Пушка Ньютона. Исчисление ангелов - Грегори Киз

– Оливки. Ха!

Он читал о них в Библии, но и понятия не имел, какими они могут быть на вкус. Он взял одну и попробовал. Оливка оказалась вполне съедобной – чуть с горчинкой и соленая. Когда во рту у него исчезла последняя оливка, он наконец-то оценил их вкус.

– Спасибо, – поблагодарил он юношу, после чего протянул ему руку. – Меня зовут Бенджамин Франклин.

– Хасим, – ответил юноша, пожимая протянутую руку.

– Спасибо, Хасим. А теперь могу ли я спросить, где нахожусь?

– Ну конечно. Ты в доме моего отца.

– Твой отец один из тех людей, что привезли меня сюда? Он янычар?

– Да, – с гордостью произнес Хасим. – Он корбаши.

Бен вспомнил, что именно так Карл называл начальника янычар, которые встретили их на въезде в город.

– Боюсь, я не знаю, что это значит.

– Это как… э-э-э… генерал или полковник, может быть. Он командует ортой. Орта – это как… как полк.

Бен кивнул:

– А ты? Ты тоже янычар?

Хасим чуть склонил голову:

– Это неугодно Аллаху. Сын янычара не всегда может быть янычаром.

– А-а-а, – протянул Бен и заерзал на постели.

В комнате стоял сладковатый запах, такой же запах исходил и от Хасима. Это были не то духи, не то благовония.

– Хасим, а где сейчас мои друзья?

– Король Карл ждет встречи с ошаком…

– Ошаком?

– То есть с янычарами. Ошак – это значит место, где еда готовится для большого числа людей. Мы говорим, что янычары всегда едят вместе. Ты меня понимаешь? Это как семья. Поэтому их называют ошак.

– Как семья…

Эти люди с глазами, подобными черным алмазам, семья? Он попытался представить их сидящими за одним столом, ведущими разговоры и обменивающимися шутками.

– А что с моим вторым другом?

– Он в другой комнате, спит. Хочешь на него взглянуть?

– Нет, нет, подожду, пока он проснется, спасибо. Я… – Он помолчал, раздумывая, стоит ли заводить разговор на эту тему, но все же решился: – Ты слышал что-нибудь о человеке, который… э-э-э… прилетел по воздуху в лодке?

Хасим округлил глаза:

– Ты спрашиваешь о сихирбаз?

– Сихирбаз?

– Ну да, прилетел в лодке четыре дня назад. Лодка небольшая.

– Ты видел, как он прилетел?

– Люди видели. Они думают, что это царь прислал сихирбаз.

– Сихирбаз? Что это значит?

– Э-э-э… маг… тот, который зачаровывает.

– А он все еще там? Ну, там, где приземлился?

– Насколько мне известно, да. Люди ходили к нему, хотели поговорить, но им не удалось. Сихирбаз находится за стенами старой крепости, и туда невозможно проникнуть, потому что он поставил магическую преграду. Янычары не могут проникнуть внутрь крепости.

– И с ним никто не говорил?

– Он согласен говорить только с Железной Головой.

– А-а-а! А там… А с ним есть женщина? В лодке еще должна была женщина прилететь!

Хасим пожал плечами:

– Об этом мне ничего не известно.

Бен закусил губу. Даже если Ньютон и сошел с ума, он не мог сделать что-нибудь нехорошее с Ленкой. Не мог. Хасим поклонился.

– Меня ждут другие обязанности, – извиняющимся тоном сказал он.

Бену хотелось схватить его за руку и удержать, но он не сделал этого. Он сгорал от желания расспросить Хасима побольше, но не знал, как продолжить разговор. Хотя ясно понимал, что говорить ему нужно не с Хасимом, а с Карлом.

– Ты можешь мне сказать, где сейчас Железная Голова?

– Нет, – ответил Хасим, чуть улыбнувшись. – Он переезжает с места на место, он все время в движении. – Он изобразил двумя пальцами руки шагающего человека, и Бен понимающе кивнул.

– А где же он спит? – спросил Бен.

– Мне нужно навестить других. Кто не спал еще… – сказал Хасим и, вежливо кивнув, продолжал: – Мне нужно узнать о женщине и о шведском короле, да? Но сейчас я должен идти.

– Спасибо тебе, – сказал Бен, – и передай своему отцу благодарность за его гостеприимство.

Хасим улыбнулся и кивнул.

«Если это гостеприимство, – подумал Бен. – Если я не узник в сладостной тюрьме».

Когда Хасим ушел, Бен попытался встать, но обнаружил, что его ноги, а особенно ступни покрыты ссадинами и волдырями, которые лопались, а затем вновь вздувались и вновь лопались. Однако все было не так плохо, как он себе представлял, и боль в теле медленно угасала, уступая место слабой истоме выздоровления. По большому счету его беспокоила только рана в груди, которая время от времени пронзала резкой болью, волной растекавшейся по всему телу.

Встав на ноги, он уже мог выглянуть в окно. Там было то же самое огромное водное пространство, что открылось перед ним, когда они плыли в барке по каналу. Он перебегал взглядом от одной мачты к другой, пока наконец не нашел английский флаг, и облегченно вздохнул. Он боялся, что ему тогда все померещилось. Сейчас он видел три или даже четыре шлюпа, каравеллу и большой фрегат, за которым, похоже, стоял еще один. Радостное возбуждение росло. Он гадал: откуда они все? Неужели из Лондона? А вдруг город все-таки уцелел?

Но, с другой стороны, английские корабли плавают по всему миру, и сюда они могли прийти откуда угодно, не обязательно из Лондона. И зачем забивать голову надеждами на невозможное, у него и без того масса нерешенных дел. Но связаться с английскими кораблями было крайне необходимо, и казалось это довольно-таки простой задачей. Если, конечно, его здесь не держат взаперти и если корабли московитов не прибудут в самое ближайшее время.

Другим важным делом было разыскать Ньютона и Ленку. Его «компас», по всей видимости, указывал на место, где приземлилась лодка. Даже если это где-то рядом, как он найдет это место в городе, в котором он даже не знает, на каком языке говорить? На каком языке здесь вообще говорят? На каком-нибудь итальянском диалекте? И, наверное, на турецком. Некоторые турки говорили по-немецки, но он сомневался, что немецкий или английский будут ему хорошими помощниками на улицах Венеции.

Улицах? Здесь их вообще может не оказаться. Ему потребуется лодка или деньги, чтобы ее нанять. У него осталось несколько богемских крон, но может статься, что они здесь не в ходу.

Вдруг его осенило: он не знает, где его одежда, а следовательно, есть ли у него деньги и сохранился ли его «компас». Сердце у него оборвалось, он, как безумный, оглядел комнату в поисках своей одежды. К великому облегчению, она оказалась в полосатом мешке под кроватью. Теперь и деньги, и «компас» были при нем.

Ну по крайней мере в этом турки проявили честность, вопреки всему тому плохому, что о них говорили.

Теперь он примерно знал, где находится Ньютон и – он очень надеялся – Ленка. Если они, конечно, живы.

Мысль о том, что Ленки может вообще уже не быть на свете, весьма портила Бену настроение. И найти Ленку сейчас для него было важнее, чем найти Ньютона. Он считал себя виноватым за все те неприятности, в которые она могла попасть по его милости. Ньютон же мог и сам о себе позаботиться, что о нем беспокоиться. Да и помимо всего прочего, Ленка привлекательная девчонка, и совершенно естественно, что он…

Бен прервал свои рассуждения. Когда это пришло ему в голову, что Ленка красивая? Разве вначале он не считал ее самой обыкновенной, даже совершенно непривлекательной?

Он нахмурился. Ему не понравилось, что мысли в голове рождаются сами собой без его на то позволения.

– Ну, мой юный турок, – раздался у него за спиной голос, – не совершить ли нам набег на гарем?

Он узнал голос Роберта и, обернувшись, погрозил ему пальцем:

– Лучше попридержи свой язык, неверный среди верных.

Бен заметил, что несколько человек в комнате внимательно посмотрели в их сторону. И Роберт, одетый в некое подобие домашнего халата и выглядевший не в пример чище по сравнению с тем, каким Бен видел его в последний раз, тоже заметил обращенные в их сторону взгляды.

– У-у-у… – протянул он. – Может, нам обоим стоит прикусить языки. Трудно понять, чем это может здесь обернуться.

– Ты только что проснулся?

– Несколько минут назад, но я в спячку впал не так быстро, как ты. Если бы они захотели меня утопить в ванной, то встретили бы яростное сопротивление. А ты же…

– А меня что, сонного мыли? – изумился Бен.

– Да уж ты заставил их повеселиться, – ответил Роберт. – Этого я от тебя скрывать не стану. Но зато посмотри на нас теперь: мы живы, одеты в роскошные одежды и пребываем во дворце самого паши…

– Да, с нами все в порядке, – перебил его Бен. – Давай-ка лучше обсудим наши планы.

– Я думаю, для начала нам надо определить, есть ли у нас земля под ногами.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то. Я только что говорил с одним шведом. И он сказал, что разговор у короля с бей-черт-его-знает-кем состоялся не самый дружественный. По-видимому, его шведское величество неожиданно ворвался к турецкому монарху весь в грязи, крови и конском поту.