Четыре души - Рэд Кэррот

набок со скучающим видом.

Из горла вырвался крик, Халль дернулась к покалеченной руке, из которой торчал короткий клинок. Ей не дали, удержав на месте. Холодное лезвие вернулось к горлу. Алая струйка сбежала вниз.

-Попытаешься еще раз? Зачем ты искала встречи со мной? Чего хочет твой хозяин?

-У меня нет хозяев! Я не целестиал! Я простой адепт!

-Ох, - возвел глаза к темному небу Да Э под очередной крик, на этот раз досталось второй руке. Глупое создание начинало раздражать. – Ты пытаешься мне рассказать, что ты не целестиал? Мне? Элементалисту? Да я вас с закрытыми глазами в черной комнате найду, не ошибусь. Даю последний шанс. Где твой хозяин? Зачем я ему понадобился? Что он хочет?

-У меня н-нет хозяина, - рыдая в голос, выкрикнула Халльвега. Дернуться не смогла бы в сторону при всем желании. Боялась руками пошевелить, в них торчали острые лезвия, причиняя сильную боль. – Я не искала встречи с вами! И я не целестиал!!

-Что за глупая тварь, - Да Э со вздохом поднялся на ноги. Направился к костру, обронив через плечо. – Хазу, те же вопросы. И не убей, она может понадобиться мне живой.

-Хорошо, Хозяин, - оскалилось кровожадное существо за спиной девушки, вызывая у той приступ паники.

На крики никто из присутствующих не реагировал. Да Э их вообще не слышал, размышляя о своем. К еде тоже не притронулся, не в настроении. В конечном счете поманил к себе обоих проштрафившихся целестиалов. Указал возле себя.

-Что вы еще мне о ней не рассказали? – спросил он прямо.

-Больше ничего, - буркнула Аэмуна. Валькирия была расстроена и не скрывала этого. Сотворить такую глупость!

-Сейчас по шее получишь, - улыбка элементалиста оказалась мягкой и дружелюбной. Совсем не тот оскал смерти, который недавно смотрел в лицо пленной девчонки. – Я не сержусь, Аэмуна. Честно.

-Да причем тут ты, Хозяин?! – воскликнула валькирия, пылая словно угли в костре. – Я сержусь! Понимаешь? Сержусь сама на себя! На нас.

-Эй! Меня не приплетай, - подал голос Норг.

-А ты тоже хорош, - огрызнулась в его сторону Аэмуна. – Почему не остановил? Не сказал, что глупо тащить незнакомых людей к нам?

-Да тебя разве остановишь?! Ты же за эти крылья любому глотку перегрызешь! – возмутился несправедливым обвинениям берсерк.

-Что, в самом деле крылья Королевы? – любопытство все-таки взяло верх.

-Угу, - Аэмуна залезла в сумку, достала один кулек и развернула под восхищенные взгляды окружающих. На плечо буквально свалилась чужая голова.

-Ух-ты! – Таолин с восторгом рассматривала невероятную красоту в руках подруги. – Действительно они! Как им только удалось их достать? Ума не приложу. Мы все два раза запарывали!

-Аэмуна, ты сказала, у тебя их четыре? – с другой стороны из-за плеча вынырнула еще одна темная голова, как две капли воды похожая на первую. – Может, поделишься половиной, а?

-Ни за что! Это мой доспех и щит!

-Да ну, не жадничай! Хватит тебе одного доспеха! – умоляла лучница.

-Уйди, Лаотин! Это моя компенсация за такую подставу. Нет, я даже подумать не могла.. Кстати, а почему не могла? Не знаю, Хозяин, - на вопросительный взгляд в свою стороны пояснила Аэмуна. – Она говорила так, что я ей поверила. Мне не было никакого резона не верить. Она вела себя так.. Странно? Не как другие целестиалы. А как самый обычный человек.

-Тоже сомневаешься?

-Нет, Хозяин, что ты?!

-Поверь мне на слово, Аэмуна. Она – целестиал. Чей – не знаю, самому любопытно. Хазу узнает, расскажет.

-Надеюсь, - пробурчала Аэмуна. Вдруг вскинулась. – Хозяин, что, если она вывела своих на нас?!

-Так мы не сильно прячемся для того, чтобы нас долго искать, - равнодушно пожал плечами Да Э. Сидел, скрестив ноги, и наслаждался теплом костра, прикрыв глаза. Крики за спиной вперемежку со всхлипами и рыданиями начинали раздражать. – Таолин, попроси Хазу потише. Мешает.

-Будет сделано, Хозяин! – ловкая бестия умчалась в сторону, отлепившись от валькирии и ее богатства. Нет, ей было не надо. Не любила яркие вещи, они бесили. Что может быть лучше черного? Жаль, сестре этого не объяснить. Лаотин любила яркие краски.

-На рядовой охоте нас тронуть не посмеют. Обломятся еще на подходе, - меж тем продолжил Да Э. Спустя миг крики на том краю их полянки затихли. Хорошо работает, на загляденье. – А больше мы с вами пока ничего не планируем.

-Тогда зачем?

-Ты у меня спрашиваешь? – уголки тонких губ дрогнули в усмешке. – Что она еще говорила, Аэмуна? Вспоминай. Пригодится все, что может показаться интересным. Норг?

-Говорила, что в город попасть не может, потому что голос в голове приказывает убивать. Монстров или людей – без разницы. Испугалась и убежала сюда, - пожал плечами Норг. Больше ничего интересного на его взгляд девчонка не рассказывала.

-А подробнее? – заинтересовался Да Э, ненадолго приоткрыв алый глаз.

-Разве целестиалы могут общаться мысленно со своим хозяином? – вопросом на вопрос ответил берсерк.

-Нет. Это нам недоступно, не то сильно облегчило бы жизнь, - усмехнулся элементалист. – Не приходилось бы ходить на охоту вместе с вами. Красота, а не жизнь.

-Ты скучаешь все дни, проведенные в городе, - фыркнул Норг. – Нет, Хозяин, больше ничего. Только голос в голове. Мы никогда не слышали о таком, думали, может, ты знаешь. Не провели параллель с целестиалом. Прости.

-Обязательно, - согласился Да Э. Поднял взгляд вперед. Через костер от него сидела фигура в капюшоне, надвинутом по самый подбородок. – Зайлунгар, пока твой брат развлекается, займись. Учти, к охоте завтра должны быть готовы.

-Хорошо, Хозяин, - не стал спорить маг, поднимаясь под обреченный стон валькирии. Норг отнесся к происходящему со свойственным равнодушием. Знал наверняка, что Да Э будет недоволен. Еще до того, как привел сюда девчонку, и все оказалось хуже, чем могло бы быть. Но разве Аэмуне откажешь?

Быть может, Халльвеге было бы приятно узнать, что той ночью влетело не ей одной. Если бы ей не было так хреново, что окружающие в принципе перестали интересовать. Эти вопросы, звучащие возле уха. Почему ей не верят?! Какой из нее целестиал? Откуда возле простого адепта взяться элементалисту?

Палач не верил ни единственному слову, а сказать что-то иное она ему не могла. Тому вскоре надоело, сказал, что утром ей лучше все рассказать, не то будет еще хуже, чем сегодня. Куда хуже-то?!