиоз!

Все эти человеки, выползающие в ночные часы из подвалов и подворотен, являлись мельчайшими организмами, и все вместе они давали жизнь улице... Одушевляли ее... А улица надежно укрывала их, предоставляла защиту и отдых этим нищим, сжившимся с ней созданиям. Люди воплощали собой смысл существования улицы, цель ее бытия как некоего обладающего разумом объекта.

... Добравшись до отеля, Питер толкнул дверь, отделанную дешевым пластиком. В пустом холле томились два старика. Сидели они молча, друг на друга не смотрели. Уставились на исчерканную россыпью трещин, окрашенную желтой краской стену и молчали.

Питер подошел к стойке и нажал на кнопку звонка. За дверью, расположенной сразу же за стойкой, раздалась короткая звучная трель. Через минуту дверь отворилась, и подросток - может, на год постарше Питера выглянул из проема. Был он черноволос и смугл.

Парень бросил взгляд на посетителя - его рот чуть приоткрылся, а нижняя губа мелко задрожала. Он быстро захлопнул дверь и уже из своего убежища выкрикнул:

- Что тебе надо?

Питер пожал плечами, оглядел холл, вопросительно посмотрел на стариков, словно пытался добиться у них ответа, почему так странно повел себя ночной портье. Те не обратили на него никакого внимания. С теми же загадочными лицами они продолжали созерцать грязную желтую стену. Питер невольно глянул туда же, но там разгадки необычному поведению парня не было.

- Комнату! - наконец, запинаясь, ответил он.

- Свободных нет... Извините... - прокричал подросток из-за двери.

- Объявление снаружи говорит, что есть.

- Для тебя - нет, - зло отрезал подросток.

Питер почувствовал отчаяние.

- Потому что я тролль? - громко выкрикнул он.

- Получше изучи объявление.

Питер внимательно оглядел стойку и только теперь обнаружил табличку с красной полосой: "Металюдям не сдаем".

Он сказал тихо:

- У меня есть деньги. Я могу заплатить вперед. Мне надо только переночевать. Утром я уйду.

- Уходи сейчас! - резко ответил парень. В его голосе мешались страх и мольба.

- Послушай, - уже громче сказал Питер. - Я могу хорошо заплатить. У меня есть деньги. Мне же только на ночь!

Дверь неожиданно распахнулась, и парень вышел. В руках у него был дробовик - он держал его на уровне груди. На лице явно проступал ужас, а дуло ходило ходуном.

Питер никогда прежде не видал оружия - ни тогда, когда был человеком, ни после трансформации. Он даже тайно с ним не баловался. Поэтому теперь он, остолбенев, смотрел на два черных пятнышка, пляшущих на уровне его живота. Отблески тускло посвечивали на стволах. Мелькнула мысль - вот сейчас раздастся грохот, эти дырочки окрасятся пламенем и две пули вопьются в его плоть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});