Дело Малышева - Наталья Никольская

– Вроде как ничем? – задумчиво пожевала Бабуся губами.

– Вот видите, – обрадовался Игорь, – согласен, что загадок много, но это хорошо спланированные убийства, которые вряд ли мог совершить один человек, да и причина должна быть очень веской, чтобы вот так убрать трех человек, Нет, выходит уже четырех.

– Больше, – подала голос Бабуся.

– То есть? – не понял Игорь, – объясните толком.

– Я случайно слыхала, Горяшка, как наши студенты шептались. Вернее, они пытались тихо, но видно не могли, А я как раз мимо шла.

– И мимо чего же вы шли? – спросил Игорь, улыбаясь, прекрасно зная страсть Бабуси ко всяким тайнам, а подслушивать она умела мастерски.

– Шла я мимо лестницы, что ведет на второй этаж. Там еще такой поворот небольшой, и внизу закуток получается. Спускаюсь я себе тихонько и слышу, что в закутке под лестницей кто-то шебуршится. Так мне это интересно стало, что я с лестницы спустилась да зашла с другой стороны.

– Как это с другой? – не понял Игорь.

– А так с другой, бестолковка ты этакая, – бросила Бабуся в сердцах, – дверка там есть, чтобы можно было сразу из-под лестницы на кухню пройти, а не обходить весь дом кругом. Вход-то на кухню со стороны сада… Вот я из дома-то вышла, через кухню прошла да к самой этой дверке и подошла. На ней снаружи замок висит, только он для вида болтается, а дверь со стороны кухни на щеколду запирают.

– Зачем? – опять удивился Игорь.

– Чтобы кто ни попадя на кухню не шастал. Если из сада будет идти, то повара шугнут, а если изнутри припрется, то как остановишь? Поэтому и повесили замок, мол, заперто все. Кто же в закрытую дверь полезет?

– Никто, – согласился Игорь, – ладно, подошли вы к этой двери и что же?

– Так я же тебе рассказываю, экой ты шебутной. Встала я у этой двери, а там щель такая есть хорошая и слушаю себе. Под лестницей-то несколько студентов толкалось, что в Доме работают. Я их уже и по голосам признавать стала. Один Миша, который мне в первый день встренулся. Потом дружок его долговязый чисто журавль Леха-рыжий. И Шура Пешконцев, они его Пешкой прозвали. Так они про убийство и шептались.

– Понятно, – Игорь начал терять терпение, какие-то студенты его совершенно не интересовали, – оно же у вас в Доме произошло, вот парни и заинтересовались.

– Ха, шустрый какой, – едко заметила Бабуся, – если бы про это, так я бы и внимания не обратила. Они ведь про другие убийства толковали, что у них в иституте произошли.

– Вот те на, – Игорь даже растерялся немного, – и у них тоже, хотя в наше время чему удивляться. Любого человека запросто могут убить.

– Подожди, – нетерпеливо прервала его Бабуся, – убийства-то не просто совершали, а заранее предупреждали.

– Как предупреждали? – у Игоря голова шла кругом.

– А так. Записку подбрасывали. И знаешь, чего в ней написано было? «Ты последующий»!

Игорь не верил своим ушам.

– «Ты следующий», хотели вы сказать, – уточнил он, – но это же невероятно. Кому понадобились студенты? И сколько их убили?

– Сначала убили учителя ихнего, который в институте работал, а потом один студент записку получил. Не поверил, конечно, думал, что пошутил кто-то. А возьми и убей. Потом другой такую же писульку получил. Он испугался, правда, даже на занятиях своих перестал появляться, так его тоже убили.

– Невероятно, просто невероятно, – повторял Игорь, – маньяк какой-то завелся у нас в городе. То бизнесмены ему понадобились, то студенты! Но ведь это никак не состыковывается. Может, ему определенный тип людей не нравится? Или я уже не знаю! – Игорь замолчал.

– Определенный тип, говоришь, – подхватила Бабуся, – студентики-то мои шептались о том, что учитель ихний со странными привычками был. Мол, с женщинами ни-ни, а вот молодых парней к себе приваживал. И вроде как даже в связи с ними состоял.

– Гомосексуал, – не удивился Игорь, – все может быть.

Даже в то время, когда он учился и то время от времени возникали слухи о нетрадиционных предпочтениях некоторых преподавателей, чем и пользовались некоторые не слишком разборчивые в средствах студенты, желая получить получше оценку, сдать без труда курсовую, защитить благополучно диплом.

– Значит, его убили за сексуальную ориентацию, а студентов за что?

– За то, что они тоже такие были и охотно с учителем этим общались. Тьфу, – не удержалась она, – совсем молодежь стыд нынче потеряла.

Игорь не стал ничего возражать Бабусе, ее все равно не переубедишь. Получалось совсем странно. Нетрадиционная сексуальная ориентация, разумеется, может быть поводом для убийств какому-нибудь гомофобу, но при чем здесь бизнесмены? Они что же тоже? А глава Бабусиного Дома?

Игорь поморщился, Конечно, это личное дело каждого, но как-то не верилось. Дубайло был известным бабником. Гусев растил дочь, а у Рябченко жена и двое взрослых детей. Странно все это. Про главу Дома Игорь, правда, ничего не знал. Проверить, конечно, можно. Спросить также можно, осторожно, конечно, и у Жанны Львовны. Придется ей позвонить или лучше заехать. Игорь не хотел признаваться себе в том, что ищет предлог для того, чтобы снова ее увидеть. Игорь потер лоб.

– Ну и задачку вы мне подкинули, баба Дуся. Признаюсь, не ожидал. Институт, конечно, проверить можно. Только, что это даст? Надо подумать.

– Думай, внучек, думай. А я завтра с утречка опять в Дом отправлюсь. Обещается новый главный объявиться, чтобы всех успокоить, а то ведь среди старых людей слухи нехорошие ползают, многие опасаться стали.

– Хорошо. Как что-то узнаете, обязательно рассказывайте.

* * *

Игорь лежал на диване и курил трубку. Делать ничего не хотелось, думать тоже. Но мысли непроизвольно возвращались к Жанне Львовне. Игорь специально думал о ней, чтобы было не так мучительно. Он старался не вспоминать об Ирине, это все еще причиняло боль.

Когда поздно вечером в дверь осторожно позвонили, сердце радостно стукнуло: Ирина. Он вскочил и побежал открывать. За дверью стояла Пышка.

ГЛАВА 8

– Удивлены? – спросила она и рассмеялась, – я знала, что вы меня не ждете. Но все-таки, может, позволите войти?

Игорь посторонился, пропуская Пышку в квартиру. Он глядел на ее фигуру, холеное лицо, пухлые пальчики, которыми она поправляла прическу, Несомненно, она видела безобразную сцену, что разыгралась тогда между ним и Ириной. Собственно, именно она ее и спровоцировала. А теперь она явилась к нему домой, прекрасно зная, что Ирины здесь нет. И заявилась поздно. На что она надеется? Что он, устав без женщины, набросится на нее?

Но Пышка могла не обольщаться на этот счет. Возможно, мужики действительно штабелями падали, глядя на нее, но она была совершенно не во вкусе Игоря. Ее томные взгляды, ужимки, жесты казались забавными, но чаще всего раздражали. И еще Игорь помнил, как в прошлый свой приход она обидела Ирину.

– Показывайте свои апартаменты, – сказала Пышка, подходя вплотную и слегка приобнимая Игоря.

Снова обдало приторным пряным ароматом. Ей, вероятно, казалось, что он уже у нее в руках, но Игорь слегка отстранился.

– Пойдемте, – сказал он.

Они сидели в кабинете и пили кофе с коньяком. Все же Пышка умела управлять мужчинами, знала в этом толк и делала со вкусом. Сам того не заметив, Игорь втянулся в разговор. Они болтали ни о чем, намеренно не упоминая Ирину и не касаясь работы Игоря.

Пышка встала с дивана и томно потянулась.

– Уже так поздно, – сказала она, подходя к Игорю, – вы же не прогоните даму ночью.

«Если бы ты еще была дамой, – очень хотелось сказать Игорю, но он сдержался. Пышка ставила его перед нелегким выбором. Он мог постелить ей в кабинете, но тогда ему пришлось бы идти спать в спальню. А там он не появлялся с момента ухода Ирины. Мог остаться в кабинете и предоставить спальню Пышке, но ему претила сама мысль об этом.

– Ночуйте здесь, – наконец решил он, – я сейчас принесу белье.

В спальне ничего не изменилось. Все аккуратно стояло на своих местах. Игорь машинально поднял расческу. Этой красной расческой в виде конька Ирина всегда расчесывала волосы, а вон на спинке стула ее синенький халатик. Вещи говорили об Ирине, будоражили воспоминания. Положив осторожно расческу на подзеркальник, Игорь достал комплект белья и вернулся в кабинет. Пышка все также сидела на диване и безучастно курила сигарету.

– Вот, – сказал Игорь, – разберетесь что к чему.

Больше с Пышкой ему разговаривать было не о чем. Весь вечер она призывно строила ему глазки. но он старался на это не реагировать. От музыки и танцев также отказался, сославшись на усталость, а разговор поддерживал только из вежливости. Пышка не обращала на это внимания, она смеялась незамысловатым шуткам, пробовала подсесть к Игорю поближе, положить руку ему на плечо. Но Игорь как мог уклонялся от настойчивый пухленьких пальчиков.