Степная царица - Джон Робертс

— Ты знаешь только двугорбых северных и горных верблюдов своей родины, — возразил Конан. — Одногорбые верблюды южных пустынь меньше и намного быстрее, хотя могу заверить, они не намного красивее. И человек верхом на верблюде сидит на ярд выше всадника на лошади. В ближнем бою это может быть преимуществом.

— Верблюды, — выговорила с отвращением Акила, — надеюсь, я никогда не паду так низко!

По крайней мере, заметил Конан, она с ним больше не спорит.

— Если придется выбирать между тем, ехать ли на верблюде или идти пешком, поедешь.

Ки-Де ковырял жареное мясо кривым кинжалом.

— Кстати, о нанявших нас. — Он кивнул в сторону палатки. — Я отнес им мяса, но они, как всегда, отказались, заявив, что поедят из своих запасов. Я спрашиваю вас, какой нормальный человек откажется от хорошего свежего мяса, предпочтя сушеные продукты?

— В мире полно странных сект, — произнес Конан, пожав плечами. — Некоторые требуют, чтобы их члены ели одну определенную пищу, считая все остальное запретным. Другие не едят мяса, третьи, напротив, не едят ничего другого, кроме мяса. Я встречал святых людей, которые питаются одними насекомыми и медом. Некоторые же едят животных, только если они были убиты определенным образом. Я все это считаю большой глупостью, но я никогда не брался говорить другим, каким богам им следует молиться и каким заповедям следовать.

— Так и надо поступать, — сказал Ки-Де. — Кого не можешь убить, оставь в покое.

После того как все завернулись в одеяла, Конан остался караулить. Он уныло посидел перед костром, глядя на то, как пламя образует фигуры, похожие на демонов. Несмотря на сказанные им слова, Конан все же был обеспокоен. Нанявшие его близнецы обладали многими загадочными качествами. Среди этих качеств было и то, что киммериец не видел, чтобы брат с сестрой ели или пили.

Более странным казалось происшествие с разбойниками. Версия близнецов, сводящаяся к тому, что их хотели похитить и потребовать выкуп, была правдоподобна, но Конана она не убеждала. Те люди проявили целеустремленность и храбрость, необычную для простых разбойников. Они хорошо подготовили нападение и напирали даже тогда, когда уже понесли тяжелые потери. В обычном случае им бы следовало бежать после того, как были убиты один или двое. Они действовали так, будто ожидали большое вознаграждение.

Близнецы говорили о том, что возможно нападение со стороны тех, кто также ищет сказочный Джанагар. Однако брат с сестрой не хотят приписывать это нападение своим соперникам, но почему? Киммериец не любил, когда во время в основном рутинного предприятия возникали странные вопросы.

Одно было ясно: ему надо еще внимательнее следить за загадочной парой.

Наконец они пришли в город значительных размеров. Назывался он Зардас и находился у пересечения двух дорог к северу от границы между Кофом и Хаураном, на небольшой речке. Он тоже был большим рынком скота, но город разместил загоны и бойни в двух милях ниже по течению. Таким образом, здесь было не более грязно, чем в обычном людском поселении.

Перед самыми стенами находились стойла для животных путешественников, и здесь уже остановились несколько небольших караванов. Служащий, заведующий стоянкой караванов, поговорил с близнецами и выделил им стойла для лошадей и двух верблюдов. Он взял плату за стойла, пастбище и водопой и направил путешественников в лучшую гостиницу города.

Несколько караванщиков подошли полюбоваться двумя светлыми верблюдами. Многие из них никогда не видели косматых двугорбых верблюдов с севера, и никто не видел таких прекрасных животных. Монанд отверг несколько щедрых предложений продать этих животных, утверждая, что они с сестрой будут тосковать без своих любимцев. Когда все было улажено, путники вошли сквозь ворота в сам город.

Город оказался красочным местом: большинство домов было из кирпича или местного камня, выкрашенные яркими красками и с полосатыми занавесками. На улицах стояли лавки мелких торговцев, местных и приезжих.

— Мы с сестрой направляемся в гостиницу, — заявил Монанд. — Кто пойдет с нами?

Конан взглянул на солнце.

— Часа два еще будет светло, — сказал он. — Думаю побродить вокруг. В этом городе я никогда не был. Вечером снова буду с вами.

Другие охранники, перед тем как лечь спать в гостинице, решили испробовать удовольствия, предлагаемые городом, так что близнецы пошли одни.

— Разумно ли это? — спросил Ки-Де, когда близнецы удалились. — Мы взялись охранять их, а здесь на них могут напасть так же, как и на открытом месте.

Акила пожала своими могучими плечами:

— Мы обещали охранять их в дороге. Про города ничего не было сказано.

— Да, — сказал Конан. — И после случая на северной границе я не уверен, что им вообще нужна защита.

Таким образом, они отправились бесцельно блуждать по узким улочкам. Конан и гирканийцы мало привлекали к себе внимание в городе, где различные искатели приключений были обычным зрелищем. Но Акила и ее спутники были совершенно иным делом. В этих краях ничего подобного еще не видели. Люди глядели, разинув рот, на диких разрисованных женщин, на их красивую, гигантского роста царицу и крепкого карлика с ироничной улыбкой. В результате любопытные постоянно вступали с ними в разговор, в то время как киммериец шел все вперед.

Через некоторое время гирканийцы нашли палатку, где играли в азартную игру, очень похожую на ту, что довольно популярна у них на родине и которую они страстно любили. Конан оставил их там и пошел дальше один. Он вышел на небольшой базар, где были выставлены для продажи оружие и броня. Как всегда, инструменты его профессии вызвали у Конана интерес. Путешественники уже входили в ту часть света, где любимой защитой были кольчуга, легкие шлемы и круглые щиты. Палящее солнце южных земель делало неудобными более тяжелые доспехи севера. Следовательно, оружие тоже было легче: изящно изогнутые сабли, тонкие копья и грозного вида топорики на тонкой рукояти из упругого рога носорога.

У лавки, где торговал слепой шемит, киммериец нашел любопытное оружие. Сделано оно было целиком из стали. Это был тонкий стержень, заканчивающийся утолщением, выполненным в виде кулака, в котором был зажат кинжал. Клинок кинжала был немного изогнут и являлся скорее толстым клювом, а не собственно лезвием. Оружие явно предназначалось для того, чтобы пронзать кольчугу.

— Интересное оружие, правда? — произнес человек в одежде туранца — в куртке из серого шелка, украшенной золотой тесьмой. Черные шелковые штаны были заправлены в красные мягкие сапоги.

— Слишком узкого применения. Им можно проткнуть кольчугу, но если оно пройдет сквозь шлем или пластину брони, клюв, скорее всего, застрянет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});