Смерть любит танцы - Клара

Прикрыв глаза, я приподняла вверх руки, как на начале любой тренировки, и соединила кончики пальцев. В голове набатом зазвучал голос Киннирры: «Двигать телом могут многие, девочка моя. Танцуй сейчас душой — вот что главное!»

Для чего танцовщице сердце? Для ритма.

Раз-два-три. Бой барабанов — и бой пульса. Раз-два-три. В душе нет уже больше ничего, кроме ритма и свободы. Даже боль пока отступила, а значит — пора!

Итак, начать стоит с раненой ноги, ведь боль — лучшая прелюдия. Медленно вывести ногу вперёд, натянув носок, и начертить кончиками пальцев на крови руну предательства. Резко ударить по кровавой глади, сцепив до судорог зубы, и поднять волну брызг. Прокрутиться и выгнуться, сделать волны руками, завертеться волчком и наклониться резко, низко-низко, так, что кончики волос резко бьют по алой луже под ногами. Волна — и на колени, ведь ноги после прокруток просто не держат, и стоять нет сил. Боль застилает глаза, я, к бесам грёбаным, не вижу уже вообще ничего, мне аплодируют Правящие — но я не могу закончить танец сейчас. Снова делаю упор на здоровое колено, закрываю глаза, которые видят теперь лишь алую пелену боли, и, подчиняясь барабанам, бью по крови, выгибаюсь над ней дико, по-звериному, размазываю алую жидкость по телу, как сироп, ни о чем не думая. Вижу лишь тьму, а чувствую — лишь боль. И знаю, что, чтоб продолжить танец, я должна подняться!

Но… у меня… просто не хватит сил!

Внезапно перед моим мысленным взором возникла Ниа. «Она танцует во тьме…»

Ни на что не надеясь, я, приподнявшись и выгнувшись из последних сил, протянула в пустоту дрожащую руку…

И ощутила, что её сжали тонкие тёплые пальцы. Мгновение — и я вишу в воздухе, не касаясь ногами пола, и кто-то легко кружит меня по залу, повинуясь мелодии ррата.

Боль сразу начала утихать, а тьма перед глазами — расступаться. Пара мгновений — и я смогла лицезреть перед собой того самого парня, который назвал меня мамой.

— Что ты…

— Спокойно! Уйти из этого милого местечка я всегда успею, но для начала — помогу тебе. Не думала ж ты, что я тебя оставлю одну, правда? Мне хватило тех ошибок…

Бой барабанов — и танец кончился. Меня осторожно поставили на пол, но я даже не заметила этого, продолжая заворожено смотреть на него.

— Я не помню тебя, — шепнула я виновато, — Прости…

Он прижал меня к себе:

— Ты и не должна. Скоро я перерожусь, и у меня будет другая мама. Ты только пообещай, что найдёшь мою сестру, хорошо?

— Она потерялась?

— Да, и я виноват в этом.

— Я найду, не переживай!

Он кивнул, осторожно поцеловал меня в нос и повернулся, чтоб уйти, но замер на полушаге:

— Мама.

— Что?

— Знаешь, на месте отца вот за это, — кивок на моё перепачканное в кровь тело, едва стоящее на ногах, — Я б тебя просто убил!

Услышав это, я расхохоталась. Я смеялась, когда в глазах потемнело, хохотала, когда колени подломились, и я мешком рухнула в кровавую лужу. Я просто ржала, как идиотка, пока смех не перешёл в кашель.

Похохотав несколько минут, я соизволила поднять голову. Оказалось, что все Правящие, кроме сумасшедшей мамаши Сита, куда-то смылись. Вздохнув, я тихо спросила:

— Ну, красавица! Поговорим?

— Зачем мне это? — прошипела она, — Проклятие не сниму, и не надейся!

Я ухмыльнулась и слизнула с губ кровь, после чего хрипло прошептала:

— Как? Неужели ты не желаешь вечной жизни, Литтирри?

Глава 13

Ничто так не снимает сонливость, как чашечка крепкого, сладкого, горячего кофе, выплеснутая на живот!

Кин

Я чертила пальцем узоры на стекле, глядя в пустоту. Только что я использовала силу дочери. Сомнений не осталось — Тан была в царстве мёртвых.

Я прикусила губу, но на глаза всё равно навернулись слёзы. За что, боги?! Тан, солнышко, ну зачем ты спасаешь этого Правящего?! Неужели ты не понимаешь, что заплатишь за это такую цену…

Я тихонько вздохнула, слизав слёзы с губ. А ведь прав Сан, всё это — моя вина. И он даже не представляет, насколько прав. Если б он узнал — убил бы. В этом не сомневаюсь…

— Эй! — тихий голос отвлёк меня от раздумий. Я резко обернулась и изумлённо выпучила глаза: на пороге возникла Хан с подносом, наполненным сладостями и фруктами.

— Что, ревёшь? — нарочито грубо спросила девчонка, и я почувствовала неуверенность, скрытую за этой маской, — Я тоже. Прикинь, ревела, как дурра, когда он уехал… Будешь сладкое?

Я выпучила глаза. Ханнарра предлагает мне сладенькое?! Жрица Тары?! Мир сошёл с ума…

Увидев мою реакцию, девчонка окончательно нахохлилась и попятилась:

— Не хочешь — не надо!

Мне стало совестно:

— Очень хочу! Прости, я переживаю, и вот… — я беспомощно развела руками. Хан тут же успокоилась и шустро протащила поднос в комнату, взвалив его на стол и надёжно оккупировав место у камина.

— Прикольное местечко этот Талисс, правда? — спросила она неуверенно. Я хихикнула:

— Не то слово! Кладбище на кладбище, плюс два солнца… Филиал дурдома!

Краем глаза я следила за гостьей. Та, ободрённая моей дружелюбностью, схватила с подноса громадный ломоть шоколада и принялась его грызть, вещая с набитым ртом:

— Знаешь, никогда б не подумала, что меня закроют в башне вдали от боя, причём я буду слегка беременна и в компании таких же!

— Стоп! Но ведь Зетана не…

— Не-а, но она отсюда смылась. А я сижу вот, жду.

— Его?

— Ага! Скажи мне кто полгода назад, у виска б покрутила. Хвостом. Предварительно отрезав голову.

Я пожала плечами:

— Ты растешь, становишься матерью, женщиной. Юность склонна к крайностям.

— Ты и сейчас к ним склонна, хотя уже — столетняя бабулька!

— Ну, детка, я — Жрица. Мы никогда не вырастаем… Ты — пример. Насколько ты поумнела, став человеком!

Она вздохнула, и, помявшись, спросила:

— Кин, слушай, а правда, что в столице восстание, и поднял его твой муж?

Я прикрыла глаза и медленно кивнула. Она вздохнула:

— Ты потому плачешь?

Я покачала головой. Говорить об этом не хотелось. Хан поняла меня правильно, и, облизав измазанные в шоколаде пальчики, протянула мне:

— Поешь сладенького! Легче станет…

Я улыбнулась и почти помимо воли взяла угощение.

— Кин, — снова встрял в мои мысли голос Хан, — А правда, что Хозяин местного Кладбища Древних — твой любовник?

Я скосила глаза на это любопытное дитё. Почему бы не повеселить её историей из жизни?

— Да, это правда. Когда-то он был эльфом, Главой Ночного Клана. Когда мы познакомились, я была не старше тебя…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});