Стефан. Я – твоя собственность - Розалия Абиси

на пол.

– Ты… врешь. Это какой-то абсурд! Такого просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

– Почему же? – разрыдалась я.

– Да потому, что в этой стране проституция совершенно легальна! Любая, вообще любая девушка, которая не гнушается подобного заработка, может отправиться за такими «легкими деньгами». И если будет красивой, то имеет прекрасные шансы хорошенько подзаработать в дорогих заведениях. Бордели вроде тех, что принадлежат Олафу, не испытывают «кадрового голода» – самые красивые и умелые жещнины, готовые работать проститутками, мечтают попасть туда. Так скажи на милость, ЗАЧЕМ ему тащить к себе каких-то девиц из богом забытых стран?

– Я не знаю! Мне ничего не объясняли! – я зарыдала с новой силой. – Просто в один день увезли меня из родной рашкарской деревни, и…

– Погоди… что?! – встрепенулся Стефан, вытаращив глаза. – Что ты сказала?

– Что меня увезли из дому…

– Нет, страна! Страна, из которой тебя привезли… Хочешь сказать, что это была Рашкара?

– Ну да. А что?

Стефан побледнел. И зашатавшись, сел на ближайший стул.

– Сука, – выпалил он, до белых костяшек сжимая кулаки. – Сука! Сука! СУКА!

– Что случилось? – зашатавшись, осторожно спросила я, не решаясь подойти к нему хотя бы на шаг.

– То есть, ты не знаешь.

– Не знаю чего?

– Того, что среди ракшарок иногда встречаются женщины с печатью желания: те, среди чьих предков были суккубы. Этот ген проявляется не у всех. Но те, у кого он проявился… Они стают наркотиком для мужчин.

– Я не понимаю…

– Достаточно малейшего контакта: секс, анал, минет, куни… даже поцелуя. Чтобы мужчина получил от таких, как вы, «первую дозу». Самая большая доза, конечно же, впрыскивается в нас после вагинального секса. Но даже той, что получается с поцелуем, достаточно, чтобы ощутить желание получить еще. А затем, дальше и дальше, мужчина сам не замечает, как становится физиологически зависим от такой женщины. Он физически нуждается в постоянном сексе с ней. Иначе… будет испытывать ломку, самую настоящую ломку, которая может, в случаях особенно сильной зависимости, стать даже смертельной. Конечно, обычно зависимость такая, что для комфортного самочувствия мужчине достаточно пару-тройку раз в месяц захаживать в бордель к девице, на которую он подсел. И если вдруг с ней что-нибудь случиться, его максимум поломает некоторое время, в худшем случае глубокой зависимости, будет ощущать симптомы какой-нибудь паршивой болезни – например, поваляется в лихорадке недельку. Но вот если подсесть слишком сильно, принимая серьезные дозы…

– То есть, получается…

– Верно, тварь! – выпалил Стефан. – Я взял тебя в пользование на неделю. И всю эту неделю, сам не понимая причины, по которой моя жажда твоего тела была такой сильной… трахал тебя, как ненормальный! Часами, по несколько раз в сутки! – закричал он, стукнув кулаком по стене. Так сильно, что с потолка посыпалась штукатурка. – И теперь… теперь я получил такую дозу, что если бы в самом деле сейчас сбросил тебя с балкона… то не прожил бы долго. Мое тело – даже тело демона – не выдержало бы такой сильной ломки и просто бы вышло из строя, не получая тебя на регулярной основе!

– И что… что теперь делать? – испуганно пробормотала я, прижавшись к стене.

– Понятия не имею, – прорычал демон. – Ваш яд не вывести из тела, никак. Нет ни магии, ни научных технологий, способных на это.

– Но почему… почему тогда Олаф привозит в свои бордели таких, как я?

– Потому что он кусок дерьма, вот почему! – заорал он, снова принявшись колотить стенку. – Вы – чертовски выгодные работницы, однозначно обеспечивающие регулярное посещения заведений постоянными клиентами. Мужчины, которые на таких девиц подсели, будут регулярно возвращаться за новой дозой. Ну да, конечно, а я-то думал, почему он использует защитное средство перед тем, как трахнуть девицу, накачанную противозачаточными по самые яичники, и проверенную на все возможные венерические заболевания, прежде чем быть отданной мне на неделю! Не от беременности и не от венерички он защищался, а от зависимости! Он-то прекрасно знал, кого набрал в свои заведения.

– Только ведь… я правильно понимаю – если это всплывет…

– Верно, шлюха, – сплюнул Стефан. – Узнай клиенты борделей Олафа, КОГО он все это время под них подкладывал, буквально подсаживая на своих потаскух – это им не понравится. Поэтому этот слишком богатый и влиятельный засранец сделает все, чтобы правда не всплыла. Убьет кого угодно: тебя, меня, президента со всеми его содержанками… и даже не надорвется.

– Что же… что же тогда делать? – побледнела я.

– Во-первых, молчать. По крайней мере, пока, – отчеканил Стефан. – Так и быть, с оглядкой на обстоятельства, я просто не могу тебя убить. Теперь я зависим от секса с тобой, а значит, нужно искать другие варианты.

– Варианты?

– Предлагаю сделку, – холодно сообщил Стефан. – Ты возвращаешься в свой бордель и изображаешь там покорную овечку. Даже половиной звука не даешь никому понять, будто знаешь о том, кто ты такая на самом деле… и о том, что сделал я. Я же… Я ищу способы вытащить тебя оттуда. Это будет непросто – Олаф ни за что не позволит кому угодно выкупить девушку с печатью желания в качестве содержанки. Но я подумаю о том, как организовать завершение твоей карьеры проституткой. И когда это произойдет – ты будешь принадлежать только мне одному. То есть, никакие другие мужчины уже не будут насиловать тебя за деньги, заплаченные твоему владельцу. Как мне кажется, неплохое предложение?

– Да, неплохое, – механически кивнула я.

– В таком случае, учись хорошенько держать рот на замке. Потому что теперь, дрянь, – прорычал он, нависая надо мной. – У меня нет другого выбора, кроме как на твое умение хранить опасные секреты.

Глава 8. Мое первое возвращение в клетку

Она подошла к концу. Та самая неделя порочной страсти, которую я провела вместе со Стефаном. Как его игрушка, его вещь, его временная собственность. Его принадлежность для удовлетворения плотских утех…

И его яд, который окончательно сделал демона физически зависимым от меня.

Яд, в котором он теперь остро нуждался, которого желал и ненавидел одновременно – как свою слабость. Свой поводок, за который он теперь был привязан ко мне.

А теперь этот поводок отдалялся от него, мучительно сжимая горло: я более была не в его доме, не рядом с ним, не под боком. Я возвращалась в бордель, в свою ядовитую золотую клетку… где мне – я не питала на этот счет малейших иллюзий – вскоре предстоит отдаваться другим мужчинам. Больше, чем одному Стефану. Больше, чем своему сутенеру. Их – я уже не надеялась на иное – будет куда больше.