Принцессы возвращаются домой - Лариса Кириллина

– Напа… дение? – не поверил своим ушам Асканий.

– А то! У меня три свидетеля: псина вела себя агрессивно и бросалась на мирных гуляющих. Баллончик – законное средство самозащиты. Вопросики есть?

Асканий положил на газон сумку с едой и склонился над бездыханным телом Варвара.

– Не боись, – покровительственно хмыкнул парень. – Очухается. От этого газа не дохнут. Мы чтим уголовный кодекс!

Четверо чёрнокурточников подождали, пока Асканий отопрёт зелёную дверцу и кое-как затащит тяжёлого Варвара внутрь фургона. Имейся у мага какое-то время, он дал бы ему противоядие и немедленно начал бы процесс превращения в человека, но снаружи постучали и крикнули:

– Эй! Разговор не окончен!

Он вышел на ступеньку:

– Что вам ещё?

– Давай, сворачивайся!

– Вы же сами сказали: до завтра. У меня есть как минимум несколько часов, чтобы вывезти фургон и приискать ему новое место.

– Ты давай вывози, а место будешь потом приискивать! Это нас уже не касается! Нам платят за результат!

– Но не могу же я… сам на себе его вывезти! – воззвал Асканий к здравому рассудку своих гонителей.

– Ребят, поработаем тимуровцами? – кивнул главарь своим подручным. – Поможем папаше оттащить шарабан за ограду?

Один из них вразвалку направился к джипу, двое других раскрыли решётчатые воротца… Джип заурчал и медленно въехал задом внутрь детского уголка. Двое приспешников обесточили кабель, открыли и закрыли багажник, прикрепили трос одним концом к джипу, другим к фургону…

Через пару минут фургон был перебазирован за территорию парка, к остановке трамвая.

Отцепив свой трос, парни в чёрном издевательски помахали Асканию мощными пятернями и газанули по главной аллее – вероятно, отчитываться перед начальством.

А к фургону почти тотчас подъехала милицейская машина.

В ней, правда, сидели не четверо, а всего лишь двое.

Один из них вышел и не спеша приблизился к Асканию, пребывавшему в полнейшем замешательстве.

– Та-ак… Капитан милиции Лапушкин. Позвольте ваши документики!

46

После чаю с тортиком обедать уже не хотелось, да и рановато было…

Химией оба были пресыщены.

Ну что же, можно гулять?..

– Клав, подождёшь капельку? – попросил Родион. – Я сейчас кабель к компу подключу, залезу в сеть и взгляну свою почту. Это быстро, лады? Хочешь, книжки пока посмотри…

Клава кивнула и села на диванчик, где уже уютно расположился Ксеркс. Но украдкой она поглядывала на то, что делал Родион. Он суетился рядом со столиком, на котором красовалось несколько аппаратов, соединённых путаницей чёрных и серых шнурков. Это что, та самая «сеть»?.. Точно в центре было расположено нечто вроде небольшой будки с экраном. С одной стороны от него стоял прямоугольный столбик, напоминавший некоторые из здешних домов. С другой стороны – маленькая коробочка. Справа на столе лежала какая-то штучка с хвостиком. А посередине – наклонная планшетка с множеством букв и цифр.

Заменив один из шнурков и укоризненно бросив Ксерксу – «Эх ты, я бы понял, если б ты мышку сгрыз, но на черта тебе сдался кабель?» – Родион сел за стол и нажал несколько кнопок.

Экран засветился.

Клава с удивлением узнала уже знакомую мурлыкающую мелодию, яркую картинку на синем фоне и эмблему таинственного Микрософта. Только на Клавиной машине значились цифры «98», а на этой – буквы XP.

– А у тебя дома комп есть? – дожидаясь, пока картинка сменится, спросил Родион.

– Есть. Но не такой, а… маленький.

– А, ноутбук! Американцы говорят обычно лэп-топ. Смешно, правда? А модель какая, если не секрет?

– Я… не помню.

– Как это? Не сама, что ли, выбирала?

– Мне его… подарили.

– Ну, на крышке или внутри что-нибудь написано или нарисовано?

– Кажется, значок какой-то есть, но я не обращала внимания. Работает – и ладно.

– А «виндоус» у тебя какой?

– 98, – брякнула наобум Клава.

– Понятно, – покачал головой Родион. – Прошлый век! Впрочем, скоро и мой ХР будет старьём – уже «Виндоус Виста» поступила в продажу… Но таких денег, боюсь, мне и за год не заработать. Можно, конечно, пиратскую на Горбушке купить, да тогда уж придется и комп менять – мой уже не потянет… Слушай, а интернет у тебя подключён?

– Нет, – опять же наугад ответила Клава.

– Жаль! Ты много теряешь.

– Я… не умею всем этим пользоваться.

– Вот надо было на информатике не книжки из-под парты читать, а слушать! Или спрашивать у тех, кто умеет. Как ты жить вообще собираешься? Двадцать первый век на дворе! Тебя без знания компьютера даже в продавщицы в приличный универсам не возьмут!

– Ты бы вместо того, чтоб читать мне назидания, показал бы, что к чему, —предложила Клава. – Я же, кажется, не совсем уж тупица…

– Подсаживайся!

Она взяла стул и примостилась рядом.

На экране появились значки, отчасти уже знакомые ей – «Мои документы», «Мои рисунки» – но большая часть была незнакома.

– Вот гляди: на модеме должно гореть три огонька. Это значит, он подклюен к компьютеру и настроен на сеть. Далее: наводим мышку на значок «Интернет». Сейчас я кликну и окажусь на странице «Гугла» – мне так удобнее, но можно выбрать какую угодно – хоть сайт любителей фиолетовых тапочек в жёлтую крапинку… Смотри: вот строка поиска. В неё можно забить, что угодно. Набирай любое слово или фразу!

Он слегка пододвинул планшетку с буквами и цифрами поближе к Клаве.

Лихорадочно заметавшись глазами по хаотически разбросанным русским и латинским буквам, она, неуверенно нажимая одну за другой, набрала имя: ГРОНТ.

– Кэпслок бы надо выключить, – проронил Родион, но его правая рука уже успела схватиться за предмет, называемый мышкой, поводить ею по табличке и щёлкнуть кнопочкой.

На экране высветилось:

«ГРОНТ Аристарх —писатель, автор повестей и романов в жанре иронического фэнтези: „Материнская плата“, «Инспектор с Альдебаррана», «Не в своей тарелке», «Конец света заказывали?».

Настоящее имя Громов Сергей Аристархович.Родился в Москвев 1933году,закончил мехмат МГУ,выступал в КВН,работал как преподаватель ипрограммист «…

Родион и Клава остолбенело уставились друг на друга.

– Ни фигасеньки! – покачал головою он. – Никак мы раскрыли семейную тайну!

– Тайну?

– Тебе не кажется, что этот Гронт, судя по дате и биографии, может быть родным отцом нашего Аркадия Сергеича? Ведь его фамилия – Громов!

– А что, других людей с такой фамилией не бывает? – наивно поинтересовалась она.

– Да сколько угодно, потому, вероятно, Громов-старший и взял псевдоним. А с чего тебе вдруг взбрело поискать именно этого Гронта? Ты что-нибудь знала или подозревала?

– Мне… книжку папка вчера бандеролью прислал. Автор – Гронт.

– Покажешь?

– Пожалуйста. Она со мной. Я ещё прочитать не успела, только немного полистала. Вот… смотри.

– Так…

«Принцессывозвращаются домой»… Туфта какая-то…««Маг Асканий былвполномсмятении»… «Я – принцесса Эвлалия!“…

Ой!..

Книга выпала из рук Родиона прямо на клавиатуру. Изображение на экране дёрнулось и исчезло.

– Что?… Дошло?.. – усмехнулась Клава.

47

Эвлалия только успела пустить в ход простейшую магию – магию сна, которая, как ни странно, тотчас подействовала на дежурных служанок и ночевавшую в смежной комнатке Селию, – как вдруг услышала со стороны окошка нечто вроде слабого стона и скрежетания.

Это никак не могли быть голуби: ночью голуби спят.

Неужели какой-то смельчак дерзнул добраться по отвесной стене до окошка принцессы?

Взяв светильник, она осторожно приблизилась и слегка отодвинула край занавески.

За окошком что-то барахталось, но, похоже, не человек: разве что малыш или карлик. Для летучей мыши оно было слишком большое, для привидения – слишком увесистое.

Эвлалия бесстрашно отодвинула шпингалет и раскрыла створки окна.

В широкий проём тотчас опустился привязанный на верёвке огромный кот. Рыжий, словно августовский закат. И с нечеловечески проницательным взглядом топазовых глаз с зелёными искрами.

«Ох, какой вы красавец!», – восхищенно прошептала Эвлалия, не рискнув сказать столь загадочному созданию «ты», и бросилась освобождать его от верёвочных уз.

Под самодельной шлейкой была прицеплена на булавке записка:

«Ваше высочество, вверьтесь честному слову рыцаря: я не причиню Вам ни малейшего зла, но должен сегодня же повидаться с Вами. Речь о жизни и смерти того, кто Вам несомненно близок и, вероятно, всё ещё дорог. Если Вы так же храбры и отважны, как добры и прекрасны, соблаговолите трижды дёрнуть за эту верёвку,и Вам будет сброшена лестница, по которой Вы сможете с моей помощью подняться на верхнюю галерею, где я почтительнейше принесу Вам извинения за допущенное мною нынче попрание должных приличий и представлю все доводы в пользу несомненной необходимостистоль вызывающего с моей стороны поведения».