Вытхуянцы в Сочи - Дмитрий Стародубцев

Мне с детства говорят, что я иной, Что ждёт меня беда и геморрой!

— Люди всегда чмырят тех, кто выбивается из привычных стереотипов. Тем более тех, кто значительно умнее. Но это не повод сопли жевать! Оставайся таким, какой ты есть, радуй своими стихами! Не подчиняйся обстоятельствам, дерзай, что есть силы!..

К молодым людям подскочил запарившийся Зебр.

— Ни фига себе! — воскликнул он. — А я думаю, куда свинтил наш Байрон, который лорд? Давай, делись с товарищем — знакомь!

Осёл заметно расстроился, но всё же представил Васю и полосатого друг другу.

— Вася?! — Зебр подозрительно оглядел девушку с ног до головы, но затем, не найдя в её облике ничего мужского, поспешил грациозным движением поцеловать даме руку: — Пардон, мадам! Вам ещё не говорили, что у вас самая классная попка на всём черноморском побережье?.

Затем они вместе танцевали, причём так зажигали, что публика кипятком писала. Кайф сломал присоединившийся Жирафф. Он так усердно водил ноги циркулем и так громко кричал под грохочущий Тесппо-Ноше: «Бухгалтер, милый мой бухгалтер!», что вскоре Зебр почувствовал себя окончательно дискредитированным и настоятельно порекомендовал советнику пойти проведать Бегемота.

— Как настроение его высочества? — спросил Зебр у Жираффа, вернувшись за столик.

— Скучает! — ответил тот.

Бегемот действительно приканчивал в одиночестве бутылку дорогого виски.

Спустя час дошедший до кондиции Зебр каялся в жилетку Жираффу, а вернее — в салфетку на его груди:

— Прости меня, я подонок! Я распоследний подонок!

— Нет, ты не подо-о-онок! — успокаивал его не менее нагрузившийся советник Бегемота. — Ты очень хоро-о-оший!

— Нет, я подонок! — Зебр высморкался в салфетку собутыльника. — Не надо меня очернять!..

— Хочешь, мы будем дружить? — предложила Вася Ослу. Они сидели здесь же, раскуривая кальян.

Тот от счастья не сразу подобрал рифмы…

— Профитроли, хочешь, мы будем дружить? — предложил Зебр. — Дай я тебя поцелую!

Принесли счёт, и Жирафф при помощи очков и калькулятора сбивчиво проверял его. Полосатый полез к советнику, но лишь наслюнявил ему лицо, надышал в него густым перегаром. Одну стекляшку в очках длинношеего залепило паром.

— Жирафф, у тебя очко запотело!

…На улице таяли звёзды. Шоколадный гламур ночи стекал бесполезной жижей под ноги вытхуян-цам.

Жирафф, взбираясь по лестнице, нечаянно навернулся, да так, что поцарапал о ветки лицо и до крови ободрал колени. Осёл помог ему подняться, а Зебр ухмыльнулся:

— Пустячок, а приятно!

— Нет, посто-о-ойте! Я требую продолже-е-ения банкета! — всё ещё рвался в бой юбиляр.

— Ему нельзя работать с асфальтом, — подметил полосатый, — у него сразу начинается асфальтовая болезнь!

Осёл поцелуем попрощался с Васей и посадил девушку в такси. Зебр завистливо сплюнул:

— Эх, велика ты, Россия-матушка, а переспать не с кем!

Глава 7. Чем обеспечены доллары

Пока не завели дело, это к делу не относится.

Вытхуянский олигарх

— Два миллиарда?! — губернатор не смог вписаться в очередные контрольные ворота, растерялся, упал и кубарем покатился вниз по горному склону. Лыжи в сторону, снежная крошка фонтаном. — Тьфу, чёрт!

Новейший тренажёр, имитирующий слалом, отдалённо напоминал один из игровых автоматов, коих навалом в парке «Ривьера». Подбираешь на компьютере горнолыжную трассу, вставляешь ноги в крепления, берешься за палки — и вперёд.

— Он дословно сказал так: «Пара миллиардов в валюте, что-то около того!» — Хомяков в который раз с восхищением оглядел спальню шефа: чёрное дерево, слоновая кость, ценнейшие ткани… Все мелочи продуманы до самой распоследней финтифлюшки.

— Никак не получается, хоть ты тресни! — губернатор, будучи в одних «семейных» трусах, выключил автомат и вышел из креплений тренажера. Здесь хозяина спальни поджидал завтрак. — Эх, засмеют меня на Красной поляне! А если ещё этот увидит — оргвыводов никак не избежать! Однозначно! Будешь апельсиновый сок?

— Спасибо, господин… Михал Михалыч, я уже позавтракал! — Хомяков помог губернатору облачиться в шелковый халат, расшитый золотом.

— А я выпью. Дочь сказала — по два стакана в день пить. Говорит, витамин С, и что-то там ещё… Кстати, квартиры купил в «Королевстве чудес»?

— Конечно, Михал Михалыч! — Хомяков поспешил порыться в папке, протянул документы. — Вот, всё как вы просили. На вашу дочь. Последние взял. Им пришлось какого-то там нефтяника из-за нас кинуть!

— Это их проблемы! — губернатор убрал документы в закартинный сейф. — Будут нос задирать — землицу отымем. Скажем: забирайте ваши дома с нашего побережья и проваливайте в свою Москву на все четыре стороны! Понял?

Хомяков изворотливо улыбнулся.

— Теперь об этих захуянцах… или как их там!

— Михал Михалыч допил сок и пододвинул к себе приёмистую тарелку со щами. — Тебе, дружочек, вот такая директива: придумай, как сделать так, чтобы их деньги стали нашими.

— Ну что здесь можно придумать? — Хомяков развёл руками. — Мы же, в общем-то, не грабители с большой дороги?

— А кто говорил про грабителей?! Я тебе сколько талдычу, а ты никак не хочешь усечь политику партии! Работать с инвестором нужно красиво, по-современному. Понял? Вон, учись у людей! — губернатор показал неопределенным жестом куда-то на север. — Акции народу впарили, курс искусственно опустили и сами эти акции по дешёвке скупили. Чистый навар — Абрамович обзавидовался!

— Ну, это гроссмейстерский уровень!

— А мы чем хуже? Мы тоже, поди, не лаптем щи хлебаем! — Михал Михалыч предъявил изящную серебряную ложку, которой ел. — Короче, вот такая тебе резолюция: думай!

Он дал понять, что аудиенция закончена. Хомяков, несколько замороченный, шагнул в сторону двери, но на полпути замялся, сомневаясь: сказать, не сказать.

— Есть тут одна идейка…

В просторной приёмной громко тикали настенные часы, наверное, отсчитывая набегающую с каждой новой секундой прибыль от совершённых в этом офисе сделок. Морозил дюжий кондиционер, но всё равно пахло перегаром. Под стеклянным колпаком скучал во всём своём сановном величии макет жилого комплекса «Королевство чудес». В окно заглядывал надменный шпиль морвокзала, указывая острой тенью на саквояж в руках Осла.

Мужеподобная секретарша с накачанными икрами попросила вытхуянцев немного подождать, любезно предложила прохладительные напитки и отлучилась на минуточку.

— Что-то я не наблюдаю здесь обещанного ажиотажа! — съязвила Белка.

— Тебе же сказали: всё давно распродано! — раздраженно ответил Зебр.

После вчерашнего он имел соответствующий вид и подобающее настроение.

Сначала полосатый крутился вокруг макета, разглядывая его со всех сторон, а потом приподнял стеклянный колпак и стал ощупывать детали, причмокивая от удовольствия. Вскоре верхняя часть дома надломилась, а попытки сделать, как было, только усугубили ситуацию.

— Оставь макет в поко-о-ое! — возмутился красующийся исцарапанным лицом Жирафф.

Макет всё же не выдержал — верхняя часть «Королевства» осталась в руке Зебра. В этот момент дверь в кабинет руководства распахнулась, и вытхуянцы увидели радушного и бесподобного Рудольфа. Полосатый успел спрятать обломок за спиной.

— Извиняюсь, что пришлось ждать! Все на бизнес-конференции, а я тут один за всех вкалываю. Впрочем, как говорил великий Вольтер, работа избавляет нас от трёх великих зол: скуки, порока и нужды!

После положенных реверансов вытхуянцы расположились в богато обустроенном кабинете Рудольфа. На столе — милое семейное фото, на стенах — панорамы жилых комплексов, на журнальном столике — расточительные угощения для посетителей.

Гости получили для прочтения по комплекту контрактов на покупку квартир в «Королевстве чудес». Все делали вид, что читают, однако Бегемот рассеянно разглядывал планы квартир, приложенные к договору; Белка изучала состояние своего маникюра; а Зебр незаметно прятал обломок макета в пасти сувенирной акулы. Ослу копия вообще не досталась, и только один Жирафф что-то недовольно мычал, водя пальцем по строчкам. Однако на него, как на немого дурня, никто не обращал внимания.

— Жирафф, хорош мычать! — сделал замечание Зебр. — Не порти ауру помещения!

— На кого будем оформлять? — осведомился сладчайший Рудольф.

Он только что в очередной раз поговорил по телефону: мол, квартиры в «Королевстве чудес» закончились.

— На дядю! Сами понимаете: жизнь тяжёлая, завистников у меня — как мух на говне! Только и ждут, сволочи, когда я попадусь в особо крупных размерах! — Зебр всё-таки засунул большую часть обломка в акулу, но при этом поранил палец. — Ой, чёрт!