Секреты бабушки Ванги - Дарья Калинина

   В те времена было модно увлекаться какой-нибудь наукой или проводить реформы, так сказать, местного значения. Чаще всего эти научные опыты или реформы не выходили дальше границ поместья. То есть никакого политического или экономического влияния на страну в целом не оказывали. И по сути своей были совершенно бесполезны.

   И зачем же, спросите вы, эти реформы вообще проводились? Но ведь должны же были дворяне как-то развлекаться? Должны. А телевизоров тогда не было. Компьютеров и Интернета – тем более. Охоту и пирушки любили далеко не все. Вот и местный помещик Иван Рыбалкин предпочитал тихие, камерные развлечения и возню в собственном кабинете за колбами и пробирками.

   Но однажды возле его поместья остановился цыганский табор. Цыгане зашли в дом, чтобы поприветствовать хозяина и испросить у него, как водится, дозволения остаться на некоторое время в его владениях. Рыбалкин никогда не отказывал цыганам. Можно сказать, что между ними даже водилось нечто вроде дружбы. Ну, насколько такое слово уместно в данном случае. Но определенная симпатия у Рыбалкина к этим вечным странникам все же была.

   Только в этот раз Рыбалкин увидел среди цыган девушку совсем не цыганской внешности.

   – Она и не наша, – объяснил старый барон. – Сирота. Идти ей некуда. Мачеха выгнала из дома. Вот и прибилась к нам. Говорит, что идет в Астрахань к тетке.

   Сердце Рыбалкина дрогнуло. И он пригласил странную гостью остаться у него и погостить подольше. Цыгане вскоре ушли дальше, а девушка осталась. Звали ее Марфа. И была она простого рода, хотя и не без образования.

   – Батюшка сам читать любил и меня к этой забаве приохотил, – пояснила Марфа барину. – А у вас, я гляжу, книг много. Только все научные. Мне непонятные.

   – А хочешь, я тебя научу?

   – Всему-всему? – широко раскрыла глаза Марфа.

   – Всему, что сам знаю.

   – Хочу!

   И Рыбалкин стал проводить с Марфой все свое свободное время. Ну, а когда молодая девушка и молодой мужчина проводят бок о бок по многу часов подряд, да еще и живут в одном доме, то неизбежно возникают вопросы. Вот и по округе пополз слух, что Марфа не просто гостит в доме у Рыбалкина, а что она стала его любовницей.

   – Это неслыханная гнусность! – кричал Рыбалкин и даже намеревался вызвать сплетников на дуэль.

   Но так как стрелял он плохо, то решил не связываться с дураками. А просто заткнуть всем рты да и жениться на Марфе. Девушка вроде бы не возражала. И даже собственными руками сшила себе подвенечное платье, приговаривая, что никакая портниха не справится с этим делом лучше ее.

   Платье получилось очень красивое. Однако в ночь перед свадьбой Марфа сбежала из дома, одевшись в свое свадебное платье. А добежав до речки Лапки, которая была в те времена куда более глубокой и полноводной, сиганула с головой в омут.

   – Там ее и нашли, – закончила свой рассказ Татьяна. – Прямо в подвенечном платье. Может быть, она бы и выплыла. Да прыгая, ударилась головой о камень, что из воды торчал. Так что спасти ее не удалось.

   А через полгода там же покончил с собой и Рыбалкин. Тоже вроде бы пошел прогуляться. А после его тело выловили из того же омута, с той же травмой головы.

   – Похоронили их рядом. На кладбище до сих пор можно различить надпись на их надгробной плите.

   – И что же там написано?

   – Я не бывала и сама лично могилы не видела. Но люди говорили, что-то вроде того… М-м-м… Ах, вот как! «Если уж не довелось нам вместе жить, то хотя бы в смерти будем рядом».

   И Татьяна замолчала, выжидающе глядя на подруг.

   – Очень трогательная история, – произнесла Кира. – Хотя и совершенно непонятная.

   – Чего не понятно-то вам?

   – Вот, например, зачем эта Марфа сиганула в омут? Не хотела замуж? Так шла бы дальше к своей тетке. Прямо так в подвенечном платье и шла бы. Небось, его в любой скупке краденого можно было обменять на что-то более скромное и недорогое. И еще бы денег на дорогу у Рыбалкина прихватила. Он ведь ей доверял, не так ли?

   – Она его любила!

   – А коли любила его и хотела стать его женой, так зачем в речку сигать? Нет уж, вы как хотите, а что-то в этой истории не складывается.

   Татьяне скептицизм Киры сильно не понравился. Она передернула плечами и рявкнула:

   – Отстаньте вы, Христа ради, от меня! Что знала, то вам и рассказала! А выводы делать, так мне недосуг. От своих дум голова пухнет!

   И отошла, всем своим видом показывая, что недовольна. И зряшное это дело: бисер перед свиньями метать.

   Однако на односельчан слова Сергея о том, что пропавший Леха повадился ездить к нехорошему камню, произвели большое впечатление. Все как-то помрачнели и еще больше притихли. Казалось, что теперь никто не сомневается: быть беде. Быть, и очень скоро.

   – В прошлом годе там ведь бомж утопился.

   – А бабу с соседнего села, что к нам на заработки летом приезжала, тоже там нашли. Когда же это было? Моя Катюшка в школу как раз пошла. Ну да, шесть лет прошло!

   Народ припомнил и другие страшные истории, которые касались «камня самоубийц». Оказалось, что с легкой руки Рыбалкина и его невесты Марфы то место стало необычайно популярным среди желающих свести счеты с жизнью.

   – Такое впечатление, что самоубийцы к вам со всей страны так и тянутся, – фыркнула Леся, не очень-то поверившая в эти байки.

   Но ее никто не слушал. Люди припоминали все новые случаи, касающиеся того места.

   – А строителя-то тоже рядом нашли.

   – Он не в счет.

   – Почему это не в счет?

   – А потому! Не утоп, а повесился!

   – Так ведь где повесился! Возле кладбища березу себе нашел, там и удавился. А от кладбища до камня всего-то двести метров.

   – Это если напрямки идти.

   – А чего бы и не сходить? И потом, с чего тот мужик вдруг взял и повесился? Ведь все у него в жизни ладно было. Жена потом с парнишкой приезжала. Славная такая женщина. И мальчик хороший. И чего мужику не жилось? Золотые руки. Не пил. И вдруг – бац! Взял и повесился.

   – Вы это про какого строителя? – заинтересовалась Кира, у которой все время ушки были на макушке.

   – Что питомник на том берегу строил.

   – «Восторг»?

   – Он самый!

   – И когда это случилось?

   – Так лет десять уже тому назад.

   – И повесился?

   – Ну.

   – Сам?

   – Следствие приезжало. Сказали, что сам.

   Выходило, что злополучное место насчитывает как минимум четыре жертвы. И это только в последние годы.

   – Ученые даже к нам в прошлом году приезжали. Как бомж утоп, так и прикатили. Сказали, что хотят сами посмотреть, что за камень такой удивительный.

   – И что?

   – А ничего! Изучали, исследовали. Целое лето там прокрутились. И ни одной жертвы!

   – А сказали-то что?

   – Сказали: геопатогенная зона. Какой-то разлом коры.

   – А я лично думаю, – подала голос какая-то тетка из толпы, – что это все душа Марфы покоя себе никак не найдет. Вот и бродит, компанию себе ищет. Кого приметит, к себе в омут заманивает.

   – Она же не русалка, – возразил ей кто-то. – Это русалки к себе в реку заманивают доверчивых простаков. А Марфа, судя по всему, могла стать только привидением.

   – А привидение что? Лучше? Ему тоже компания требуется!

   Лично самой Кире казалось, что Марфа могла бы удовольствоваться и компанией своего жениха. Или ей требовалось большое общество?

   – Да чушь это все – про привидения! – не поверила Леся местным страшилкам. – Не бывает, чтобы одно привидение к себе других заманивало.

   – Ты так говоришь, словно лично была знакома хотя бы с одним привидением.

   – Не была. Но ведь нелогично, когда привидение спокойно ведет себя почти триста лет, а потом вдруг очухивается и начинает собирать себе придворных.

   – А почему триста лет?

   – Ну, а когда Марфа на себя руки-то наложила? Уж ясно, что до революции дело было. И хорошо, пусть не триста, а всего лишь сто лет прошло с тех пор. Но все равно ведь странно. Сто лет тихо было, а в последние годы прямо прорвало!

   Но странно или не странно, а общественность в поисках Лехи решила двигаться в первую очередь к «камню самоубийц».

   – Чем по всей округе рыскать, тут хоть какая-то зацепка. Едем?

   Разумеется, подруги отправились вместе со всеми. А как же без них? Мысли об оставленной ими дома Фатиме их не тревожили. Они знали, что Валентина, вернувшись домой, позаботится о кошке. И сделает это даже лучше, чем могли бы сделать сами девушки.

   Глава 7

   У того самого имевшего дурную репутацию «камня самоубийц» был вполне невинный и даже безобидный вид. Подумаешь, торчит из реки камешек. Ну, по правде сказать, очень даже большой камешек, и формы странной, но это ведь сейчас, летом. А весной, когда река переполнена талыми водами, камень не должен быть заметен.