Вторая попытка - Екатерина Тильман

Она осторожно провела рукой над столом, делая ладонью легкие волнообразные движения — находившаяся под этой рукой небольшая хрустальная пепельница слегка зашевелилась. Инга улыбнулась торжествующе, участила движения и придала им резкую энергию — один край пепельницы приподнялся, окурки посыпались на стол. Дэн и Валерий невольно поморщились, и Инга, заметив их гримасы, второй ладонью заставила мусор вернуться на место. Потом она поднесла руку почти вплотную к пепельнице — и та, подпрыгнув, прилипла к ладони…

— Ну, как, хватит? — учащенно дыша, спросила Инга. — Это подтверждает наши слова?

Ответом Валерия был восхищенный поклон. Инга засмеялась:

— Только аплодисментов не хватает! Но главное, что вы нам теперь поверили…

— Да, я поверил… Пойдемте наверх! Я дам вам прочитать письмо Евгения, и вы, я думаю, поймете, почему я так осторожничал.

Они поднялись наверх, в просторную, но запущенную до крайности гостиную. Среди старых и даже старинный вещей как-то неуместно смотрелся компьютер, однако Валерий подошел именно к нему.

— Женька воспользовался электронной почтой, — пояснил он, включая компьютер. — Мы уже два года так переписываемся…

Найдя нужный файл, Валерий оглянулся: оба эспера по-прежнему сидели на диване, не собираясь подходить к экрану. Он вздохнул и стал читать вслух…

"Честно говоря, вначале я не собирался писать тебе: не хотел впутывать в эту историю. Но представил себе, как ты обидишься на такое — я и сам бы обиделся на твоем месте — и поэтому все же объясню.

Сейчас я еще на свободе, но рано или поздно, и скорее рано, чем поздно, я буду тихо и незаметно арестован бывшими коллегами — они, конечно, не имеют на это прав, но зато имеют возможности…"

— Что?! — Инга даже вскочила. — Действительно арестован?! И знал об этом заранее? Да что это значит, в конце-то концов?

— Не знаю, — откликнулся Валерий. — Мы часто говорили с Женькой про подобные вещи… но всегда как-то "не совсем всерьез". Честно скажу, это письмо было для меня настоящим потрясением.

"Юлю я постараюсь из-под удара вывести: отправлю к родителям, пусть переждет опасность. А если что… я ведь могу на тебя рассчитывать, правда? Материальная помощь ей не понадобится, но вот утешить и успокоить ты сможешь лучше других. У нее, конечно, есть друзья, но тут имеется один нюанс: она "седьмая лишняя" среди трех семейных пар…"

— Я звонил недавно ее родителям, — прервал чтение Валерий. — Точнее, ее отцу. Он сказал мне, что как раз накануне она исчезла. Они заявили в полицию, но пока поиски не дали результата. И при этом мне показалось, что он знает — или по крайней мере догадывается! — куда делась его дочь…

— Возможно, — подтвердила Инга. — У нее всегда были прекрасные отношения с отцом. Признаться, я не раз завидовала ей…

"Ты спросишь, из-за чего сыр-бор разгорелся? К сожалению, сейчас я предпочитаю избегать подробностей: маловероятно, но мое послание могут прочитать и те, кому оно совсем не предназначено! Скажу только, что это логическое развитие истории с моим увольнением: "исследователь СБ не имеет права делать профессиональные интересы личными!" А если ему еще и удается узнать что-то по-настоящему интересное, и этим «чем-то» он из личных соображений не хочет поделиться с коллегами, то и возникают ситуации, подобные моей. В данном случае предметом конфликта стали необычайные способности одного моего знакомого эспера-эмигранта: да, согласен, они могут быть опасными, но я все равно не могу и не хочу делать предметом исследования доверившегося мне человека, причем человека и без того с весьма нелегкой судьбой…"

— Так это все-таки Сэм! — воскликнула Инга. — Черт возьми… Но как Евгений нашел его?

— А может быть, — мягко заметил Дэн, — это он нашел Евгения? Это тебе не приходит в голову?

— Мне больше приходит в голову, — сердито ответила Инга, — что Лиза и Юрген не зря испугались! Если дело в способностях Сэма, то каждый из тех, кто был знаком с ним, может оказаться похищенным…

— Валерий, — быстро спросил Дэн, — простите, а вы сами не замечали слежки? Каких-нибудь странных звонков, подозрительных посетителей?..

— Думаю, что нет, — после паузы ответил Валерий. — Но гарантию дать нельзя, конечно… Хотя: неужели оперативным службам СБ делать больше нечего, кроме как за мной следить?!

— А вы ничего не пытались сделать? — снова спросила Инга. — Ну, обратиться в полицию, например…

— Нет, — коротко ответил Валерий. — Ни в полицию, ни к репортерам я не обращался. Женька сам предупредил меня, чтобы я не делал этого… — он показал следующий абзац в письме:

"Я прошу тебя не вмешиваться в эту историю активно: во-первых, это принесет тебе кучу неприятностей, а во-вторых, станет опасным для меня и для моего подопечного. Помочь мне могут только мои коллеги — те самые, чьи адреса в конце письма. Тебя я прошу об одном: позвони кому-нибудь из них и узнай, получили ли они мои письма. Если нет, то объясни ситуацию."

— Я звонил тем из них кого знаю лично, — сказал Валерий. — Сразу, как получил это письмо.

— И что? — насторожился Дэн.

— Ну, письма они получили, об аресте знают… а на подробностях я пока не настаивал! Да и не скажут они мне ничего конкретного, — с прорвавшейся горечью признал Валерий. — Во-первых, побоятся огласки, во-вторых, зачем им помощь непрофессионала?

— Вы думаете, что служащие СБ вообще откликнутся на письма бывшего коллеги, который забыл о служебном долге? — с откровенным, где-то даже презрительным недоверием переспросил Дэн. — Сомневаюсь я что-то…

— Перестаньте! — резко прервал его Валерий. — Не могут все они быть подлецами. Евгений тоже там работал, не забывайте…

— Ну, и чем он кончил?

— Он еще жив, — тихо сказал Валерий. — И не надо хоронить его раньше времени!

В этой негромкой фразе несогласия с судьбой было больше, чем в самых страшных проклятиях — и Дэн почувствовал это. Но быть несогласным — еще не значит быть на что-то способным… а что в сложившейся ситуации мог сделать Валерий? Зная, что бессильные протесты мучительны, Дэн попытался успокоить его.

— Не волнуйтесь, — и словами, и эманацией сказал он. — Все будет хорошо…

Инга скептически усмехнулась на это обещание, но промолчала. Валерий же, переводя взгляд с нее на Дэна и обратно, решал, стоит ли читать им последние фразы письма. В них уже не содержалось никакой информации, более того, они были очень личные… но может быть, именно поэтому этим зазнайкам-эсперам и надо было их услышать?! Ведь Валерий знал, как тяжело пришлось его другу из-за их презрения к "нормальным людям"!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});