Поиграй с огнём - Элен Форс

с чистого листа. Вдвоём.

Единственное, что я хотела с того дня, стать кардиохирургом как мама. Узнать её получше.

Гром: «У нас всё-таки есть нечто общее, Ева. Мы оба немного одиноки.»

Ева: «Теперь мы есть друг у друга.»

Адам и Ева. Ну красиво же?

Гром.

- Ты куда собрался? – спрашивает меня Мамай, когда я натягиваю спортивную форму посреди ночи.

- Хочу пробежаться. – нужно срочно сбросить возбуждение после общения с Евой. Она играла со мной профессионально, заставляла поверить, что Принцесса может меня полюбить. Она заводила меня, сдирала кожу и обнажала.

Ева производила впечатление холодной и надменной девчонки, но при близком общении она была очень открытой и простой. Поражало то, как быстро она шла на контракт и отвечала взаимностью. Не смеётся ли она надо мной?

Я пробегал всю ночь. Круг за кругом. Мысли хаотично кружили вокруг единственной девушки, с которой мне хотелось быть. Ноги сами привели меня к её дому.

У Красновых был свой двухэтажный дом за высоким забором. Мне очень хотелось перелезть через него и забрать к ней в спальню. Я мог бы это сделать и не попасться, но не хотел пугать Еву. Нельзя сильно напирать на неё. Если я покажу у неё в окне, она испугается до чёртиков.

Вернулся я домой с рассветом. Только истязав своё тело физически, я смог заснуть.

Когда проснулся, принял душ и пошёл на работу в мастерскую. Андреич был не в настроении и бесконечно бурчал. Ему всё не нравилось, и он придирался к каждой мелочи. Рычал как дикий зверь на меня.

- Гром. – позвал меня Андреич, когда рабочий день подходил уже к концу. – Вот твоя зарплата за этот месяц. В этот раз немного меньше. Извини. Но больше у меня нет.

Я не был в обиде на ворчливого старика, он был хорошим человеком.

- Ничего страшного, у тебя всё в порядке? – спрашиваю его, отпивая воду из бутылки.

- С какой стороны смотреть. Мзду повысили с этого месяца. – его тяжёлый вздох говорит намного больше, чем он сам. Правила маленького города душили всех его жителей.

Сжимаю челюсти от злости. Местный криминальный авторитет Руслан Дзагоев собирал дань со всех местных предприятий. За определённую плату он не трогал их. Позволял им выживать.

Я ненавидел Руслана Дзагоева всей свой чёрной душой!

- Если бы мог, убил бы его собственными руками. – цежу я сквозь зубы.

- Оставь, Гром. Нужно принимать неизбежные вещи. Жизнь не справедливая и это нужно понимать. – Андреич смирился со своей жизнью. Принимал вещи такими, какие они были. Большего он хотел.

- Глупости. Жизнь несправедливой делают всякие мудаки, а слабые принимают и позволяют творить бесчинство. – сжимаю кулаки.

- Ты ещё ребёнок, не понимаешь многого. – Андреич прислоняется к стене и прячет руки в карманы. Если бы он знал моё прошлое, то понимал бы, что я знаю побольше его о несправедливости жизни. – Дзагоев не только наш город держит, он регион подмял под себе. У него бабки, нефтяные скважины. От него даже Генерал зависит, хотя наш городок военный и подчиняется полностью практически Генералу. Тут всё принадлежит Дзагоеву, а скоро он будет баллотироваться на пост губернатора.

Меня всего передёргивает. Меньше всего хотелось говорить о Дзагоеве, но меня заинтересовала его связь с Генералом.

- Не знал, что Генерал зависит от Дзагоева.

- Да. Если Дзагоев захочет, сделает жизнь Генерала невыносимой. Тот ему прощает мелкие пакости, а Дзагоев держит своих парней в узде. Облегчает работу, так сказать.

- То есть, Генерал прикрывает преступников? – это новость заставляет меня приятно осклабиться. Значит, Генерал не так чист, как хочет показаться.

- Что-то вроде того.

Усмехаюсь. Интересно, Принцесса знает, что её папочка крышует местного авторитета? Что он измаран грязью вместе с главным преступником?

Дёргаюсь и смотрю на часы. Я за весь день так и не написал ничего Еве после её милого сообщения, не позвонил и не встретил после занятий, а мы договаривались увидеться.

Так перевозбудился, что забыл обо всём на свете.

- Андреич, прости, мне нужно бежать. – бросаю я, быстро стягивая одежду. – Потерял счёт времени, а меня ждут.

Ева не отвечает на мои звонки. Последний она сбрасывает, и я ругаюсь себе под нос. Очевидно, Принцесса обиделась на меня. Чёрт. Сам виноват.

Пишу ей сообщение.

Гром: «Ева, прости, замотался на работе. Вечером всё в силе?»

Ответ прилетает тут же.

Ева: «У меня английский.»

Вот как. Ладно. Я быстро заглажу свою вину. Заставлю её стонать, а не дуться.

Иду к её дому, чтобы перехватить, когда она пойдёт на английский. Ева не разочаровывает меня и выходит с рюкзаком на занятие через полчаса. Принцесса одевает узкие джинсы и рубашку, через которую чётко прорисовывается кружевной лифчик.

У меня глаз дёргается при виде неё. К ней, итак, все клеятся как мухи, она специально одевается ещё так вызывающе? Пусть уже снимет эту рубашку и гуляет просто в лифчике.

- Гром? – приветствует она. Ева не выглядит удивлённой. Но глаза у неё обаженные и красные. – Что ты тут делаешь?

- Жду тебя. ЕВА. – говорю, рассматривая чёрные цветочки на белоснежном лифчике. Они отвлекают меня, не дают собраться. – Мы хотели прогуляться.

- Прости, ты не писал ничего, и я подумала, что у тебя дела, поэтому не отменила занятие. – Она говорила со мной как учительница: коротко, деловито и строго. Хотела наказать за отсутствие внимания.

- Принцесса. – Преграждаю ей путь, чтобы она не убежала, складываю ладошки перед лицом и умоляюще прошу прощения: Такое больше не повторится, я так забегался, что не успел ничего написать. Мне немного непривычно отчитываться.

- Тебя никто не просит отчитываться. Ты вправе делать всё, что тебе захочется. – неумолимо говорит Ева и сжимает рюкзак сильнее.

- Как мне загладить свою вину?

- Не понимаю о чём ты. – Ева продолжает упрямо попытки обойти меня. С силой обнимаю её, стискиваю в своих объятиях. Жадно вдыхаю запах и понимаю, что сильно соскучился по этой капризной девчуле за этот короткий период времени. – Отпусти меня, Гром!

- Не отпущу, пока ты не скажешь, что смилостивилась, Принцесса. Скажи мне, что не держишь зла и мы пойдём гулять.

- У меня английский. – повторяет она.

- Отмени.

- Не могу, папа узнает об этом.

- Ну и пусть, скажи, что у тебя возникли планы. Один раз.