Творения. Том первый: ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ ТВОРЕНИЯ. ЭКЗЕГЕТИЧЕСКИЕ СОЧИНЕНИЯ. БЕСЕДЫ - Василий Великий

человеческих. Ни один не избегает Его зрения; не закрывают ни тьма, ни стены; нет никакого препятствия очам Божиим. Он не только видит каждого, но видит и сердца, которые создал Сам, не примешав к ним ничего худого. Зиждитель человека Бог создал его простым по образу Своему, который спасает сердца; но впоследствии, опутав его плотскими страстями, мы сделали из него сердце многовидное и многоличное, растлив его боговидность, простоту и единообразность.

Поелику же Он Создатель сердец, то посему (15) разумевает на все дела наши. А делами называем и слова, и мысли, и вообще всякое движение человеческое. Ибо с каким расположением и с каким намерением делаем мы что-либо, в угождение ли людям или в исполнение заповедей, данных нам от Бога, сие знает один Разумеваяй на все дела наши. Посему и во всяком праздном слове дадим отчет (Мф. 12:36), и даже за чашу студеной воды не погубим мзды (Мф. 10:42), потому что Господь разумевает на все дела наши.

9. (16) Не спасается царь многою силою. Не множество воинских сил, не стены городов, не полки пеших, не крепость всадников, не снаряжение морских сил доставляют спасение царю, ибо Господь поставляет цари и преставляет (Дан. 2:21), и несть власть, аще не от Бога учинена (Рим. 13:1). Посему спасается царь не многою силою, но Божией благодатью, так что и в этом отношении истинно слово: благодатию есте спасени (Еф. 2:5). Так и земледелец не столько своим прилежным возделыванием приобретает плоды земледелия, сколько содействием Бога, возращающего возделанное, ибо ни насаждаяй есть что, ни напаяяй, но возращаяй Бог (1 Кор. 3:7). Если же сердце царево в руце Божией (Притч. 21:1), то он спасается не силой оружия, но Божиим руководством. В руке же Божией не всякий, но достойный имени царя. А некоторые определяли, что царская власть есть законное господство или начальство над всеми, не подлежащее греху.

И исполин не спасется множеством крепости своея. Исполином же называет пророк того, кто употребляет естественную силу и телесное напряжение. Посему и царю недостаточно для спасения помощи оружия, и мужественный не может быть во всем достаточен сам для себя, ибо все человеческие силы вместе взятые немощны и бессильны в сравнении с истинной силой. Посему-то немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая (1 Кор. 1:27) и из уст младенец и ссущих совершил хвалу, еже разрушити врага и местника (Пс. 8:3); ибо благодать Божия наиболее просияла, действуя в младенцах и в невысоких умом.

Множество телесной силы служит препятствием ко спасению духа

(17) Лож конь во спасение, во множестве же силы своея не спасется. Конь исключается из употребления святых; и Израиль, во дни благоденствия, никогда, кажется, не пользовался в войнах конской силой, и никто из святых не признавал приличным иметь коней в собственном употреблении. Но фараон имеет у себя коня, и высокомерный Сеннахирим надмевается множеством коней. Посему-то коня и всадника фараонова вверже в море (Исх. 15:1), а у Сеннахирима воздремаша все вседшии на кони (Пс. 75:7). По сей же причине и данный чрез Моисея Закон, предписывая закон царям, говорит: да не умножит себе коней (Втор. 17:16). Во множестве же силы своея не спасется. Егда бо немоществую, говорит апостол, тогда силен есмь (2 Кор. 12:10). А множество телесной силы служит препятствием ко спасению духа.

10. (18) Се очи Господни на боящияся Его. В другом месте сказано: очи Господни на праведныя (Пс. 33:16), а здесь: на боящияся Его. Когда мы взираем на Господа и очи наши устремлены к Нему, так что можем сказать: се яко очи раб в руку господий своих, тако очи наши ко Господу Богу нашему (Пс. 122:2), тогда как бы привлекаем око Господне к воззрению на нас.

Уповающия на милость Его. Пророк показывает смирение служащих Господу и то, сколько уповают они на милость Его. Кто не уповает на свои доблестные заслуги и не надеется оправдаться делами, тот единственную надежду спасения имеет в милосердии Божием. Ибо когда приводит на мысль слова: се, Господь и мзда Его (Ис. 40:10), чтобы воздать каждому, чего стоит дело его, и когда исчисляет свои злые дела, тогда начинает бояться наказания и трепетать угроз. А чтобы не поглотила его скорбь, взирает на Божие милосердие и человеколюбие и делается благонадежен. Надеется же, что Бог (19) исхитит душу его от смерти, и препитает в глад.

Душа же наша чает Господа, яко помощник и защититель наш есть. Слово сие поощряет к терпению, чтобы мы, когда нападает на нас какой-либо оскорбитель, не разлучались от любве Божия, яже о Христе Иисусе (Рим. 8:39), но от всей души несли труды, ожидая помощи от Бога.

Имя Божие

Яко о Нем возвеселится сердце наше, и во имя святое Его уповахом. Это согласно со сказанным в начале псалма: радуйтеся, праведнии, о Господе. И теперь: о Нем возвеселится сердце наше. Мне кажется, что в этом же смысле сказал апостол: во всех сих препобеждаем за Возлюбльшаго ны (Рим. 8:37). И не только препобеждаем, но и хвалимся в скорбех (Рим. 5:3). Ибо псалмопевец сказал: душа наша чает Господа; и, желая показать, что не насильственно и не от угнетения скорбями обнаруживает он терпение, но с великой радостью принимает озлобление за имя Господне, говорит: не только мы терпим, но и о Нем возвеселится сердце наше, и во имя святое Его уповахом. Для нас достаточно именоваться христианами, чтобы избежать всякого искушения от противников.[1124] Имя же Божие называется святым, конечно, не потому, что в самых слогах имеет некоторую освящающую силу, но потому, что свято и чисто всякое свойство Божие и всякое понятие о том, что преимущественно в Боге усматривается.

(22) Буди, Господи, милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя. Видишь ли, как разумно молился пророк? Собственное свое расположение назначил Он мерой для щедрот Божия милосердия. Такова же да будет, говорит он, милость Твоя на нас, какую надежду мы возлагали на Тебя предварительно. Но вся надежда наша – возвратиться в покой, чтобы мы, когда преобразит Он тело смирения нашего, уразумели, что сие самое тело сделалось сообразным телу славы (Флп. 3:21).

Беседа на псалом тридцать третий

1. (1) Давиду, внегда измени лице свое пред Авимелехом, и отпусти его, и отъиде. Истолкование сего псалма приводит нас к двум предположениям. Надписанию его кажется приличным и то, что было с Давидом в Номве, городе священническом, и то, что случилось