Цифровая пропасть. Шаг первый - Алексей Абвов

Такое вот занятное растение, случайно обнаруженное тут благодаря медведю-сладкоежке. Без его интереса, даже если бы я мельком взглянул вверх, ничего бы не заметил. Лиана едва выделяется зеленой нитью на фоне камней, ее плоды тоже сложно снизу рассмотреть, по цвету и раскраске они мало отличаются от самих скал. Как будто специально маскируются на их фоне. Так, теперь глянем, что это за фрукт такой…

«Спелый плод скальной лианы Средиземья. Упоминается во многих легендах о героях прошлого. Помимо великолепного вкуса обладает свойством провоцировать ускоренный рост мышц тела, способствует развитию и уплотнению ауры. Внимание!!! Имеется сильный снотворный эффект действия. Рекомендуется употреблять в пищу перед ночным сном или одновременно с плодами шиполиста гладкокожего, блокирующими снотворный эффект».

Отдельно похвалил себя за предусмотрительность: только благодаря ей не свалился неожиданно уснувшим со скалы, попробовав эту «легенду» на вкус. Как раз медведю на десерт. Пока никто не мешает, соберу весь выросший тут урожай, отведав его, как рекомендуется, поближе к ночи и в более безопасном месте. Ибо не хочется неожиданно проснуться в виде обглоданного голодными зверями скелета. Урожай оказался не особенно большим, ровно сорок три спелых плода, но попадались еще недозрелые, про которые перстень писал, что «стоит подождать зрелости». Когда я чуть не сорвался вниз, перебираясь с места на место, шум вновь привлек жировавшего внизу медведя. Отключив свою маскировку, решил его немного позлить, оставаясь на совершенно недоступной для него высоте и ехидно показывая ему плод лианы, подкидывая его в своей руке. Взгляд зверя приковался именно к нему, а на его морде самым крупным шрифтом читалось: дай мне его, я все прощу! «Хорошо, держи!» – кинул первый плод прямо в открытую пасть, вспомнив о его сильном снотворном эффекте. Но медведю одного фрукта оказалось мало, пришлось кидать еще два, дабы полностью удовлетворить его желание. Прошло всего десять минут, и медведь, широко зевая, похлебал воды из ручья, подошел к обгрызенной лосиной туше, свернулся в клубок рядом с нею и уснул, иногда громко похрапывая. Догадавшись о наличии у меня нескольких часов на совершенно безопасный осмотр пещеры, я быстро спустился вниз и отправился на поиски сокровищ. В том, что они меня там давно ждут, я ничуть не сомневался.

При первом взгляде на внутренности пещеры меня постигло разочарование. При втором тоже. Дыра в земле сформировалась когда-то давно благодаря потокам горячей воды. Здесь бил термальный источник, только он давно высох. Теперь тут можно найти только мусор и грязь, затащенную сюда зверем, обустроившим логово по своим представлениям о том, как это делается. Уходящая в глубь скал дыра заканчивалась расширяющимся тупиком, и там было абсолютно пусто. Ни ценных вещей, ни следов человеческой деятельности. Стоило обидеться на весь мир и уйти прочь несолоно хлебавши. Но у меня уже был некоторый опыт поиска ценностей в зверских логовах: если выбросить отсюда весь мусор, то в самом низу под его толстым слоем может что-то и попасться. Выйдя наружу и проверив, крепко ли спит хозяин этого места, принялся за работу. Очень хотелось завершить ее до того момента, как он проснется. Хватай – таскай, бросай, опять возвращайся, хватай… и так пока хватит сил. Мусора из пещеры я не выносил, равномерно раскидывая его по проходу, освобождая от него дальний тупик, где обязательно должно что-то быть. Через несколько часов работы все же откопал небольшую круглую дыру, ведущую куда-то вниз, но главное – там вдалеке горел свет, отсюда сверху едва-едва заметный. В эту дыру человек пролезет легко, а вот медведь уже нет. Потому сложности могут возникнуть только на обратном пути, сейчас же можно смело лезть вглубь, пока есть время. Ага, камень резко обрывается, но к дыре снизу приставлена лестница из тонких жердей. Пошатав ее ногами и легко попрыгав на верхних ступеньках, упираясь руками в каменный край, все же решился на дальнейший спуск, признав лестницу вполне прочной. «Просто взгляну, что там светится внизу, и сразу же обратно», – именно такой была первая мысль. Зря я так подумал. Сделав несколько шагов вниз по ступенькам, всем своим телом ощутил, как лестница стала складываться под моим весом, при этом с треском рассыпаясь на отдельные куски. Падать было не больно – сработал аурный щит, спасая мою тушку от переломов и ушибов. От верхней дыры в потолке до каменного пола было не более семи метров, но все равно падение с такой высоты на спину ничем добрым обычно не кончается. А тут даже испугаться не успел, как все благополучно закончилось. Только вылезти обратно уже никак не получится: обломки лестницы теперь годятся лишь на дрова. Эх, теперь придется искать другой путь. Внизу оказалось относительно светло. В ближайшей стене торчал странный факел, на вершине которого пылал ярким белым пламенем большой прозрачный ромбовидный кристалл, внутри которого прятался совсем маленький ограненный бриллиант. Дыма это пламя не давало и на ощупь было совершенно холодным.

«Неугасаемый факел истинного света. Истинный свет разрушает любую магическую маскировку или иллюзию вплоть до третьего порядка сложности. Проявляет некоторые природные артефакты и камни силы. Отпугивает и держит на расстоянии слабую нежить всех форм. Сильная и изголодавшаяся нежить может перетерпеть истинный свет, но при этом заметно ослабеет и почти полностью ослепнет».

– Ничего себе тут иллюминацию устроили! – удивленно сказал я вслух.

Сколько же лет этот факел здесь впустую светит и гаснуть не собирается. Действительно «неугасаемый», как говорится в описании. Должен быть редкой и очень ценной вещью.

Осмотрел нижний зал пещеры более внимательно. Здесь когда-то был капитальный человеческий лагерь. Большая куча сухих дров, кострище, выложенное крупными камнями, над ним треугольный таганок из полос темного металла, на котором висит закопченный помятый медный котел. Еще один пустой котел валяется в стороне. Чуть дальше штабелем стоят деревянные ящики. В паре ящиков пустые холщовые мешки, в остальных какая-то слоистая порода большими кусками, сильно похожая на слюду.

«Слюда минеральная. Используется бедняками вместо оконного стекла и применяется в алхимии», – дополнительно пояснил перстень-определитель.

Ничего больше в лагере нет – ни инструментов, ни оружия, ни одежды. Даже человеческих костяков не видно. Если здесь кто-то и был, то давно покинул это место, забрав все более-менее ценное с собой. Хотя почему тогда оставили факел истинного света – может, он врос в стену? Нет, тот легко вынулся из явно искусственной щели, выбитой в камне металлом, и оказался в моей руке. Значит, нужно внимательно осмотреть все это подземелье – наверняка бывшие несчастные добытчики изумрудов остались где-то здесь неподалеку. И на их бренных останках найдется чем поживиться. Думать о том, как отсюда потом выбираться наружу, мне сейчас совершенно не хотелось – азарт поисковика, почти добравшегося до сокровищ, полностью захватил мое сознание. Но прежде чем идти на поиски, стоило немного передохнуть. Судя по моим часам, снаружи уже давно наступила ночь. Задавив пробудившийся азарт силой воли, вкусил загадочный плод горной лианы, оказавшийся сочным и сладким, по вкусу напоминающим переспелый гранат, и даже не заметил, как мгновенно отрубился.

Проснулся от какого-то шума наверху. Из дыры в потолке периодически сыпался мусор – не иначе как медведь решил восстановить собственное логово. «Интересно, насколько тут хватит воздуха?» – про себя подумал я и занялся более насущными делами. Во-первых, завтрак. Есть опять хотелось неимоверно, и чувствовались некоторые изменения, происшедшие в руках и ногах. Осмотр и ощупывание показало небольшое приращение мышечной массы в конечностях, а пресс стал поистине каменным. «Хорошие ягодки, одобрено лучшими культуристоводами», – мысленно посмеялся своей нелепой шутке. Достав очередную порцию горячей лягушатины из пространственного кармана, съел ее, даже не почувствовав вкуса, сразу же вытащил вторую. Одной показалось слишком мало.

– Сейчас бы сюда гречки или макарон, а то мясо да мясо… – сворачивая использованную фольгу для повторного применения, вслух обратился к окружающему пространству.

Но ему, видимо, нечего было сказать на мою просьбу, потому оно ответило лишь слабым эхом в виде звука где-то далеко капающей воды.

Забрав котлы и таганок в пространственный карман, постоял, подумал и отправил туда же легкие ящики с пустыми мешками. Если не найду чего-либо лучшего, сошью из них грубую одежду: ужасно надоело голым ходить. Затем высыпал из остальных ящиков бесполезную для меня слюду, решив прибрать и их. Тот же запас мяса стоит по отдельным коробкам раскидать – сырое в одни, готовое в другие, – а то внутреннее пространство сумки постепенно превращается в какой-то непередаваемый хаос. Впрочем, это совсем не мешает ею пользоваться – главное, хорошо помнить, что и как я туда клал, дабы потом это оттуда легко достать при первой необходимости. Вон, с ножом уже даже и не задумываюсь, он сам возникает в руке, когда становится нужен, и так же исчезает, когда надобности в нем больше нет. С посохом так ловко пока не выходит, но это лишь вопрос времени. Перемещение достаточно большого веса в этот раз не вызвало неприятного истощения ауры. Возник лишь легкий холодок в руках и ногах, который постепенно исчез, заполнившись энергией за счет внутренних ресурсов тела, – змей-накопитель не вмешивался.