Взорванный император, или Скромный герой - Наталия Кузнецова

Валерия Михайловна обреченно махнула рукой.

— А! Делайте, что хотите.

— Вот спасибо, — обрадовался Ромка.

Он взял в ванной тряпку и, оглядываясь на мать, принялся усердно подтирать грязь.

— Спасибо, Рома, — тут же откликнулась Лешка.

— Подумаешь там. Не за что. Ты Веньке позвонила? А сказала, что срочно нужно?

— Он и сам знает.

— Прекрасно. — Бросив тряпку, Ромка довольно потер руки. — Кажется, что-то наклевывается, да? А если окажется, что все предки Никиты — Н.Н., то нужно будет проникнуть к его отцу и поглядеть, не стоят ли там знакомые книжечки. Как бы это сделать, а?

— Проще простого. Пусть Артем скажет Никите, чтобы тот попросил отца показать нам его библиотеку.

— Верно! Больная, а соображаешь. Скорей бы Темка ответ прислал!

Венечка позвонил поздно вечером.

— Артем только что ответил, — сказал он. — Вот что он пишет. Отца Никиты зовут Николай, а деда — Никита. А прадеда — опять Николай. Традиция у них такая в семье: называть детей в честь дедов. Так что все они Николаи Никитовичи и Никиты Николаевичи. Короче, Н.Н.

Ромка с торжеством посмотрел на сестру.

— Так я и думал! Венька, ты напиши, пусть этот Никита скажет отцу, что одному нашему другу срочно нужна его библиотека, так как он историей увлекается, и ему надо доклад подготовить.

— Ты Славку имеешь в виду? — спросил Венечка.

— Кого же еще.

— Правильно. Он хорошо в старинных книжках разбирается и в самом деле историю любит. А в нас Никитин отец сразу признает дилетантов.

— Лично я — не дилетант, — обиделся Ромка. — Я много всего знаю и тоже мог бы поговорить с ним о всяком разном. Не обязательно ведь о Шильдере и истории. Можно и о философии, например.

— Надо же, какая самоуверенность, — проходя мимо, сказал отец, легонько хлопнув сына по макушке.

Ромка обернулся.

— Чего?

Олег Викторович направлялся в ванную, но услышал Ромкино заявление и не смог не остановиться.

— Самоуверенность, говорю, у тебя чрезмерная. Ты что же, думаешь, что достаточно проштудировать мою «Анатомию мудрости», чтобы считать себя всезнайкой? А знаменитая сократовская фраза: «Я знаю, что ничего не знаю», тебе на глаза не попадалась? Она там тоже есть.

— Зато я другую знаю. «Лучшее средство от обиды — прощение», — провозгласил Ромка. — Так Сенека сказал. Потому я тебя, так и быть, прощаю.

— Он до Сократа еще не дошел, — выдала брата Лешка.

— И вовсе нет, я все прочитал. Только Сократ не прав. Не совсем то есть прав. Я, конечно, согласен, что знаю не все, но ведь я не взрослый, я только учусь. И даже при этом у меня уже достаточно знаний, и с каждым днем их становится все больше.

— Понятно. Значит, Сократ для тебя не авторитет?

— Ну почему не авторитет. Просто он имел в виду вопросы мироздания, а не обычную жизнь.

— Что в тебе замечательного, так это память, — решив отложить дискуссию, отметил Олег Викторович.

— Вот видишь, определенные достоинства у меня все же есть, — отпарировал Ромка. — А если поглубже покопаться… Еще и не то обнаружишь!

Он дунул в трубку.

— Венька, ты еще здесь?

— Здесь, — отозвался мальчик.

— Тогда пока. Запомни все, что я тебе сказал.

— А спать вы сегодня собираетесь, философы? — поинтересовалась Валерия Михайловна. — Я с вами устала больше, чем на работе.

— Вот только новости досмотрю и сразу, — ответил Олег Викторович.

Он прошел к телевизору, уселся в свое любимое кресло и вдруг воскликнул:

— Нет, вы только послушайте! Следствие установило, что террористу за взрыв на дагестанском рынке двадцать тысяч рублей заплатили. Как же дешево ценятся людские жизни! А ведь там дети были.

— Верно. Книжки старые и те дороже, — откликнулся Ромка.

Он подбежал к телевизору и мельком увидел пойманного террориста. Чем-то он ему напомнил Клеща. Те же холодные змеиные глаза, пустой, бесчеловечный взгляд… Все убийцы, должно быть, похожи друг на друга.

— Какие еще книжки? — не понял Олег Викторович.

— Всякие. Редкие. И среди них встречаются жутко дорогие.

— Предполагаю. А почему ты о книгах вспомнил?

— Просто так. Сам не знаю. Должно быть, потому, что Славкин дядька их собирает, и мы о них недавно разговаривали.

Ромка отошел от отца и вставил трубку в базу на подзарядку. Венечка больше не позвонит, стало быть, можно ложиться спать. Что он и сделал.

На другой день Ромка опять вскочил раньше всех и первым делом позвонил Венечке.

— Говори, есть ответ?

— Есть, — зевая, ответил мальчик. — Темкино письмо уже поздно пришло, и мне было неудобно вам звонить. У них там время другое, от нашего отстает.

— Что он пишет? Договорился Никита со своим отцом или нет?

— Договорился. Никита дал все его телефоны, и рабочий, и домашний, и мобильный. Записывай. Диктую.

Ромка взял свой мобильник, чтобы занести все номера в его память.

— Слушаю. А когда звонить-то? Сегодня можно?

— Сегодня не надо. Он в командировке, вернется, скорее всего, завтра поздно вечером. Но он уже в курсе и согласился пригласить нас к себе. Никита очень его попросил, а он для него все делает.

Ромка подошел к Лешкиному дивану. Сестра еще спала, и он ее растолкал.

— Слышь, а я Веньке звонил. Темка-то наш не подвел, оперативно сработал, телефоны дал. В чужой стране живет, а о нас помнит. Он настоящий друг!

Лешка кивнула.

— Это верно.

А про себя подумала: «Жаль, что только друг».

— Хорошо тебе, — опять позавидовал Ромка. — Лежишь себе и лежишь, а у меня столько дел!

— А кому ты теперь звонишь?

— Славке, кому ж еще. Ты со своей Иркой поговорил? — шепотом спросил он, когда другой его друг подошел к телефону. — Как не смог? Она поздно пришла? Понятно. А с Джимом погулял? Тогда выходи во двор через десять минут. Я за это время Дика выведу, и мы к ней перед школой забежим.

— Ну ладно. Только я позавтракать не успею.

— Обойдешься! Нечего время тянуть. Скоро от тебя потребуются и не такие жертвы.

— Я понимаю, — вздохнул Славка.

Ирка была еще в халате, а в ванне лилась вода.

— Опять вы? Что так рано? Говорите быстрей, что вам надо, а то я в институт опаздываю. У меня сегодня зачет.

Сдвинув Славку к стене, Ромка выступил вперед.

— Не волнуйся, мы на секундочку. Ира, у нас к тебе просьба. Ты можешь сказать своей Светке, что мы знаем, где скрывается Клещ, а потом не отходить от нее ни на шаг и слушать все ее разговоры? А после института пригласить ее к себе. А если она не согласится, позвонить мне. Или нет, лучше Лешке, а то я могу быть на уроке, а Лешка дома лежит. Наш номер знаешь? Запиши.

Ирка открыла рот, закрыла и открыла снова. Ее возмущению не было предела.

— Ты что, мою Светку подозреваешь? Да как ты можешь! Нет, я, конечно, тебе за многое благодарна, но сейчас ты ошибаешься. Я знаю Светку как самое себя. Она на подлости не способна. Она замечательная, добрая, отзывчивая. Я ей всегда доверяла, и она меня ни разу не подвела.

Ромке на помощь пришел Славка.

— Ирка, ты не права. Я сам, лично, видел, как она из газеты с нашим объявлением телефон списывала. Зачем, скажи?

Ирка пожала плечами.

— Мало ли.

— Если выяснится, что Светка твоя ни при чем, ты сможешь доверять ей всю оставшуюся жизнь! — патетически воскликнул Ромка. — Она и не узнает никогда, что мы за ней следили, ей от этого не будет ни жарко, ни холодно. Но вдруг? А, Ирка? Мы же, в конце концов, для тебя и отца твоего стараемся.

На Иркином лице мелькнуло сомнение.

— Ничего не понимаю. Ну, если не узнает…

— Так мы договорились, да? — деловито осведомился Ромка. — У вас когда занятия заканчиваются?

— Сегодня? Не знаю. Рано. Самое позднее в два.

— И у нас тоже. Ну, пока? Смотри, не забудь Лешке позвонить, если Светка к тебе домой не поедет. Причем заранее, чтобы я успел к твоему институту подъехать. Придется мне тогда с физики смыться…

ИСЧЕЗАЮЩАЯ СВЕТКА

На каждой перемене Ромка звонил Лешке и спрашивал: «Ну как?» «Никак», — отвечала Лешка. А перед физикой она позвонила ему сама и заговорила торопливо и взволнованно.

— Ирка сказала, что Светка отказалась к ней ехать. Тетку ей понадобилось навестить, причем срочно, а Ирка за всю жизнь ни о каких ее тетках не слышала.

Подпрыгнув от радости, Ромка чуть не полетел со ступенек — он в это время бежал на другой этаж.

— Опять клюнула! Отлично! Я гений! Вот и узнаю, что за тетка у нее такая. Не на Клеща ли похожа? А мама дома? Или на работе?

— На какой работе? Суббота же. В магазине она. И придет не скоро — еще куда-то заедет.

— Если меня долго не будет, скажешь ей, что у нас занятия дополнительные. А Дика пусть папа выведет.

— У папы лекции.

— Тогда Славку заставь, чтобы мама не возникала.