Под ударом - Александр Афанасьев

рванула вперед.

— Что это он за штамп поставил?

— Время, я же говорю. У него тут специальная штука, время пробивает. У них на фабриках такие-же, часы со штампом. Орднунг.

…

Дорога была просто идеальной…

Стрелка спидометра моментально рванула вправо, прошла сто, пошла дальше. Когда она показывала уже сто пятьдесят — Николай не выдержал:

— Не лихо?

Аслан только подмигнул:

— Дорога хорошая, можно. Они тупые, здесь подсчет интересный. Разрешенная восемьдесят, но если дать вдвое больше — сто шестьдесят — вопросов не будет, я проверял. Подумают, что ты с предыдущей группой въехал. Не знаю, тут у них заморочка какая-то, но работает.

…

— Зато на такой скорости, если что — точно оторвешься.

Пропустили их без проблем, видимо, Аслан знал что говорил.

…

Куда его привезли — Николай не знал, где-то в пригороде Восточного Берлина. Обычная панелька, только четыре этажа, а не пять. Как он потом узнал, это потому что по закону в домах от пяти этажей должен быть лифт. И еще одно — все подъезды на электроключе, открыть может только хозяин — нажав на кнопку в квартире. Лестницы узкие, лифтов нет.

Зато чисто.

Поднялись на третий, Аслан позвонил в дверь. Открыл какой-то мужик, лет пятидесяти. На военного не похожий.

— Проходите, гости дорогие…

Николай машинально заметил — дверь стальная, с ограничителем и пружиной внутри, да еще и глазок — не прямой, а перископного типа. Интересная квартирка…

В главной комнате — на журнальном столике накрыт стол — с коньяком, бутерброды с икрой, с копченым мясом, с сухой, явно не из обычного магазина колбасой. Николай навидался всякого, поэтому от спиртного отказался и взял бутерброд только после того, как взяли другие.

Мужик усмехнулся:

— Давно оттуда?

— Недавно.

— Парашютист?

— Он самый. А вы собственно, кто?

Мужик достал удостоверение.

— Игорь Львович меня зовут. Фамилия Басин.

— Настоящее?

— А ты с юмором. За речкой научился?

— Там.

Аслан ушел на кухню, вернулся с подносом. Открыл — там, в скороварке — истекал парком аж плов.

— Плохой плов, — прокомментировал Аслан, — половины из того, что надо, здесь не продают. Да и на газу готовить… Все равно угощайтесь…

Разложили плов по тарелкам. Он оказался неожиданно вкусным, Николай ел его руками, как это принято на Востоке. В Ираке тоже, кстати, готовят подобие плова — он называется там пилав, остался с османских времен.

— Так вот, — Басин отложил ложку и тоже взялся за плов руками, — обстановку, надеюсь, до тебя не стоит доводить? Времена нынче… сложные, возможно всякое. Надо сделать всё, чтобы обеспечить порядок… Тебя назначили в штаб…

— Стучать не буду — сказал Николай.

Басин снова усмехнулся:

— Ишь ты какой… Стучать, как ты выразился — от тебя и не требуется, это ты неправильно понял. Моральный облик личного состава освещают другие люди и по другой линии, мне это не интересно. Конечно, за исключением совсем уж из ряда вон выходящих… эксцессов, когда мы, как офицеры и коммунисты не можем оставаться в стороне. От тебя нужно другое. Ты был за речкой, знаешь, что такое война. Стреляешь хорошо?

— Есть и кто лучше.

— Есть. Но немного. А у нас есть оперативная информация, что ЦРУ США ищет подходы к старшим офицерам Западной группы войск. Возможно с целью вербовки. Возможно, с целью похищения. Есть основания думать, что в ГДР заброшена диверсионная группа.

Николаю это было знакомо. В Афганистане тоже велась охота на советских офицеров, там все знали, что американцы на той стороне дадут за советского офицера очень много, знали конкретные расценки. В плен попадали в основном летчики, штабные же — Бог миловал. Но там все серьезно было — десант охранял, а то и Альфа.

— Можно было бы, конечно, перебросить сюда Альфу, — Басин словно читал его мысли, — но это само по себе привлечет внимание. Да и не даст нам Альфу никто на сколь-либо длительный срок просто для отработки оперативной информации. Придется обходиться собственными силами. Тебя прикомандируют к генерал-лейтенанту Вадиму Андреевичу Половцеву. Будешь у него шофером… ну и телохранителем заодно. Это официально. Неофициально — присматривайся, ищи признаки разведывательных подходов к Половцеву, к другим офицерам штаба. Если заметишь что-то неладное — докладывай. Бдительность, бдительность и еще раз бдительность — вот отныне твой девиз. Ты даже спать вполглаза должен.

— Разрешите… я же… как я определю признаки разведывательного подхода? Я же не… контрразведчик.

— А вот полковник Цагоев тебя иначе рекомендовал. Как офицера, способного к самостоятельному мышлению и быстрой реакции… Никто и не говорит, что ты будешь работать один. Есть другие люди. Про них тебе знать противопоказано… каждый из вас должен думать, что он работает один и только от качества его работы, все и зависит. Не прорвется ли враг именно на его участке. Признаки разведывательного подхода — выявленная слежка на маршруте следования, за домом, телефонные звонки, появление подозрительных людей. Все как там, старлей. Это только по виду здесь — мир. А на деле — такая же война.

— Что я должен знать про генерала Половцева?

— Ничего… — Басов улыбнулся. — Именно, старлей — ничего. Ты должен посмотреть на обстановку свежим взглядом. Если ты будешь что-то знать, это помешает тебе работать. На этом — всё. Капитан введёт тебя в курс дела, будет держать с тобой связь. Он здесь легально как корреспондент Красной звезды. Если нужна будет помощь или возникнут вопросы — к нему…

…

После инструктажа Аслан повез показывать город, — экскурсия, как он выразился. Для работы за границей, даже в социалистической стране — надо знать хотя бы основные правила жизни в стране пребывания, чтобы не ловить ртом ворон, если придется принимать какое-то решение и быстро.

Восточный Берлин — часть некогда единого города, бывшего столицей Третьего Рейха — сейчас, после сорока лет прошедших после войны, после масштабных восстановительных работ — выглядел довольно похоже на Москву и на другие крупные города СССР. Помимо центра, застройка была в основном блочной, микрорайонной. Но почему-то вместо пяти и девяти этажей как у нас — немцы строили или четыре или восемь или десять. В совсем новых районах — были дома и повыше.

Дома были ухоженные и, что сразу бросалось в глаза, — большие лоджии. В Советском Союзе — почему то всегда экономили на лоджиях, делая то маленькие, только чтобы выйти балкончик, а то и вообще ничего не делая. Здесь — у каждой квартиры была огромная, закрытая лоджия и на них не висели веревки с бельем и не стояли всякие шкафы со старыми вещами. Как объяснил Аслан, — у