Газета "Своими Именами" №23 от 07.06.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Теперь с тайнами покончено. Всякий раз, включая радио, Валентина слышит голос мужа или торжествующие сообщения о его подвиге. Специальные выпуски газет тоже посвящены ему. Одна за другой они перепечатывают его рассказ: свидетельство человека, первым побывавшем в космосе.

Голубой поясок

«С корабля-спутника видно, конечно, хуже, чем с самолета, но все-таки очень и очень хорошо, - рассказал «Гага». - Была заметна выпуклость, округлость Земли. Картина горизонта очень своеобразна и очень красива. Можно видеть необыкновенный по красочности переход от светлой поверхности Земли к совершенно черному небу, на котором видны звезды. Переход этот очень тоненький, как бы пленка-поясок, окружающая Земной шар. Она нежно-голубого цвета».

На вопрос о первых ощущениях после возвращения на Землю он ответил: «Трудно описать словами чувства, охватившие меня, когда я ступил на советскую землю. Во-первых, я был рад, что успешно выполнил задание. В целом все мои чувства можно описать одним словом: радость. Когда спускался, то пел песню: «Родина слышит, Родина знает...»».

По словам Гагарина, когда корабль вышел на орбиту и наступила невесомость, «все стало легче делать. Ноги, руки ничего не весят, предметы плавают по кабине. И сам я не сидел в кресле, как до этого, а висел в воздухе. Во время состояния невесомости я ел и пил, и все происходило так же, как у нас на Земле. Я и работал в этом же состоянии, писал, записывал свои наблюдения. Почерк тот же самый, хотя рука и ничего не весит. Только блокнот надо держать, а то он уплывет из-под рук. Работал на связи по разным каналам, пользовался телеграфным ключом».

«Луны я не видел, - продолжал он. - Солнце в космосе светит в несколько десятков раз ярче, чем у нас на Земле. Звезды видны очень хорошо: они яркие, четкие. Вся картина звездного неба выглядит куда контрастнее, чем с Земли». Дневная сторона Земли, по его словам, была видна очень хорошо, он различал берега континентов, острова, крупные реки, большие водоемы, складки местности. Пролетая над советской территорией, Гагарин отчетливо видел большие квадраты колхозных полей и даже мог понять, «где пашня, а где луг».

Для ученых эти впечатления не стали неожиданностью. На все, о чем сообщил первый космонавт, указывали данные, полученные с аппаратуры спутников, или теоретические расчеты. «Голубой поясок», который наблюдал Гагарин, это тот самый небосвод, что мы видим невооруженным глазом: атмосфера рассеивает синюю часть спектра солнечного света. Тем не менее рассказанные им подробности завораживают своей свежестью: ведь они – свидетельства очевидца, подтверждения из первых уст. Это слова путешественника, побывавшего в неизведанном, и пусть они мало что добавляют к нашим знаниям, от них исходит свет подлинности. «Гага» побывал там, где не бывал никто.

Мягкая посадка

Вечером первого дня, полного ликования, Гагарин все еще находился на некоей базе, чье местонахождение неизвестно, проходя тщательный медосмотр и, очевидно, отвечая на вопросы специалистов. Но что бы ни узнали от него светила советской космической науки, сами они не добавили к рассказу Гагарина почти никаких деталей. Были обнародованы лишь голые статистические данные по полету: он продолжался 108 минут, из которых 89 минут космонавт провел собственно на орбите, а остальное время ушло на взлет и снижение. Академик Евгений Федоров – один из архитекторов советской космической программы – кратко рассказал о посадке корабля. Она осуществлялась с помощью тормозной двигательной установки, замедлившей движение «Востока» и обеспечившей его снижение до «зоны торможения» в более плотных слоях атмосферы. Там корабль разогрелся от трения и испытал гигантские перегрузки, но последствия торможения были равномерно распределены по траектории протяженностью в несколько тысяч миль. «На высоте нескольких десятков километров [1 километр = 0,62 мили] над землей, - уточнил Федоров, - скорость космического корабля сокращается до нескольких сотен метров [1 метр = 1,094 ярда] в секунду. Он с ревом рассекает воздух, мчась к заранее выбранному месту посадки. Парашюты раскрываются, и скорость снижается до нескольких метров в секунду».

Из объяснений Федорова можно сделать вывод, что космонавт приземлился внутри спускаемого аппарата, но по данным других источников в России майор Гагарин выпрыгнул с парашютом, когда капсула еще находилась над Землей. Ученый Николай Гуровский, в частности, отметил: «Космонавт мягко спустился на лужайку рядом с полем. Он приземлился на ноги, даже не споткнувшись, и подошел к людям, которые его увидели».

Безумный риск?

Хотя лишь неисправимые скептики сомневаются в том, что полет вообще имел место, каждое сообщение об этом событии лишь добавляет противоречий. Когда же журналисты просмотрели сообщения, предшествующие полету, всплыли еще кое-какие любопытные вещи. Так, до 12 апреля по Москве уже несколько дней ходили слухи, что вот-вот состоится запуск в космос корабля с человеком на борту. Незадолго до старта «Востока» московский корреспондент газеты английских коммунистов Daily Worker телеграфировал в редакцию, что советский космонавт – сын известного авиаконструктора – трижды облетел вокруг Земли и получил серьезные травмы при приземлении. Лондонская Daily Sketch сообщила, что его зовут Геннадий Михайлов. Советские власти немедленно выступили с опровержением. Однако слухи продолжали распространяться, и обе газеты настаивали на своих версиях.

Одним словом, к тому времени, когда прозвучало официальное сообщение о полете Гагарина, советские граждане уже были «подготовлены». Напряжение резко возросло из-за, казалось бы, безрассудной смелости, проявленной властями: они обнародовали факт запуска, когда «Восток» еще находился на орбите и впереди был самый сложный этап – возвращение корабля. Если бы в последнюю минуту произошел какой-нибудь сбой, Гагарин был бы обречен на медленную смерть в космосе на своем корабле или сгорел при спуске в атмосфере. Именно так закончились несколько пробных запусков без людей на борту.

Неужели Советы решились столь безрассудно рискнуть своим престижем? Большинство иностранных наблюдателей уверены, что нет. Вполне вероятно майор Гагарин побывал на орбите и благополучно вернулся еще до того, как прозвучало первое сообщение о запуске. Есть и другие небольшие загадки, связанные с полетом «Востока». К примеру, согласно официальной версии, Гагарин вышел на связь всего через 15 минут после старта, и в этот момент он уже находился над Южной Америкой. Однако от предполагаемого места запуска этот континент отделяет почти половина Земного шара. Кроме того, на конференции по освоению космоса во Флоренции 66-летнему академику Анатолию Благонравову – еще в царской России он занимался разработкой артиллерийских систем, а в наши дни часто выступает по космической тематике – задали вопрос: каким образом Гагарин наблюдал за Землей с орбиты. Тот ответил, что он делал это «по радио». Это заявление, наводившее на мысль, что «Восток» не имел иллюминаторов, не могло вызвать у американских экспертов ничего, кроме улыбки: они отметили, что даже у нашего спускаемого аппарата «Меркурий» есть иллюминаторы из прочного жаростойкого материала.

Пышная встреча

Похоже, официальную Москву эти проблемы нисколько не смущали. Сегодня каждый старт ракеты – не только научный эксперимент, но и пропагандистский ход. На сей раз, однако, даже плохо организованное и страдающее неточностями пропагандистское «сопровождение» нисколько не смазало впечатление от великого научно-технического прорыва. Уже через день после полета Москва встречала Гагарина как героя. Красная площадь, где проводятся самые торжественные мероприятия, ждала его в праздничном убранстве. На высоких серебристых флагштоках развевались знамена; трамваи, автобусы, машины, фонарные столбы и фасады были украшены кумачом. По всему городу развесили портреты космонавта; в газетных киосках уже продавалась его биография. На всем двадцатимильном пути от аэропорта Внуково до центра собрались толпы людей и было выставлено оцепление.

Гагарин прилетел на турбовинтовом лайнере в сопровождении эскорта истребителей. Помимо родителей и жены Валентины его встречало все высшее советское руководство. Премьер Хрущев по-медвежьи обхватил его руками и крепко расцеловал; на этом фоне теплое объятье Валентины выглядело скромным. Один за другим высокие начальники приветствовали космонавта. Затем кавалькада украшенных цветами машин медленно направилась к Красной площади навстречу артиллерийскому салюту из 20 орудий.

На трибуне Мавзолея Ленина-Сталина – святая святых коммунистической Москвы – Гагарин стоял вместе с членами Президиума ЦК, высшего органа власти в СССР. Хрущев произнес длинную речь, сравнив его с Колумбом, объявил о награждении Гагарина звездой Героя Советского Союза и присвоении ему звания «Летчик-космонавт СССР». Новоиспеченный майор – он выглядел браво в парадной, с иголочки, стального цвета форме ВВС – держался с восхитительным спокойствием, без запинки произнося все нужные слова. Он поблагодарил партию, правительство и премьера Хрущева за высокое доверие, оказанное простому советскому летчику: «Находясь на старте в космическое пространство, я думал о нашей ленинской партии, о нашей социалистической Родине» (Церемония транслировалась в прямом эфире по европейскому телевидению через систему Eurovision. В США ее показывали на пленке, доставленной через Атлантику на реактивном самолете.).