Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам - Гэрет Уильямс

Он просто смотрел на нее, оглушенный и не в силах подобрать слова.

И, на этот раз сделать, все лучше.

Она встала и медленно побрела прочь от него, ее длинная юбка вилась вокруг лодыжек, именно так, как отчетливо помнилось ему.

Я бы хотел провести это время с тобой. Я бы хотел провести с тобой столько времени, сколько смогу.

— Деленн! — позвал он. Она остановилась но не оборачивалась.

Джон… ничто не могло обрадовать меня больше.

— Думаешь, я вернулся бы ради кого — то другого?

Тогда она обернулась, и он увидел непролитые слезы в ее глазах.

На ее лице появилась несмелая улыбка.

И она шагнула к нему.

* * *

Синовал спокойно сложил руки на груди и огляделся. Его флот неспешно собирался, подтягиваясь из самых дальних уголков галактики. Наступало время финала. Он ждал достаточно.

Теперь он не спал, и потому не видел снов, но его бодрствование было наполнено видениями, что могли бы быть снами. Черный город и черное сердце над ним. Планета, превращенная в гигантское кладбище, умерщвленная вселенная, искаженное отражение самого Собора.

И Чужаки, существа что поклонялись смерти, и приносили только лишь разрушение там, где они проходили.

Всю его жизнь он ненавидел ворлонцев, питал отвращение к их манипуляциям и их холодному бесчувственному Порядку. Теперь, когда дело всей его жизни приближалось к кульминации, оказалось что его внимание требуется в ином месте. Биться с ворлонцами выпадет другим. Он должен сражаться в иной битве.

В этом была своя ирония, с оттенком горечи, пожалуй, но такова жизнь.

Кроме того, он почти что с нетерпением ждал этого.

— Вы готовы? — спросил он, не обращаясь к кому — то конкретно.

«Мы будем там.» — сказал в его разуме голос одного из Изначальных. Они установили этот контакт чтобы говорить с ним. Собор, Исток и сам Синовал никогда не пользовались популярностью среди оставшихся Изначальных. Для молодых рас Первая Война была чем — то из далекого прошлого, похороненным в памяти расы, среди безотчетных страхов. Расы Изначальных это пережили, и многие из их рода были убиты и неохотно возрождены первыми Охотниками за Душами.

И все же они поняли. Ворлонцы убили Лориэна, Старейшего, и этому не было прощения.

Он отвернулся, рассматривая то, что он хотел увидеть. Сьюзен, отдыхающая, вернувшаяся с ее призрачной встречи с любимым. Он не хотел задумываться о ней, не сейчас. Она была вместе с ним столько лет — его совесть, его молодость. Он слишком часто отталкивал ее, всегда делая то, что он должен был сделать.

Шеридан и Деленн… Он хотел бы знать как проходит их воссоединение, но не мог вмешиваться. Это было их личным делом, если в эти дни что — то вообще могло быть личным.

Приближающийся корабль. Флаер.

Да.

Легкий след улыбки коснулся лица Синовала, и он пошел вперед, перешагивая пропасти и позволяя переходам и дверям Собора мелькать вокруг него. Он появился в одном из ангаров, материализовавшись в тенях как раз тогда, когда Маррэйн и Тиривайл сошли с корабля.

Никто из них не удивлялся, увидев как он появился из пустоты. И он и она слишком много повидали, чтобы удивляться этому.

— Сделано? — спросил он, обменявшись приветствиями.

Маррэйн улыбнулся. Он выглядел… более цельным, чем помнилось Синовалу. Между этим двоими появилась близость, которой не было раньше, и Тиривайл двигалась куда свободнее, словно сейчас она сбросила старую тяжкую ношу.

— Минбар в безопасности. — ответил Маррэйн. — По крайней мере — не в большей опасности чем остальные.

— Кое — что тебя отвлекло. — заметил Синовал. Они отправлялись на Минбар, чтобы забрать тело Шеридана. Это задумывалось как тайная миссия. К счастью, Марраго подменил его во всем, что потребовалось.

— Это было необходимо. — сказал Маррэйн. — Тут все прошло хорошо?

— Хорошо? — Синовал подумал о разрушениях, о уничтожении столь многого, бесценного и невосполнимого в Истоке. Он подумал о Шеридане, наполненном тьмой и сомнениями, и представил тяжесть его воссоединения с Деленн.

— Настолько, насколько можно было ожидать. — проговорил он. На этой войне все было инструментами, которые следовало использовать, и если каким — то инструментам суждено быть сломанными, исполняя их предназначение… пусть будет так.

— Мы готовы. — сказала Тиривайл. — Мы будем сражаться рядом с тобой.

— Я никогда не сомневался в этом. — ответил Синовал. Он и она стояли рядом, почти касаясь друг друга. Но все же не касаясь. — У нас есть немного времени. — сказал он, уловив следы того понимания, что появилось между ними. — Я бы посоветовал вам отдохнуть. Это может быть последним шансом что у вас есть.

Они коротко переглянулись между собой и кивнули.

Синовал подождал, пока они не ушли, а затем позволил себе улыбнуться. Все сходится вместе.

Затем он снова подумал о враге, о черном сердце, медленно бьющемся в небе.

— Я иду за тобой. — прошептал он.

Ему казалось, что черное сердце забилось чуть быстрее от этой угрозы, но был ли это вызвано страхом или нетерпением — он не мог сказать.

* * *

Все было так словно она попала в оживший кошмар. Тимов видела подобные катастрофы раньше, и чересчур много раз, чтобы оставаться спокойной. Сколько еще может вынести ее мир? Сколько еще огня и безумия? Казалось, что вновь вернулись Плакальщики Теней.

Конечно же, они не вернулись. Один взгляд в небо показывал ей истинную причину всего этого. И от этого кровь стыла в ее жилах. Она всегда была прагматичной. Мистическое и потустороннее никогда не волновало ее, и она всегда старалась игнорировать подобные вещи.

Теперь она уже не могла проигнорировать их.

Их маленькая и разношерстная группа упорно продвигалась к своей цели. Дурла держался впереди, хоть и не отрываясь особо далеко. Тени, которыми казались Безликие, перетекали вокруг них, не останавливаясь ни на секунду, все время меняя позиции. Они всегда были достаточно близко, чтобы защищать остальных от безумия. И все же Тимов была от них не в большем восторге, чем Л'Нир.

Нарнская девушка была рядом, как всегда молчаливая и отстраненная от происходящего.

За время их путешествия на них нападали трижды. В первый раз бормочущий безумец посмотрел на Тимов и рассудок ненадолго вернулся в его взгляд. Он был одет в форму дворцового стражника. Тимов показалось, что он был ей знаком. Тот помедлил, но когда он увидел, как двинулись размытые тени, он бежал с бессвязными воплями.

Ее ли вид был тем, что временно вернул ему разум? Или дело было просто в ментальной пустоте от присутствия Безликих? Тимов была бы рада верить в первое, но подозревала, что второе ближе к истине.

В двух других случаях рассудок не посещал нападавших на них. Дурла убил кого — то, остальные же просто пали на землю их тела были рассечены на части одним ударом — жуткое подтверждение мастерства Безликих.

В конце концов дворец появился перед ними. Он не горел. Более того, он казался вымершим. Огромные ворота стояли без охраны и были распахнуты настежь. И это пугало более всего. Дворец никогда не должен был оставаться пустым. Он был сердцем столицы, а та — сердцем Центаври Прайм. А Центаври Прайм была сердцем Республики.

— Смотрите! — воскликнула Л'Нир. — В небе!

Тимов не хотела смотреть вверх, но в голосе молодой нарнки было что — то, что заставило ее приглядеться, прикрывая глаза от пепла. Там сияли огоньки, быстро летящие под клубящимися, сталкивающимися фиолетово — черными облаками. Она не могла отчетливо их разглядеть.

— Твои глаза лучше моих, милая. — проговорила Тимов. — Что это?

— Корабли. — ответила Л'Нир. — Я… не разглядела подробностей. По — моему, чересчур малы для ворлонских. Наверное, десантные транспорты.

— Это корабли. — подтвердил Дурла. — Но я тоже не могу разглядеть — чьи именно.

— Помощь? — предположила Л'Нир. — Или, может быть, еще какие — то захватчики?

— Неважно. — отмахнулся Дурла. — Если это захватчики — их выбьют. Вы поклялись служить нам, не так ли?

— Мы служим тому, кто сидит на вашем троне. — прошипел из теней голос чужака.

— Мы и весь наш род. Дайте нам повелителя и дом, и мы отдадим вашему Императору свою верность.

Дурла улыбнулся, с тем обезоруживающем выражением лица, что заставляло его выглядеть куда моложе своих лет. Тимов смутилась, вспомнив каким прекрасным он был.

— Видите, леди. — проговорил он. — Нам нечего бояться. Я достойно позабочусь о Центаври Прайм после вашей отставки.

— Да. — ответила Тимов, тщательно выдерживая бесстрастным тон своего голоса. — Уверена, что позаботитесь. Но для начала стоит убедиться, что от Центаври Прайм останется что — то, о чем можно заботиться.