Повесть о потерпевшем кораблекрушение - Андрей Колганов

День Обер посвятил обдумыванию ситуации. Скандал выплеснулся наружу — это позволило Лаймиоле избежать тайной ликвидации, но в тоже время лишило его возможности замять скандал при помощи шантажа и взяток. Судя по всему, Лайми не просто разворошила осиное гнездо. Здесь что-то похуже. Придется действовать решительно и быстро. Скандал все же — не гарантия безопасности. Они могут пойти на инсценировку самоубийства или несчастного случая. Тем более, что официальная версия — убийство любовника. Женщина не выдержала переживаний…

Рано утром Трансконтинентальный экспресс остановился у перрона Западного вокзала столицы. Обер, спрыгнув на платформу, первым делом взял извозчика и попросил отвезти его в приличную недорогую гостиницу поближе к центру города. Лишь третья гостиница после дотошного осмотра удовлетворила Обера — там была возможность уйти в случае необходимости через запасной выход или через окно по крышам соседних зданий. Расплатившись, он отпустил извозчика и пошел устраиваться в гостиницу.

Первая встреча в городе была со связным. Новости были неутешительными. От Лайми не было никаких вестей. Из-за чего она на самом деле попала в переплет, можно было только догадываться. Связной мог твердо сказать одно — она не убивала капитан Файзаша Руона.

— „Я сумел разговорить одного из ее соседей. Тот видел, как автомобиль капитана врезалась в ограду ее дома. Капитан был там, без движения. Возможно, уже мертвый. И лишь потом она сама выбежала на улицу, к машине. А затем села на велосипед и укатила куда-то. Всех соседей полиция трясла — не видели ли они, куда ездила г-жа Маррот“, — рассказывал связной.

„Зачем полиции знать, куда ездила Лайми?“ — подумал Обер Грайс. — „Они боятся, что она о чем-то кому-то успела сообщить или что-то передать. Если боятся, значит это что-то очень важно. Значит, тем более ее надо вытащить как можно быстрее“.

Обер набросал на листке бумаге несколько рядов цифр и передал связному:

— „Немедленно в эфир!“

Ночной патруль четко чеканил шаг по плитам мостовой у здания Департамента Тайной полиции. Гулкий звук разносился по совершенно пустынным улицам. Но патруль не сбивался со строевого шага. Здесь, в центре столицы, вольности не поощрялись. Патруль должен был выглядеть, как на параде.

Пожалуй, именно из-за этого ни бравый поручик, ни два капрала не подняли свои головы вверх и не посмотрели на четвертый этаж здания. А там, опершись одной ногой на решетку окна, а другой — на едва заметный выступ кирпичной кладки, прижался к стене человек…

Взломать запоры слухового окна было для Обера парой пустяков. Чуть дольше пришлось повозиться с чердачной дверью. Обер начал осторожно обследовать этаж за этажом, изучая расположение кабинетов. Дважды его спугивал ночной обход внутреннего караула, но вот, наконец, и кабинет с табличкой „Директор Департамента“. Здесь замки оказались посложнее, тем более, что нельзя было оставлять следов взлома.

Однако к четырем часам утра и эта работа была успешно завершена. Обер оказался в большом кабинете, в предрассветных сумерках казавшемся мрачным из-за обилия портьер, задерживавших и без того скудный серый свет, пытавшийся проникнуть в помещение через высокие окна. Одна из этих портьер и послужила Оберу убежищем. Первоначально Грайс расположился на диване, и лишь когда в коридорах послышался первый шум, встал за облюбованную им портьеру позади рабочего кресла Директора.

Без малого через час томительного стояния в кабинете появился первый визитер. Это был сержант, вытерший пыль с мебели и поливший цветы на окне. Еще через час появился молодой щеголеватый офицер и положил на стол какие-то бумаги. Он еще дважды появлялся в кабинете с бумагами, из приемной глухо доносились какие-то разговоры, на столе звонили телефоны. Но лишь после одиннадцати часов появился сам Директор — грузный невысокий мужчина в генеральском мундире.

Обер не стал долго раздумывать. Напрягая и расслабляя затекшие мышцы, он немного размялся, а затем поднял ствол автоматического пистолета и шагнул вперед, уперев этот ствол в жирный затылок генерала.

— „Раскроешь рот без команды — получишь пулю в затылок“, — спокойно произнес он.

— „Да кто вы такой?“ — воскликнул Директор злым, раздраженным, но тихим голосом, почти шепотом, и не оборачивая головы.

— „Еще раз пикнешь — вышибу мозги!“ — теперь голос Обера Грайса был нарочито угрожающим. — „Возьми телефонную трубку, набери номер коменданта внутренней тюрьмы и прикажи привести к тебе для беседы арестованную Лаймиолу Маррот“.

— „Да ты что себе вообразил!“ — голос Директора пылал начальственным гневом, но Обер бесцеремонно оборвал его:

— „Хочешь жить? Тогда выполняй, что сказано! И не вздумай шутить со мной шутки. Первая пуля — тебе, и прежде чем меня продырявят, я еще успею уложить как минимум троих-четверых. Можешь проверить, если хочешь“, — и Обер Грайс усмехнулся. — „Бери трубку!“ — голос Обера стал резким и злым. На этот раз он подкрепил приказание увесистой оплеухой.

Генерал схватился за телефон, пододвинул его к себе и поспешно набрал номер.

— „Мне нужна Лаймиола Маррот. Для беседы. Да, ко мне в кабинет. Немедленно. Выполняйте!“

— „Вот так-то лучше“, — протянул Обер и отступил обратно за портьеру. — „Не делай глупостей, и сохранишь голову на плечах“, — на всякий случай напомнил он.

Минут через пятнадцать в дверь кабинета заглянул адъютант:

„Господин генерал! Вы распорядились доставить вам арестованную…“

— „Да, да, давайте ее сюда!“ — торопливо проговорил генерал, не дав ему закончить фразу. В дверях появилась Лаймиола, сопровождаемая двумя конвойными.

— „Подождите в приемной“ — небрежно махнул рукой генерал.

— „Умница!“ — отозвался Обер Грайс, когда дверь за конвойными закрылась и он смог выйти из-за портьеры, Лаймиола смотрела на него с широко распахнутым ртом, но все же не произнесла ни звука. — „А теперь, господин генерал, свяжитесь по телефону со своим адъютантом, и объясните ему действительное положение дел. Оно же таково: у меня под рукой бомба, снаряженная четырьмя килограммами взрывчатки, со взрывателем мгновенного действия. Если нам не обеспечат беспрепятственный выход из здания к вашему автомобилю и беспрепятственный проезд по городу, я могу занервничать и эта бомба ненароком взорвется. Задача ясна? Действуйте!“

Пока Директор разговаривал с адъютантом, Обер успел перекинуться парой слов с Лаймиолой:

— „Лайми, что ты раскопала?“

— „План вторжения в Архипелаг. Они держат его в тайне не только от парламента, но и от большинства членов Кабинета Министров“.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});