Чужая в чужом море - Александр Розов

— У меня в руках, — сказал он, — макет футбольного поля в масштабе 1:400. Если взять это поле в натуральную величину и свернуть вот так… (он соединил противоположные края листа, и получилась короткая бумажная труба) … сделать этот цилиндр герметичным, и снабдив его необходимой аппаратурой, запустить в космос, то…

— … Получится орбитальный телескоп «Hubble–Bubble», — договорил Зиппо, — лантонское партнерство REF построило его для индусов лет 5 назад. Правда, он больше смотрит на Землю, чем в космос, но я считаю: пусть индусы за свои деньги смотрят куда хотят.

— Я не понимаю, как такую огромную фигню забросили на орбиту, — сказал Тези.

— Aita pe–a, — сообщил Зиппо, закуривая сигарету, — Эта бочка из тонкой фольги весит 2 центнера и складывается в грузовой контейнер обычного легкого шаттла. Ее вывели в космос, а там надули, как пузырь. Отсюда и табаш: супер–дешевая технология.

— В данном случае, — уточнил Мак Лоу, — речь не о телескопе, а о космическом поселке.

— … Для самоубийц, — вставила Дилли.

— В чем ты видишь опасность? – поинтересовался он.

— Ну, нормально! – воскликнула она, — Засунуть людей в стометровую бочку из фольги, запустить в космос и спросить: а что, собственно, здесь такого, особенного? Док, а ты знаешь, что в невесомости человек теряет полтора процента костей в месяц? Те парни, которые ставили рекорды типа «год на орбитальной станции», вернулись инвалидами!

— Невесомость легко устраняется, — возразил Мак, — Если раскрутить эту штуку до двух оборотов в минуту, то на внутренней поверхности будет вес, почти как на Земле.

— А на фиг вообще это надо? – поинтересовался шериф,

— По ходу, главная комми–тема, — ответила Дилли, — лететь на Тау Кита за джамблями.

Туристы–тинэйджеры, прислушивавшиеся к разговору, решили вставить свое слово.

— Между прочим, — сообщил Снэп, — экспедиция к Проксиме Центавра, организованная Фондом Джордана в 2119 году, была первой в истории попыткой достичь ближайших звезд нашей Галактики.

— О судьбе, постигшей экспедицию, можно только догадываться, — весело подхватила Оюю, и добавила, — это Хайнлайн, «Пасынки Вселенной», 1969 год. Культовая вещь.

— Летели, надеюсь, как полагается, в решете? – иронично поинтересовалась Дилли.

— Типа, да. Только в очень большом, а не с футбольное поле, как предлагает док Мак.

— И чем кончилось? – спросил Тези.

— Ну, через полвека все разосрались, половину экипажа шлепнули и забыли, что куда–то летят. По ходу, они там натирались, и у следующего поколения сложилось мнение, что корабль – это и есть вселенная. Через несколько поколений, там получился феодализм, оффи–религия с богом–Джорданом и жрецами–государством, война с партизанами. Еще лет через сто, как раз на подлете к Проксиме Центавра, группа толковых ребят нашла инструкции и шаттл, и короче, happy–end.

— То есть, как happy–end? – удивилась Дилли.

— Четверо девчонок и трое парней на этом шаттле долетели до планеты–гиганта, что–то типа нашего Юпитера, только поближе к звезде. Там — спутник, что–то типа Ганимеда, только побольше и с кислородной атмосферой, съедобной флорой и фауной… Как наш Марс, если его хабитировать. Типа, улыбка Паоро.

— Короче, выиграли суперприз в гонке на 40 триллионов км, — резюмировал Снэп, — это чтобы Оюю не плакала. При реальном финале, ей было бы жалко этих ребят.

— Да, а что? – с вызовом в голосе ответила она, — Почему все должно быть хреново?

Зиппо громко фыркнул, выпустил изо рта струйку дыма, похожую на миниатюрный ракетный выхлоп, и наставительно произнес:

— Потому, что по морю в решете не ходят, и по космосу в бочке не летают. Физика, ага?

— Аргументы?! – потребовала она.

— Сядь в решето, выйди в море, и будут аргументы.

— А на счет космоса?

— А там лучше не пробовать. Там вплавь до берега не доберешься.

— По космосу, — возразил Мак Лоу, — летают именно в бочке. Классический SkyLab 1973 года был тонкостенной бочкой диаметром 7 метров и длиной 8. Это бытовой модуль. О ходовой и сервисной аппаратуре пока не говорим. Экипажи из трех человек жили в этой бочке на орбите по 60 – 80 дней. У TransHab 2005 изменился только интерьер, а экипаж жил там по полгода и более. Genesis 2017 года отличается только тем, что он надувной. Размеры всего вдвое больше, что у SkyLab, хотя надувные аппараты можно делать на порядок более крупными. Ты сам упомянул 100–метровый Hubble–Bubble, не так ли?

— Но в нем нельзя жить! – возразил Зиппо, — Это пузырь с азотом под давлением 0,1 атм.

— Надуй кислородом под давлением 0,2 атм, и живи, — ответил док, — Запаса прочности хватит, эту оболочку испытывали при пятикратном превышении давления.

— У тебя, док Мак, из чего сигары? – подозрительно спросила Дилли, — Может быть, ты уже вывел трансгенный табак–ганджубас, и тебя так прет? И откуда ты столько знаешь про космическую технику? Ты же, по ходу, биохимик.

Мак Лоу в очередной раз раскурил потухшую сигару и пожал плечами.

— Видишь ли, обе мои жены увлекаются космосом, а я их люблю. Очевидно, я не могу относиться равнодушно к тому, что им интересно. Кроме того, преподавая механику в колледже, я обнаружил, что космос дает много увлекательных задачек.

— Алло, док, — вмешался Хабба, — Если тебе это интересно: твои жены опять дерутся на нашем заднем дворе.

— Насколько сильно?

— Так… — бармен неопределенно качнул головой.

— Ладно, — Мак вздохнул, — Я, разумеется, не одобряю их увлечение капоэйрой, но что делать? Не могу же я давить на их культурный выбор.

— Тогда я принесу аптечку, — проинформировал бармен.

— Что, все так серьезно?

— Нет, просто на всякий случай. А кто–нибудь хочет еще кофе, какао, или перекусить?

— Пожалуй, — решил док, — еще чашечку кофе и сигару. И пусть попробуют сделать мне замечание, что я много курю.

Шериф встал, сделал несколько шагов, чтобы через открытую заднюю дверь салуна видеть происходящее во дворе, посмотрел пол–минуты и махнул рукой.

— Нормальное баловство, док. Не нервничай. Давай–ка лучше вернемся к джамблям. Зачем пихать людей в этот космический пузырь и отправлять за триллионы километров?

— За триллионы – совершенно незачем, — согласился Мак Лоу, — Межзвездное путешествие длительностью в сотни лет – бессмысленно. На пол–пути тебя обгонит более современный корабль, построенный после твоего старта ровесниками твоих правнуков.

— Если Земля за это время не накроется каким–нибудь астероидом, — уточнил Зиппо.

Док поднял ладони в жесте предельного несогласия.

— Не будем строить технические обоснования на маловероятных событиях. Зачем, если есть более серьезные аргументы. Тут юниоры уже упоминали хабитацию Марса. Очень реальная тема. Дистанция — 55 миллионов километров, полет на современной технике займет полтора месяца. Маршрут отработан, дроны регулярно летают на Марс, с 1970 года. Забросить туда экипаж — не проблема, но что дальше?

— Примарситься и строить купол! – заявила Оюю, — Типа, как в Антарктиде.

— Как в Антарктиде не получится, — ответил ей Мак Лоу, — На Марсе нет воздуха. Там не поживешь в утепленном домике из пенопласта, собранном за час. Еще варианты?

— Ну, можно притащить с собой маленький герметичный домик, на первое время.

— Насколько маленький и на какое время?

— Ну… — девушка задумалась, — Мда, как–то неуютно получается.

— О том и речь, — сказал он, — гораздо удобнее надуть достаточно большой и более–менее комфортабельный пузырь на низкой орбите, и жить в нем. Высота орбиты может быть менее 50 км, полеты на работу и домой при марсианской силе тяжести – не проблема.

— Твой же вопрос, док, — вмешался шериф, — Как долго жить в этом пузыре?

— В том–то и дело, Тези, что в нем можно жить, сколько угодно. Это — не строительный вагончик, а поселок. Примерно как у Хайнлайна.

Зиппо снова фыркнул и, щелкнув своей ретро–зажигалкой, закурил новую сигарету.

— Ага, вот именно, что примерно как у Хайнлайна. Через несколько лет, а может быть и меньше, люди в этом пузыре так задолбают друг друга своим обществом, что устроят поножовщину. Изолированные микро–группы быстро взаимозадалбываются. Научный факт, проверенный тысячу раз на полярниках, космонавтах, подводниках, и т.д.

— А ты не допускаешь мысли, что это были не те люди? — спросил Мак Лоу.

— Ты бы видел, док, какой к ним был список требований по здоровью и по нервам.

— Я видел. Психологические тесты меня очень позабавили. Психологи знали, что клиент заведомо непригоден к деятельности в изолированной микрогруппе, и выясняли только, как быстро он сломается, если его, заведомо непригодного, поместить в микрогруппу.

— Почему заведомо, док?

— Да потому, Зиппо, что весь комплекс условных рефлексов, заложенных воспитанием, однозначно не позволял клиенту чувствовать себя психологически–удовлетворительно при отсутствии интимного пространства. Клиент с раннего детства приучен скрывать некоторые стороны своей жизни, а в пространстве полярной базы, или субмарины, или орбитальной станции, это технически невозможно.