Измена. Не буду твоей - Ольга Игонина

class="p1">Но вслух выдаю, только скупое: "Не знаю".

Оглядываюсь вокруг. В зале появились новые люди: два пенсионного вида мужчины что-то активно обсуждают. За столом напротив восседают три девицы-светских львицы. Если не сильно всматриваться, кажется, что они одинаковые, наверное, у них один пластический хирург.

В секунду лица девушек меняются. Спины становятся ровнее, губы еще больше, во взгляде поволока.

— Девочки, Степнов здесь, — слышу шепот этого трио. — Нужно быть во все оружия. Убери сумку со стула, может он к нам подсядет.

Поворачиваюсь к двери. У раздачи стоит симпатичный мужчина. Темно-синий костюм, белая рубашка, верхняя пуговица расстегнута.

Кажется, у девиц потекли слюни, и не только. Стараюсь стать еще незаметнее, хотя на фоне этих красоток у меня и так нет шансов.

Незнакомец с кофе в руках проходит мимо них и направляется ко мне.

— А вы снова скучаете? — передо мной появился молодой человек, его лицо мне точно знакомо, но не помню при каких обстоятельствах, мы знакомились.

— Не то чтобы. Супруг ушел на совещание, вот жду его. А вы…

— Значит, мы сейчас идем гулять. На улице холодно, одевайтесь теплее, — так просто начинает разговор.

— Я с незнакомыми мужчинами не гуляю.

— Так мы с вами знакомы, где-то полгода назад обедали вместе в “Глойсле”.

— Точно, вы Кирилл, племянник Ирины и Парвиза. Рада нашей встрече, — и я совсем не вру.

— Все так. Через пятнадцать минут жду вас у ресепшена.

Всмысле? Еще позавчера я бы отказалась от такого предложения. Не могу я проводить время с посторонним мужчиной, даже если это просто прогулка и интеллектуальная беседа. А теперь могу все, вернее почти все. Так еще и Кирилл тот мужчина, которому сложно отказать.

Иду в номер, вижу, как трио сидит открыв рты.

Возвращаюсь в комнату. Снова этот дурацкий лыжный костюм. Не хочу, чтобы он ассоциировался с вчерашним днем, но надеть больше нечего. Натягиваю его, ищу по комнате шапку, кажется, оставила ее в номере, где сейчас совещание. Не пойду туда. Затягиваю капюшон посильнее и иду к выходу.

Кирилл очень похож характером на Парвиза, такой же интеллигентный, обходительный. И очень умный.

— А ты когда-нибудь смотрела на океан с высоты? — Кирилл не дожидается ответа, берет меня за руку и куда-то ведет. — У нас вон за тем ангаром вертолетная площадка. Полетаем?

— Как вот так просто? Мне Лешка сказал, что вертолет прилетит за нами только через три дня. А он всегда здесь?

— Мой всегда. А про Лешкин ничего не знаю.

Я подумала, что он шутит. Ну или называет вертолетом машину, как Лешка называл Харлеем старый велосипед.

Садимся в машину, видимо, чтобы до этой площадки доехать, хотя там не больше километра, могли бы и дойти.

Огромная расчищенная площадка. Небольшой вертолет, не такой, как мы летели сюда.

— А зачем тебе вертолет? — пробую перекричать хлопанье лопастей. Офигеть, у меня-то и машины своей нет, а тут целый вертолет.

Кирилл надевает на меня наушники, что-то клацает на панели.

— Это вам на большой земле он не нужен, а здесь он часто необходим.

Я всегда думала, что во льдах и снеге не может быть ничего красивого. Вернее, елка в снегу — красиво. А когда все вокруг? Оказывается, это невероятно.

— Лиля, ну перестаньте быть такой серьезной.

— Спасибо, я всегда такая, работа обязывает, — вру на ходу.

— Вы в НКВД работаете?

— Нет, я библиотекарь. Как обычно говорят, книжная мышь. Серая и скучная. — Видимо, поэтому Лешка нашел себе Ингу.

— Да бросьте, зато вы настоящая. В наших местах приезжие девушки все на одно лицо — аккуратный нос, губки, как у рыбки. Интеллект, правда тоже. Скукота. Мне кажется, вы замерзли. Летим обратно?

Какие разные бывают мужчины. Свой, ради которого я была готова и в огонь, и в воду, вот так запросто меняет меня на Ингу. Чужой беспокоится, не замерзла ли я. А может и Лешка с новой возлюбленной ведет себя так? Не знаю.

— Вот моя визитка, вдруг, вы первую уже потеряли, — Кирилл протягивает черную карточку. — Мы теперь с вами, так сказать, партнеры.

— В смысле? — что он имеет ввиду?

— Завтра на ужине все узнаете.

Мы подъезжаем к гостинице. На пороге курит Лешка. Не хочу с ним разговаривать, портить послевкусие от прогулки.

— Я просил, чтобы когда совещание закончится, ты была в номере. А ты где-то шляешься! — рычит и снова хватает меня за руку. — Я тут голову пеплом посыпаю, думаю, как загладить свою вину, а ты, сука, нового мужика себе нашла. Тварь.

— Не смей со мной так говорить.

— Ты моя жена, и я решаю, как с тобой разговаривать, — кажется, на запястье останутся синяки.

Лешка с силой толкает меня в фойе. В углу стоят банкоматы, кажется, он тянет меня к ним, чтобы не привлекать внимание. Говорят, что в таких случаях нужно звать на помощь, но я только хлопаю глазами, не могу в этом человеке узнать своего мужа.

— Больно, отпусти меня. Ты мне сейчас руку сломаешь.

— Потерпишь! Ты забыла из какого дерьма я тебя вытащил? Кто тебя все это время кормил и одевал? — теребит пуговицу на пальто. — Ты море впервые со мной увидела. Я сделал из тебя человека. Так бы и сдохла чмошницей в своей деревне, — Лешка шипит мне на ухо. Слышу его горячее дыхание, вижу, как от злости на шее пульсирует вена. — Придушил бы. Но нет, ты мне еще нужна. Завтра ты прилюдно будешь показывать, как ты меня любишь, будешь обнимать и заглядывать в глаза, как уличная собака. И не дай бог, Парвиз о чем-то догадается.

— Руки от нее убрал, сучонок, — низкий мужской голос. Удар. На мою руку капает кровь. Поднимаю глаза, рядом стоит Кирилл.

Глава 18. Лиля. Снова виновата я?

Лешка поднимает лицо, с хищным оскалом смотрит на меня. Переводит взгляд на Кирилла, в секунду выражение глаз меняется.

— Руки от нее убрал, я сказал. — Кирилл схватил Лешку за ворот куртки. — Ты что себе позволяешь?

— Зря вы, Кирилл Андреевич, в наши семейные разборки лезете. Мы сами разберемся, Лиля любит, когда с ней пожестче.

— С вами все нормально? — обращается ко мне, голос чуть дрожит, видимо, от злости.

— Да, спасибо. Отпустите его.

— Лиль, а дай нам по-мужски наедине поговорить, — Лешка вытирает нос манжетой куртки.

— Я вас прошу, держите себя в руках. Кирилл Андреевич, — запомнила, как Лешка его назвал, — Леш, перестаньте, пожалуйста.

Мне страшно, я ненавижу, когда люди становятся агрессивными. Я снова становлюсь маленькой девочкой, смотрю на происходящее и ничего не могу сделать. Так