Хроники Единорога. Охота (СИ) - Шмидт Роберт

- Нет, - ответил парень через какое-то время. – А что, должен был?

Ему ответил лишь сухой смешок Лиса, закончившийся приступом кашля. Ну что же, даже у богов имеются свои ограничения.

   

- Притормози немного, - попросил Молодой.

Он остановился и оперся ладонью о сырой сосновый ствол. Пётрек тяжело дышал, согнувшись, словно бы только что завершил убийственный бег, хотя на самом деле они прошли метров двести или триста.

Лис настоял на том, чтобы покинуть подвал вечером, сразу же после захода солнца. Ему не хотелось мучить глаза, за эти несколько дней привыкшие к темноте, но главной причиной его решения было желание избежать слишком уж любопытствующих взглядов. Ночь затирала следы, темнота скрывала подробности. При удаче у них появлялись приличные шансы на то, чтобы выбраться из ловушки, не встретив живой души. Из того, что он запомнил, до шоссе у них было не более полутора километров, максимум – двух. Во время поездки сюда Лис не обращал внимания на такие мелочи, но после недолгой концентрации и всего лишь пары неудачных попыток он добрался до соответствующего фрагмента собственной памяти и воспроизвел его словно старую запись.

Вновь он был в автомобиле и хотя со своего места не видел циферблаты на распределительной панели, он мог оценить длину трассы по времени поездки, которую оценил на минуты четыре с хвостиком. На лесной дороге служебные ML не могли развить большей скорости, чем тридцать – сорок километров в час. Вездеходы с приводом на четыре колеса могли, вообще-то, мчасться через лес и гораздо быстрее, но наверняка не во время операции. Им нужно было сохранять полную осторожность, действовать скрытно, чтобы не спугнуть цель – Левинский лично проследил за тем, чтобы его приказания были исполнены. Так что два километра казались Лису самым верным результатом. Даже если он и ошибся в расчетах, прогулка не могла быть намного длиннее.

Мундек остановился рядом с тяжело дышащим Молодым и сунул руку в карман пиджака за сигаретами. Прикурил одну, потратив чуть ли не с половину коробки отсыревших спичек, и наконец-то жадно затянулся. Когда дым через длительное время покинул его легкие, он внимательно поглядел на биоэнерготерапевта. В темноте подвала этого не было хорошо видно, но здесь, на открытом пространстве, с ясную лунную ночь, Лис мог наконец-то оценить, что за три дня парень потерял, как минимум, килограммов пятьдесят, если не больше, веса. Сейчас он походил на Флипа, переодетого в костюм Флапа. Будто в настоящей буффонаде. Брюки держались на нем только лишь потому, что раньше парень носил подтяжки. Но Лису хватило глянуть на измученное лицо Петра, и охота смеяться тут же прошла.

Он сплюнул под ноги, сигаретный дым после такого длительного перерыва вызвал у него истинное истечение слюны.

- Сними пиджак, - сказал он.

Молодой поднял голову.

- Это зачем? – ответил он, цедя слова между очередными вдохами. – Я только замерзну и...

- Мы поменяемся, - перебил его Лис. – Я дам тебе свой. А в таком костюме ты слишком обращаешь на себя внимание. А нам еще нужно подцепить транспортное средство.

Биоэнерготерапевт фыркнул, наверное, он желал рассмеяться, только ему не особо удалось.

- Правда? С изысканными дырками от пуль и коркой засохшей крови на груди... – говорил он медленно, но слишком продолжительная речь и так завершилась приступом кашля.

- Я только лишь хотел помочь, - буркнул телепат.

- Знаю, - тихо сказал Молодой, с трудом выпрямляясь. Дыхание его было таким же ускоренным. Слишком скорым и неглубоким. – Спасибо. Я чуточку отдохну, и можно будет идти дальше.

- А ты не мог бы... – Какое-то время Лис подыскивал подходящую формулировку, - сам себя, ну, ты понимаешь, подрихтовать?

Может быть, дядя... Наверняка могу, но сначала ты должен будешь кое-чего сделать для меня.

- Как скажешь.

Мундек поглядел на товарища с интересом, но как раз в этот момент Луна исчезла за облаками, и сделалось гораздо темнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Разожги костер, отрежь себе ногу и поджарь ее на вертеле, но, знаешь, прилично так, как я люблю...

И вновь слишком длительная речь завершилась приступом спазматического кашля, который буквально пригнул Молодого к земле.

- Нет проблем, а от фирмы еще прибавлю печеночку с решетки, маринованную в водочке, мой ты Ганнибал[15], - ответил разозлившийся Лис.

- Знаешь ты, как меня удовлетворить, Малдерчик.

Парень оттер губы от слюны, потом тяжело сел под деревом, не обращая внимания на мокрую траву.

- Я тебе помочь хочу, - охнул Эдмунд, - а ты тут шуточки надо мной строишь.

- Нет, дядя, я не шучу. Я исчерпал всю энергию, что у меня была. Сейчас я столь же пуст, как пространство между ушами блондинки. Если я сейчас не суну в рот чего-нибудь съестного, то просто свихнусь. Пока сидел без движения, как-то держался, но теперь, сам видишь, любое усилие... Знаешь, как у меня в животе сосет?

Лис сплюнул еще раз, выслушав очередные предложения, произнесенные целителем между глубокими вдохами и кашлем. Но помочь он мало чем мог. Ночной сбор ягод или грибов в расчет, похоже, не входил, ну а зверей в ближайшем лесу, скорее всего, не было. Разве что братья наши меньшие и вправду не располагали настолько развитыми разумами, чтобы он мог их вычислить, а может они были устойчивыми к влиянию телепатии. Так или иначе, ни единого зверя он не зарегистрировал, ну а к собственным ногам был даже слишком привязан, чтобы серьезно обдумать предложение Молодого.

- Тогда у нас проблема. – Мундек бросил взгляд на выбоистую дорогу перед ними, потом глянул назад, на выжженные останки автомобиля и темный массив покинутого дома, едва отделяющийся от черноты ночного неба. Вдруг сказал: - Погоди здесь. Отдыхай, никуда не ходи. Сейчас я вернусь.

В течение секунды Лис раздумывал над тем, не бросить ли сигарету, но победил инстинкт курильщика. Он спрятал горящий "пэлл мэлл" в замкнутой ладони и бегом направился в сторону застроек. Добрался до калитки, из которой вышли несколько минут назад, но в дом не прошел, а только вдоль его стенки перешел на другую сторону участка. Если они попал в долбанную дерёвню, то на огороде возле дома он должен чего-нибудь обнаружить. Пускай даже несколько одичавших самосеек. Молодой вроде как не должен слишком жаловаться на не слишком изысканный вкус еды.

- Ну, сволочь старая, вылезай, - буркнул Лис, поднимая голову.

В свете луны у него было бы больше шансов. К сожалению, густая заслона туч не только обещала темноту, так и предсказывала близящийся дождь. Очень скоро крупные, жирные капли дождя начали валить с неба, поначалу робко и изредка, тем не менее, тихое шипение с каким первая из них погасила жар сигареты, которой он как раз затягивался, достала Мундека до последнего. Если невезуха, так во всем. Он выплюнул мокрый окурок и двинулся через ограниченный оградой участок, прочесывая заросли руками.

Минут через пять он обрел уверенность, что свою теорию про самосейки можно сунуть кому-то в задницу. То ли у туземцев не было времени на такую херню, как разведение овощей ради собственных потребностей, либо плоды не смогли пережить несколько сезонов без хозяйской руки. Зато крапива и всякая другая колючая зараза посчитали это местечко истинным раем. Мундек задержался у ограды, чтобы подумать. Беготня по всей округе мало чего даст, если не знать, чего и где выискивать. А у Лиса не было ни малейшего понятия, чего съедобного он мог бы найти в этой глуши.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Неожиданно он почувствовал знакомый холод на спине. Сильне дуновение ветра раскачал вершины деревьев и поля высоких трав... Трав? Мундек бросил взгляд на другую сторону ограды, шелест был странным, слишком сухим... Он напряг зрение, потом пробежал пару шагов до места, в котором высокие колосья чуть ли не касались сетки.

Препятствие он преодолел несколькими движениями, как когда-то в молодости перебрасывая ноги над верхним краем ограды, и очутился в самой средине поля одичавших зерновых. Колосья были крупными, тяжелыми, набухшими, а стебли – сухими. Он сломил один и разтер колос в лалоях, не обращая внимания на все более густой дождь. Дунул раз и другой, растер остатки более тщательно, после чего всыпал угловатые зернышки в рот. Те были твердыми и не слишком вкусными, зато наверняка достаточно зрелыми. Быть может, уважающий себя землепашец и не начал бы еще жатву на этом поле, но Лис был родом из города, чего, временно, по нему не было видно, слышно и вообще не чувствовалось.