По ту сторону рассвета - Ольга Брилева

— Ночью, когда Гретиры перепились, трое Болдуингов зарезали привратников и открыли двери своим людям, — произнес орк. — Из Гретиров никто не уцелел, господа рыцари, ибо в обычае у беорингов кровная месть, и если уж ты хочешь кого-то убить — убивай весь клан. Насколько я знаю, на севере у вас то же самое, да и подобных историй ваша земля хранит немало…

— Об этом сейчас речи нет, — возразил Эрвег. — Итак, Болдуинги захватили Ост-ин-Гретир, но, думаю, не разрушили его — в этом не было бы никакого смысла. Что же случилось, что долиной теперь никто не владеет, а замок пуст и разрушен?

— Извольте. Когда весть о случившемся дошла до Беора, он очень горевал о своем любимчике Гретире. И вот что он сделал: запретил водить караваны через долину Хогг. Вся торговля шла лишь через Перевал Аглон, либо через Ладрос, либо через Анах. Все три пути были длинными и неудобными, но Беор наплевал на удобство своих подданных — лишь бы лишить Болдуингов дохода от пошлин. Болдуинг попробовал взять свое силой оружия, но Беора поддержали эльфы. Эльфы! — Болдог сказал это, как сплюнул. — Болдуингов просто заперли в долине. А хлеб в ней в этом году не уродился. Все лето в долине шли проливные дожди, и зерно погибло. Болдуинги не могли вернуться на свои старые земли — их объявили изгнанниками вне закона, верных им людей выгоняли из домов, их землю Беор забрал себе… Скот Болдуингов он тоже забрал, а что не смог — тех зимой частью съели, потому что нечего было есть, а частью поразил мор. И на следующее лето хлеб не уродился тоже, и караваны все не шли… А в Ост-ин-Гретир завелись призраки убитых, и люди Болдуинга принялись сходить с ума. Трусливые и слабые, поджав хвост, побежали к Беору — каяться. А сильным и верным — им пришлось уйти…

— Куда? — спросила Этиль.

— Этого, благородная леди, никто не знает, — орк усмехнулся. — Но ушло их гораздо меньше, чем умерло от голода и болезней. Земля в долине не родит до сих пор, и никакого замка здесь уже нет — камни брали для строительства застав, что держали князья из рода Беорингов. Все лето идут проливные дожди, все время здесь пасмурно и растет только вереск.

— Ужасно, — сказала Этиль. — Мне нисколько не жаль этого Болдуинга, но пострадало столько невиноватых… женщины и дети…

— Таково милосердие эльфов, госпожа. Эльфов и их верного слуги, Беора.

— А как насчет женщин и детей Гретиров? — тихо спросил Берен. — Их тебе не жаль, госпожа целительница?

— Конечно, жаль… Но разве, преумножая убитых, можно научить людей добру?

— Беор простил тех Болдуингов, кто покаялся и признал свою вину.

— И отрекся от своего имени, — фыркнул Болдог. — О, да! Как милосердно! Приползи на коленях, грызи пыль, привселюдно откажись от себя и добровольно надень на шею рабский обруч — тогда мы тебя простим!

— А чего ты хотел бы, Болдог — чтобы он простил их за так? Чего бы тогда стоили и правда и закон?

— Законы устанавливают сильные! — Болдог сжал поводья так, словно это было горло противника. — Вот правда!

— Для волков и орков — может быть, но не для людей, — вмешался Эрвег. — И потом, в конечном счете восторжествовала сила. Беор и эльфы, объединившись, силой одолели Болдуинга.

— Слабые собрались в кучу и целой кучей отстаивают порядок, при котором могут диктовать свою волю сильным — вот, что такое этот закон! — Болдог скривился. — Тут обошлось не без колдовства. Я уверен, что тучи над долиной — дело рук эльфов. Смотрите, как хмурится небо! Бьюсь об заклад — сейчас пойдет снег.

— Снег? Здесь, в эту пору?

— Это уже горы, господин айкъет'таэро.[52] В Эред Горгор снег уже лежит, а с вершин он и не сходил. Зима приходит сюда рано.

Они поднялись на холм — и увидели развалины замка Ост-ин-Гретир.

— Ой, — удивилась Даэйрэт. — А я думала — замок…

— Замок как замок, — пожал плечами Берен.

Ост-ин-Гретир представлял собой скорее одинокую башню. Когда-то, прикинул Илльо, она поднималась над холмом ярдов на тридцать, теперь — перекрытия обрушились, стены разобрали на укрепление застав вдоль Ривиля… Остаток башни — фундамент и стены из неотесанного камня в человеческий рост — зарастал вереском.

— Как интересно, — сказал Эрвег. — Если это постройка времен Переселения, то… Посмотри, Илльо, как похоже на строения наших горных кланов — Ворона, Кречета… Такой же квадратный фундамент, квадратный створ ворот, окна начинаются высоко над землей… Готов побиться об заклад, что там, в середине башни, колодец…

Берен опустил голову. Не хотелось верить, как видно, что беоринги, пусть и дальняя — но все же родня людям Севера. Но спорить со здравым смыслом невозможно: даже внешне они с Эрвегом были похожи.

Тучи сгустились и пошел мокрый снег, который тут же таял и расползался в грязи. Берен всей кожей чувствовал ненависть родной земли, обрушенную на пришельцев — и на него. Теперь он был ничем не лучше. Такой же. Враг.

— А почему бы не отстроить замок и не учинить здесь приимный двор? Переход был бы немного короче, — рассудительно спросил Илльо.

— Попробуй, господин айкъет'таэро, — пожал плечами Болдог. — Что же до меня, то я на этом приимном дворе не остановлюсь даже если снаружи будет метель. Вы что, не чуете, какое это злое место?

— Если мы будем торчать здесь и заниматься изысканиями прошлого, — подала голос до сих пор молчавшая Тхуринэйтель. — Мы до вечера не попадем на ночлег.

— Высокая госпожа права, — поддержала ее Даэйрэт. — Я уже мерзну, а пехота нас обогнала.

Они наддали коням пятками и обошли по обочине нестройную колонну орков — кхарн Волчьего Отряда. Даэйрэт поджимала ноги, проезжая мимо гауров, почти достававших холкой до стремени. Она знала, что обученный гаур страшен только тому, на кого спущен, но все же ей было страшно.

Снег сделался гуще, задул крепкий ветер — они все порядком промерзли прежде чем достигли стоянки — замка Линдвин у границы Моркильского леса. Еще одна приземистая, квадратная в основании башня — так, наверное, выглядел замок Гретиров, пока был цел. Нижний поверх — колодец, погреб, конюшни, кухня. Второй — сенник, кладовые, комнаты слуг. Третий — каминный зал, господские комнаты. Четвертый — оружейная, кладовая, комора — и комнаты самых близких слуг. Выход на крышу. Узкие окна-бойницы. Блок с веревкой и дыры в полу на всех четырех поверхах — подавать в трапезную из кухни еду, а при нужде, с той же кухни на крышу — кипящее масло и смолу…

Рыцарям Аст-Ахэ отвели лучшие покои. Орков и волков разместили частью внизу, частью — в ближних постройках: пустом сарае для хранения шерсти и опустевших хижинах. Башня мгновенно наполнилась отвратительным ревом, гоготом и нескончаемой перебранкой. То и дело щелкали кнуты командиров — но, затихнув в одном месте, ругань возобновлялась в другом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});