Увидимся в Новом Свете - Марьяна Брай

мороженную щуку. Я решила, что ей можно верить.

– Спасибо вам, сестры, иначе, если мы не просушим эту шерсть, нам не в чем будет ходить зимой.

– Это тебе спасибо, длинная сестра, за идею дать нам новые имена и новую жизнь без прошлого, хоть я и скучаю по нему, – проскрипела «малышка».

– «Длинная сестра»?

– Да, мы тебя так называем среди своих, – судя по тому, что люди вокруг начали шикать, «Малышка» проговорилась о том, о чем мне не стоило знать.

– Отлично, только вот среди сестер не принято давать клички. Так нас быстро «раскусят». Запоминайте имена.

– Спи, «длинная сестра», завтра будет новый «чудесный» и очень длинный день, – хохотала в ладошку не вовремя проснувшаяся Клер.

Наш дом напоминал социальный лагерь для девочек подростков в маленьком городке, куда отправляют детей семьи с низким доходом, чтобы родители могли «выдохнуть», а некоторые – просто выспаться. В таких, обычно, возникают группы, как в тюрьмах, и часто возникают драки из-за спора на тему главенства. Я засыпала, думая о том, что нужно не допустить здесь такого.

Рано утром мне в ухо проскрипела сестра Абигель, сломав мой сон. Мы разбудили всех и начали выносить тюки за дом – там солнце светило с утра, и место было не проходное. Клер вызвалась поговорить с индейцами о том, что им не стоит туда ходить.

– После того, как мы сделаем из шерсти изделия, мы постираем их, и несколько штук продадим или подарим индейцам. Нам нужно как можно быстрее найти картофель, – я с Клер раскладывала шерсть на распоротых мешках, которые мы расстелили прямо на земле. Работали мы очень тихо.

– Скучаешь по пюре, или решила придумать «Лейс» раньше, чем их придумает Лейс? – Клер не выспалась, и сейчас я все больше узнавала в ней Лилю. В ней росла свойственная ей депрессия.

– Слушай, у местных должна быть какая-нибудь травка, которая делает людей веселее, активнее, поговори с ними, чего ты боишься, ты же хочешь пообщаться сними, хватит стесняться и бояться.

– Элиза, такая травка сделает более активной лишь депрессию, а запрещенные препараты еще совсем не запрещенные, так что, давай не будем подсаживаться на незнакомые вещи. И мне вовсе не грустно, просто я много думаю.

– Надо активнее думать, сестра.

– Ты не можешь успокоиться, и хочешь быстрее заняться бизнесом?

– Нет, черт подери, я хочу быстрее выйти замуж, нарожать американцев и читать молитвы между стиркой и мытьем розовых жопок. Я просто хочу занять руки, ну и да, я хочу стать независимой от этих фанатиков – лентяев и сестры Маргрет.

– Сегодня я поговорю с индейцами. А Маргрет, между прочим, хорошо к тебе относится, и вовсе не докучает нам…

– Не говори слово "докучает", когда ты его говоришь, от тебя пахнет нашей библиотекаршей, и будь добра, детка, выясни про картошку. Они не умеют делать с ней то, что умеем мы. Это бонус, это наш туз в рукаве. Раз уж ты не хочешь рассказать, что скоро им будет крышка, и тем самым получить профит и возможность найти здесь безопасное место, то давай попробуем сделать жизнь безопаснее.

– Сестры, вы работаете в воскресенье? – к нам подошла женщина из поселения. Она натянуто улыбнулась и начала внимательно рассматривать шерсть. – Я Катарина, жена доктора – мистера Уилсона. Мы идем на службу и хотим пригласить вас, чтобы вы привыкли к распорядку жизни нашей общины.

– Миссис Уилсон, мы несколько иначе проводим службы, и сегодня мы в доме, где живем, проведем свою службу, в которой помянем сестер и членов корабля, что погибли в пути. Мы все еще глубоко переживаем эти смерти…

– Я понимаю вас, сестра. Около года назад мы прибыли сюда, но прибыли не все, кто сел на корабль. Если бы не индейцы, мы не пережили бы эту зиму. Вы правы, нужно вспомнить погибших, кто не перенес дорогу, – она чуть склонила голову и пошла к дому, возле которого они молились долго и красноречиво.

– Не переживайте, шерсть мы разложили еще ночью, и днем трудиться мы не станем, мы уважаем ваши привычки и правила. Спасибо вам, миссис Уилсон, вы очень добры.

– Клер, обязательно проследи, чтобы зверобои сюда не подошли, а я пойду соберу всех, чтобы до обеда, до жары мы чуть перешили одежду, иначе мы задохнемся в этих платьях, – я, расстегивая верхние пуговицы направилась к дому, где сестра уже собрала всех на короткую, как всегда, молитву. Мне нравилось, что она делает это быстро.

Я заметила, что Маргрет по чуть говорит с каждой их новеньких, и потом они улыбаются. Она молодец, и я вижу, что девочки меняются. Лишь бы в некоторых не проснулось то настоящее, «благодаря» чему они оказались в тюрьме, ведь не все они пострадавшие.

К обеду мы закончили с перешивкой рубашек, что теперь были завязаны под горло, мы переоделись в белые рубашки и юбки, и выглядели теперь как негры на плантациях, так как повязали на головы платки. Девушки решили украсить ансамбль и завязали на лбу бантики.

Индейцы у костра варили какую-то кашу, смеялись и играли с собакой. Она была единственной в поселении, и все ее пытались угостить, или погладить, проходя мимо, особенно дети.

– Хорошего вам дня, я Элизабет, – я подошла и села на сколоченную у стола лавочку. Они смотрели на меня с улыбкой, рассматривая юбку.

Две женщины подошли ближе и наклонили голову, приглядываясь к белой рубашке с пышными рукавами, а трое мужчин не поднялись с места, но отложили из рук палочки, что строгали.

– И вам хорошего дня, – достаточно внятно сказал один из мужчин. Он не улыбался, а лишь сощурил глаза, словно, давал понять, что пока он мне не доверяет, и я должна это принять.

– Хороший день, – ответила одна из женщин в кожаной тунике до колена. Ее ноги были голыми, и я ей завидовала, что она может ходить вот так. Волосы заплетены в две косы, и тут скорее всего, была рука женщин из поселения.

– Это Пэвэти, это значит «чистая вода», – мужчина указал на ту, что улыбалась мне и произносила некоторые слова на английском. – А я Сквонто, – он встал и подошел ко мне, чуть поклонившись. Я услышала, как сзади что-то упало. Я оглянулась и увидела, что упала Клер.

– Она стояла, слушала нас, и смотрела так, словно видит призраков, – Сквонто подбежал к ней, прихватив плошку с водой. Вылил всю ее ей на лицо. Пэвэти держала ее лицо, когда Клер пришла в себя:

– Ты правда Сквонто? – она смотрела на него глазами китайской мультяшки. –