Наследники легенд - Ирина Шевченко

– Он мне для подводного плавания обещал, а не это одоробло!

– И для плавания можно, – утешил Сумрак. – Один конец веревки привязываешь к ножке, второй – себе на шею.

– Если еще раз с Фреймосом встречусь, так и сделаю, – со вздохом пообещал Сэллер. – Давай на улицу, что ли, вытащим. А оттуда уже перепрыгнем на твоем янтаре.

– Заберешь? – не поверил Лар.

– Естественно. Не каждый же день драконы подарки дарят. Спорим, у него таких целая коллекция, только не помнит, куда поставил?

С этим Иоллар спорить не стал, забросил на спину сумку и ухватился за подарок, про себя ругая приятеля-мага, не освоившего телекинез. Вот Дьери без проблем бы эту бандуру вытащила!

На улице Галлу вспоминали уже оба.

– Не пускает! – возмутился Буревестник. – Я в кабинет к тебе хотел, откуда вышли, а она весь дом накрыла.

– Ну, ты маякни ей как-нибудь, что это мы.

– А я что, по-твоему, делаю? Не пускает.

– А куда пускает?

– Во двор.

– И то хорошо.

Супруга встречала разве что не со скалкой, как рисуют на шуточных лубочных картинках, что продаются на ярмарках. Но вид у стоящей на крыльце магички был грозный. Даже клыки отрастила для пущей убедительности. У-ух!

Иоллар счастливо улыбнулся, и она не смогла не улыбнуться в ответ.

– Красивый какой! – пропела, сбегая по ступенькам, хоть речь готовилась наверняка другая. – Где это тебя так нарядили?

– Сейчас все расскажу, – пообещал он, обнимая жену и наклоняясь к ней, чтобы поцеловать.

Но она остановила его, упершись ладошкой в грудь.

– А это что такое? – пальчик мазнул по губам. – Помада?

– Милая…

Все же хорошо, что не со скалкой.

Глава 5

Галла

Нет, сцен устраивать я не буду. По крайней мере, не на глазах у Сэла. Вцепилась отросшими когтями в рубашку мужа и утащила в спальню. Не через дверь, естественно, так перепрыгнула. Щелкнула засовом, навесила звуконепроницаемый полог – все это не выпуская из пальцев мягкого шелка незнакомой одежды – и еще раз продемонстрировала клыки:

– Ну?

– Расскажу, – улыбнулся Ил. – Но история длинная, поэтому давай я тебе сразу про помаду объясню, а потом, когда успокоишься, поговорим обо всем остальном. Хорошо?

И как на него сердиться, когда он так смотрит?

Но я все равно зла. И злиться начала задолго до того, как обнаружила след бледно-розового перламутра.

В охоту я не верила с самого начала, но, когда муж сказал, что хочет выбраться с Сэлом, отпустила не задумываясь. Иоллар засиделся в четырех стенах со мной и детьми, и я не видела ничего плохого в том, чтобы он немного развеялся. А около двух часов назад пришли Лайс с Рошаном, которых какие-то демоны потащили через официальные саелские врата, где знакомый открывающий между делом рассказал, кого и куда он вчера отправил. Так же мимоходом Эн-Ферро поинтересовался у меня, с чего это моего благоверного потянуло на родину.

И все, хорошего настроения как не бывало. Обида, подозрения… зависть. Заперлась в нашей комнате и ревела, как дура. Себя жалела. Его жалела. Вот как получается: не только карьеру порчу, но и жизнь. Привязала его к себе, к детям, к одному миру. А он теперь сбегает тайком. И возможно, не в первый раз. Только почему на Эльмар? Кто у него там? Не к отцу же? Или к отцу? Месть, семейные разборки… Еще что-нибудь. Но мне-то можно было сказать? Боялся, что стану отговаривать или буду волноваться за него?

Придумала ему сотню обвинений, а потом на каждое обвинение по сотне оправданий…

Когда услышала, что они возвращаются, в дом решила не пускать – тут дети, повесятся с ходу Лару на шею, и не поговорим нормально. Вышла на крыльцо встречать: когти растопырила, клыками клацнула – недодракон в ярости. Как говорят, картина маслом. Сливочным. Потому что растаяла от одной его улыбки. И почти уже все забыла…

А тут эта помада!

– Рассказывай.

Я давно его отпустила, а он меня, похоже, и не собирался.

– Безумно приятное чувство, когда ты так на меня смотришь, – прошептал он, несмотря на все попытки увернуться, целуя меня в висок. – Но не хочется, чтобы ревность вошла у тебя в привычку. Просто помада, просто женщина, просто поцеловала. Один раз, на прощанье. Хочешь теперь услышать всю историю?

Конечно, хотела. Но еще не удовлетворилась объяснениями по первому пункту.

– Что за женщина? Молодая? Красивая?

– Лет пятьсот, кажется. Эльфийка.

Значит, молодая и красивая.

– Мы были на Эльмаре.

Признался. И таким тоном, что разом забылись все эльфийки Сопределья.

Я убрала когти и стерла с его лица отпечаток чужого поцелуя. Потом втянула клыки, легонько коснулась губами губ и, наверное, на целую минуту выпала из реальности.

– Уже лучше. – Ил разомкнул объятия и потянулся к переброшенной через плечо сумке. – Не будешь против, если я отдам тебе подарок днем раньше?

Дыхание перехватило. Не только от нахлынувших чувств – хотелось о стену биться своей тупой башкой, когда я поняла, зачем он ходил в родной мир. Ожерелье, то самое, настоящее. Для меня.

– Извини, что не сказал сразу. Хотел сделать сюрприз.

Сюрприз удался. Обняла крепко-крепко, с наслаждением вдохнула знакомый запах теплой кожи.

– Люблю тебя…

А все остальное – суета.

Хотя… Нет, нужно расспросить его обо всем. Особенно об этих поцелуях на прощанье!

Рассказ получился длинный: Илу необходимо было выговориться. И он верил, что я пойму его. Кто, если не я?

Вечер в Долине, ночь в святилище орков, Совет высочайших лордов – это всего лишь события. Было и другое: его мысли, чувства. Его боль, которую он оставил там, хотелось надеяться, навсегда. Может быть, теперь не будет мучить прошлое и память предков, пройдут приступы головной боли, утихнет ярость Сумрака, и мой муж станет больше походить на того сорвиголову-мальчишку, в которого влюбилась много лет назад беспечная девчонка, какой мне порой отчаянно хочется снова стать.

Мы лежали на постели, как всегда, когда было о чем поболтать, и Ил рассказывал мне о том, что случилось с ним на Эльмаре. Иногда он смотрел на меня, иногда взгляд его уходил куда-то в сторону, но уверена, ничего вокруг он не видел, мыслями возвращаясь в покинутый мир.

– А Сэл где в это время был?

– Со мной.

Небось просидел всю ночь рядом с Сумраком, пока тот восстанавливался после кровавого дара, даже не отдохнул бедняга.

– Он мне здорово помог, хоть сам и не понял. Знаешь, этакая связь с реальностью. А то заигрался бы в бога…

– Горе ты мое, а не бог! – Я нащупала рубец на его запястье. – Полностью не мог заживить?

– Ну я же начинающее божество.

Обожаю его улыбку, смотрела и смотрела бы. Но закрываю глаза – это уже привычка, иначе голова закружится во время отдачи энергии: чистое целитетельство до сих пор дается с трудом.

– Или ты хотел их оставить?

Берусь за другую руку, но муж отводит ее, обнимает меня, притягивает к широкой груди.

– Если очень хочется потратить силы, могу предложить другой вариант.

– Ил! – А пальцы уже скользят по шелку рубашки. – У нас гости в доме… Лайс, Рош… ан…

– И Сэл. Уверен, им есть о чем поговорить. – Теплые губы на моей шее, и каждый поцелуй отзывается дрожью во всем теле. – Окажите мне честь, княгиня…

– Оказать честь?

– Забудь. Просто скажи, где застежки у этого платья.

– А папа мне подарок принес! – уверенно сообщила Лара.

– Твой папа сам подарок еще тот, – проворчал Рошан, флегматично размешивая брошенный в чай сахар.

Напротив него с такой же чашкой сидел в кресле Лайс. Ласси показывал Дэви картинки в принесенной с Юули книжке, умостившись рядом с малышом на большой медвежьей шкуре у камина. Лара периодически перебегала от братьев к взрослым, чтобы поделиться очередными находками. А Сэллер не сводил взгляда с циферблата огромных напольных часов, оказавшихся в гостиной баронского особняка не без помощи присутствующего здесь дракона.

– Ну все! – решительно поднялся со стула Буревестник. – Нужно ломать дверь. Она его там точно убивает.

– Меня бы так убивали, – мечтательно растянул Эн-Ферро. – И желательно раза три на дню.

– Здоровья не хватит, – хмыкнул Хранитель. – И сядь ты, Сэл, не мельтеши. Лучше расскажи нормально, чем вы там занимались.

– Ил спустится, сам расскажет, – упрямо, раз в третий, наверное, ответил идущий.

– Ладно, – согласился Рошан. – Тогда играем в молчанку дальше. Если, конечно, глубокоуважаемый магистр Пилаг не соизволит просветить нас, что это за секретные эксперименты проводятся у них на кафедре генетики, из-за которых его жену уже во второй раз не отпускают из института. Тайна на тайне!

– Я хотел всех дождаться, – развел руками Лайс. – Но Галчонок уже в курсе, а Лар от нее узнает. В общем, это не из-за работы. Мари врата не пропускают…

– Да ну! – оживился Хранитель.

– Ну да, – смущенно улыбнулся Эн-Ферро.

– И что? – не понял Сэллер.