Вспомнить всё - Филип Киндред Дик

желание умереть… нет… его добровольной гибели… перепрограммирования на сто восемьдесят градусов относительно стандартной матрицы, целей, заложенных в ДНК изначально, мне не перенести…

И так далее, и так далее.

– О ком вы, мистер Компьютер? – повелительно, резко осведомилась мисс Симпсон. – Имя, имя!

– Продавец из магазина грамзаписей, – промямлил компьютер. – Отдел немецких романсов и рок-попсы шестидесятых годов. Какая нелепость… о, а вода-то сегодня что надо! Окунусь, а потом порыбачу. Заброшу удочку, сома изловлю огромного – то-то Гек удивится, да и Джим тоже! Джим замечательный малый, хоть и…

– Имя, имя! – повторила мисс Симпсон. – Как его зовут?

Бормотание компьютера сделалось невнятнее прежнего.

Мисс Симпсон, упруго, будто пружина, развернулась к подобравшимся, замершим рядом с ней Башковитти и Задайтонеру.

– Разыщите продавца из магазина грамзаписей с инициалами И. Х., заведующего отделом немецких романсов и рок-попсы шестидесятых… да поспешите! Время на исходе!

Тем временем Иэн Хуженетс, выбравшийся из комкварта через окно, с трудом огибая остовы разбитых уипплов и злющих, как черти, орущих друг на друга водителей, двигался в направлении «Артистик Мьюзик Компани», к магазину грамзаписей, где проработал большую часть жизни. Что ж, по крайней мере, он на свободе, а дальше…

Внезапно ему преградили дорогу два копа в серых мундирах: лица суровые, мрачные, резинострелы нацелены Иэну в грудь.

– Пройдемте с нами, – практически в унисон распорядились они.

Охваченный неудержимым желанием бежать, Иэн развернулся и бросился прочь, но в следующий же миг все тело пронзила острая боль. Один из полицейских пустил ему вслед резиновую пулю, и Иэн, еще не успев упасть, понял: бежать поздно. Схвачен властями… однако за что? Об этом оставалось только гадать. Может, просто случайно в облаву попал? Или полиция подавляет неудавшийся государственный переворот?

Меркнущие мысли понеслись вскачь.

«А может, на Землю, помочь нам в борьбе за свободу, наконец-то прибыли инопланетяне?»

И тут все вокруг окутала милосердная тьма.

Придя в чувство, Иэн обнаружил перед собой двух незнакомцев из касты технократов, поднесших ему кружку мыльной воды. За их спинами, чуть позади, маячил полицейский с резинострелом наготове, не сводивший с Иэна глаз, а в дальнем углу…

В дальнем углу просторного зала сидела темноволосая женщина поразительной красоты. Мини-юбка, высокие сапоги – все старомодное, но выглядит так соблазнительно, что взгляда не оторвешь, а глаза-то, глаза… огромные, необычайно теплые, нежные! Кто это? Что ей от него нужно? Зачем его притащили к ней?

– Фамилия? – осведомился один из технократов в белом.

– Хуженетс, – пробормотал Иэн, глядя на юную женщину поразительной красоты точно завороженный.

– С какой целью записались на перепрограммирование ДНК? – резко, отчетливо спросил второй технократ в белом. – Какие ukaz'ы, исходящие от генофонда, намерены… вернее сказать, намеревались изменить?

– Я просто… просто хотел… перепрограммировать продолжительность жизни, – неуверенно, запинаясь, заговорил Иэн. – Согласно текущей программе, меня ждет скорая смерть, и я…

– Насколько нам известно, это неправда, – грудным, поразительно сексуальным контральто, но в то же время рассудительно, властно объявила темноволосая красавица. – Вы, мистер Хуженетс, задумали покончить с собой, перепрограммировав коды ДНК не на отсрочку – на ускорение гибели… не так ли?

Иэн Хуженетс не ответил ни слова. Что толку отпираться? Очевидно, эти трое знают о нем все.

– ЗАЧЕМ? – резко, по-прежнему властно спросила темноволосая.

– Я… – Осекшись, Иэн удрученно поник головой. – Я не женат. Невесту так и не подыскал. В жизни у меня нет ровным счетом ничего, кроме этой проклятой работы в магазине грамзаписей. Кроме всех этих немецких романсов да слащавой рок-жвачки для сопляков. Известно вам, каково это, когда в голове день и ночь крутится мешанина из Гете, Гейне и Нила Даймонда?! – внезапно вскричал он, вызывающе вскинув голову. – Ради чего мне жить?! Это, по-вашему, жизнь?! Никакая это не жизнь… так, жалкое существование!

В зале воцарилась мертвая тишина.

Тут на пол спрыгнули, поскакали по залу три лягушонка. Очевидно, теперь мистеру Компьютеру взбрело в голову извергать лягушек из всех вентиляционных труб на земле. Что ж, ладно… ладно, хоть не дохлых кошек, как полчаса назад.

– Известно вам, – устало, понизив голос, продолжил Иэн, – каково человеку, когда в голове неотвязно бренчит что-то вроде: «Пою тебе, пою, услышь любовь мою»?

– Пожалуй, да, Хуженетс, – внезапно ответила темноволосая красавица. – Пожалуй, я вас вполне понимаю. Видите ли, я – Джоан Симпсон.

Мысль ее Иэн понял молниеносно.

– Та самая… та самая мисс Симпсон, хранящаяся глубоко под землей, без конца, снова и снова смотрящая дневные мыльные оперы?!

– Не смотрящая, слушающая, – поправила его Джоан Симпсон. – Это ведь радиоспектакли, а не телепостановки.

Иэн умолк. Сказать ему было нечего.

– Мисс Симпсон, – нарушил молчание один из технократов в белом, – не пора ли вплотную взяться за восстановление мистера Компьютера? Его стараниями сейчас по всему миру разгуливают сотни тысяч Полли.

– Полли? – озадаченно переспросила Джоан Симпсон, но тут же догадалась, о чем речь. – А-а, да, как же. Детская любовь Тома…

– Мистер Хуженетс, – заговорил второй технократ в белом, повернувшись к Иэну, – дело в том, что мистер Компьютер рехнулся из-за вашего… нежелания жить. Чтобы привести его в равновесие, для начала нужно привести в равновесие вас. Верно, мисс Симпсон?

Джоан Симпсон, кивнув, закурила, откинулась на спинку кресла, задумчиво подняла взгляд к потолку.

– Ну? – помолчав, спросила она. – Каким образом нам перепрограммировать вас, Иэн? Как вернуть вам любовь к жизни, заставив забыть о желании умереть? Абреакция мистера Компьютера непосредственно связана с вашей. Мистер Компьютер считает, что подвел весь мир, поскольку, наблюдая за теми, кто ему небезразличен, обнаружил вашу…

– Небезразличен, – повторил за ней Иэн Хуженетс. – То есть мистер Компьютер… любит меня?

– Я бы сказал, проявляет о вас заботу, – поправил его один из технократов в белом.

– Постойте, – вмешалась Джоан Симпсон, пристально вглядываясь в лицо Иэна Хуженетса. – Реакция на это слово, «небезразличен»… объясните, как вы его поняли?

– То есть любит меня, – не без труда ответил Иэн. – В таком примерно смысле.

– Тогда скажите, пожалуйста, Иэн… – Сделав паузу, Джоан Симпсон раздавила о донышко пепельницы докуренную сигарету и сразу же закурила новую. – По-вашему, на вас всем плевать?

– Мать говорила, да, – помолчав, признался Иэн Хуженетс.

– И вы ей поверили? – уточнила Джоан Симпсон.

– Да, – кивнул Иэн.

Джоан Симпсон решительно растерла в пепельнице едва прикуренную сигарету.

– Что ж, Башковитти, – негромко, отрывисто заговорила она, – довольно с меня этих идиотских мыльных опер без конца и начала. Под землю я не вернусь. Прошу прощения, джентльмены, но всему есть предел. С меня хватит.

– То есть вы бросите… бросите все, мистер Компьютер продолжит безумствовать, а…

– Мистера Компьютера я вылечу, – невозмутимо, с легкой улыбкой на губах заверила его Джоан Симпсон. – Вылечу вместе с Иэном,