Великий путь. Вечное пламя - Бхагаван Раджниш

На Западе все ищут способы укоротить путь, поэтому там процветают такие люди, как Махеш Йоги, который говорит: «Все, что я говорю, подобно реактивному двигателю!» Он дает маленькую мантру, которую искатель должен повторять пятнадцать минут каждый день. И это все, что он должен делать для того, чтобы достигнуть. Вам не нужно менять ваше поведение, ваш жизненный стиль, вам не нужно ни от чего отказываться в этом мире. Вот и все: вам нужно расслабляться пятнадцать минут каждый день и повторять мантру. Мантра - это все.

Мантра ценна, но она не все. Мантра может уничтожить сны, но она не может дать истину. Разрушение снов - это часть пути к достижению истины, но если кто-то думает, что повторение мантры достаточно, если кто-то думает, что перебирание четок достаточно, он находится в детстве. Этот человек не достоин даже того, чтобы говорить с ним о пути, не говоря уже о том, чтобы достигнуть цели.

Путь сложен, но по нему следует пройти. Поэтому эта сутра говорит, что большие усилия есть путь. Для того чтобы предпринять такой путь, нужна большая воля. Вы должны хотеть поставить свою жизнь на карту ради того, чтобы достигнуть. Освобождение можно купить только в том случае, если вы поставите все на карту. И никак не меньше. Если вы пожертвуете чем-то меньшим, у вас ничего не получится. Вы не заплатили полную цену. Только после того как вы полностью отдадите себя, цена будет достаточной, и вы достигнете.

Все на сегодня.

Глава 3

Законы йоги: Чувство удивления

13 сентября 1974 года

Сутра:

Чувство удивления - это основа йоги. Установиться в себе - вот сила. Трансцендентальная логика - это средство для самоосознания. Наслаждаться блаженством существования - вот что такое просветление.

Чувство удивления - это основа йоги.

Попытайтесь понять это. В словаре «удивление» - это синоним слова «любопытство». Но есть главное отличие между удивлением и любопытством. И если вы не сможете понять это главное отличие, вы можете заблудиться на пути. Любопытство - это основа науки. А чувство удивление составляет основу йоги. Любопытство экстравертно, удивление интровертно. Любопытство относится к другому, удивление относится к себе. Это первое.

Удивление рождается из того, что не может быть понято, что делает нас бессловесными, что не может охватить наш интеллект, что больше, чем мы сами. Перед этим мы внезапно оказываемся бессловесными, и это разрушает нас.

Если то же самое чувство удивления, которое рождается перед лицом алогичного, непостижимого, возникает тогда, когда мы видим внешние объекты, рождается наука. Когда мы начинаем думать о материи, когда мы начинаем созерцать мир и пытаемся исследовать тайну, которая окружает нас, создается наука. Наука рождается из любопытства. Любопытство означает то, что направлено на внешнее.

Есть еще одно отличие между удивлением и любопытством. Если нас удивляет что-то, раньше или позже мы будем пресыщены этим любопытством, потому что любопытство вызывает напряжение, и поэтому у нас возникает усилие, направленное на то, чтобы уничтожить то, что вызывает наше любопытство, чтобы разрешить эти вопросы. Наука рождается из этого любопытства. И тогда она уничтожает высшее. Она пытается найти объяснения, домыслы, доктрины, формулы, ключи, и не успокаивается до тех пор, пока не уничтожает эту тайну, пока не раскроет ее и не получит знания о ней, пока наука не может провозгласить: «Да, я поняла».

Наука вынуждена убрать элемент удивления из мира. Если она преуспеет в этом, на земле не будет ни единой вещи, которую человек не будет знать. Это значит, что этот мир будет безбожным, потому что Бог означает того, кого невозможно познать до конца. Мы можем познавать Его, но он остается непознанным. Мы можем продолжать углублять наше знание о Нем, но Он не может быть исчерпан. Мы находимся в состоянии вечного вопрошания о Нем.

Есть некоторые объекты, которые стали нам известны. Мы можем считать их познанными. Есть также некоторые другие объекты, которые нам не известны, но мы их познаем. Позвольте нам назвать их неизведанным. Существование также состоит из таких объектов, которые мы никогда не знали и которые мы никогда не сможем узнать. Мы будем звать их непостижимыми. Бог непостижим. Это третий вид объектов. Наука не признает Бога просто потому, что Он непостижим, а наука говорит, что нет ничего непостижимого. Наука говорит: то, что мы не познали до сих пор, может быть еще непознанным просто потому, что мы не пытались достаточно напряженно изучать это, но раньше или позже мы познаем это. Наступит такой день, когда мы познаем мир полностью, ничего не останется неизвестным для нас.

Наука рождается из любопытства, и потом она начинает уничтожать это любопытство. Поэтому я называю науку отцеубийцей. Она пытается уничтожить то, что создает ее. Она пытается уничтожить то, что ее породило. Религия прямо противоположна. Она также рождается из определенно любопытства, в этой сутре это любопытство называется удивлением. Единственное отличие между ними вот в чем: когда религиозный искатель наполняется удивлением, он не отправляется во внешнее путешествие, он отправляется во внутреннее путешествие. Когда какая-то тайна окутывает его, он начинает думать про себя: я должен узнать, кто я такой.

Если тайна становится внутренней, если поиск и путешествие направлено внутрь, стрела искателя показывает на себя, внимание полностью поглощено жаждой познания своей собственной реальности, и тогда возникает удивление.

И второе, что следует понять - это то, что чувство удивления неисчерпаемо. Чем больше мы познаем, тем больше это чувство растет. Вот почему чувство удивления противоречиво. Если руководствоваться правилами, чувство удивления должно исчезнуть в тот миг, когда мы познаем что-то. Но Будда, Кришна, Шива, Христос не теряют своего чувства удивления. Когда они достигают высшего сознания, их ощущение удивления становится высшим. В этот миг они не говорят, что познали что-то. Они говорят, что после того как они познали все, остается познавать еще больше.

Упанишады говорят: «Даже если вы извлечете целое из целого, целое останется». Даже если вы познаете целое, останется познавать еще многое. Поэтому духовное знание не питает эго, научное знание питает эго. Духовное знание никогда не делает вас познающими. Вы все время будете оставаться смиренными. И чем больше вы будете познавать, тем больше вы будете ощущать: «Я ничего не знаю». На вершине знания вы сможете сказать: «Я ничего не знаю». В тот миг, в который вы получите высшее знание, все существование наполнит вас чувством удивления.

Если наука преуспеет, весь мир станет познанным, если преуспеет религия, весь мир станет неизведанным. Если наука преуспеет, вы, познающий, будете удивляться, почему все стало таким прозаическим, почему не осталось удивления, не осталось духа. Если нет тайны, процесс развития зайдет в тупик. Жажда познания исчезнет, любопытство пропадет.

Если наука будет развиваться по-своему, мир наполнится такой скукой, какой никто раньше не испытывал. Запад намного больше скучает. И в этом виновата наука, потому что люди теряют свою способность чувствовать удивление. Их ничего не волнует. Они забывают о том, что нужно удивляться. Если вы поставите перед ними проблему, которая не может быть разрешена, они скажут вам: «О, ее можно решить!» Потому что, согласно их науке, нет ничего, что может оставаться вечно непознанным. Со всего можно снять покров тайны.

Религиозное путешествие, однако, парадоксально. Чем больше мы снимаем вуаль, тем больше мы видим, что тайна продолжает углубляться. Чем ближе мы подходим, тем больше мы узнаем о том, что ее познать очень трудно. И в тот миг, когда мы проникаем в сам центр существования, все наполняется тайной. Для Будды камни и ракушки, которые лежат на дороге, так же таинственны, как и мерцающие звезды высоко в небе. Семя, расцветающее в душе, так же таинственно, как и творение всей вселенной.

Поэтому в этом смысле удивление становится интенсивным, ваши глаза становятся подобными глазам маленьких детей. Ребенок удивляется всему.

Когда ребенок идет по улице, все удивляет его. Цветной камушек он воспринимает как бриллиант. Вы смеетесь над ним из-за того, что вы знаете; вы знаете, что это цветной камешек. Вы говорите ему: «Не будь сумасшедшим, это не бриллиант». Но ребенок хочет положить его себе в карман. Вы говорите ему. «Не таскай с собой этот груз. В конце концов, это грязный камень, который лежит на дороге. Выброси его!»

Но ребенок хватает его еще крепче. Вы не можете понять этого. Ребенок удивляется, видит в нем тайну. Для него этот цветной камешек представляет собой не меньшую тайну, чем бриллиант. Ценность заключена в чувстве удивления. Камень не имеет ценности как таковой. Обычная бабочка может привлечь пристальное внимание ребенка, но вы не привлечетесь к самому Всевышнему, даже если он посетит вас. А ребенок гоняется за бабочкой.