Семья на первом месте (СИ) - Бир

почти не дышала. По щекам непроизвольно покатились слёзы, а затем тело начало содрогаться в рыданиях. Алина горько плакала, выплескивая всю ту боль и горечь, которая накопилась за последние годы.

— Лили мне всё рассказала, — голос Марлин дрогнул, а перед глазами пронеслись лица всех умерших. — Не представляю, сколько в тебе сил.

Она плакала, и с каждой новой порцией слёз с плеч как будто исчезал груз длинной в годы. На Алину снизошло озарение. Её муж не заслуживал всей той боли, которую она так умело причиняла ему раз за разом. Он был рядом, когда она ревела ночами, сносил обидные колкости. Джеймс занимался воспитанием Селестина, присматривал за Сириусом и буквально тащил на себе всю семью. Он ни разу ее ни в чем не упрекнул.

— Спасибо, — со слезами на глазах Лина взглянула на ухмылку Сириуса. Он всегда понимал её без слов, этого не хватало.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттеров

Отправив Селестина к тётушке Лили и дядюшке Северусу, Алина уложила сына спать. Проведя целый вечер на кухне за приготовлением ужина, миссис Поттер могла собой гордиться. Стрелки часов стремительно бежали вперёд, а Джеймса дома всё не было и не было. Лина вся извилась и в конечном итоге задремала на диване в гостиной. Входная дверь громко хлопнула, проснувшаяся Лина подскочила на ноги. Пьяный Джеймс держалась за стену, с трудом снимая ботинки.

Не сдержав гнева, Алина набросилась на мужа с обвинениями. За те часы, которые она провела в одиночестве, брюнетка многое себе напридумала. Вплоть до измены. Она не отрицала того, что вела себя отвратительно и ужасно, но это не значит, что её чувства иссякли. Джеймс с глупой улыбкой наблюдал за разгневанной женой, пока в него летели столовые приборы и вкусно пахнущая индейка с вареным кортофелем.

Он в два шага преодолел расстояние, тяжело дыша в её лицо. Порывисто схватив жену за талию, Джеймс впился в желанные губы Алины. Он так долго этого желал, так долго. Волшебница сопртивлялась, упирая ладони в лицо мужа. «—Изменщик!» — кричала Лина, охотно отвечая на поцелуи Джеймса.

— Никогда, — сквозь зубы прошипел мужчина, срывая новенькое платье с жены, — и мысли не было…

Глаза в глаза, и Лина вновь его целует, жадно и отчаянно. Его горячие ладони блуждали по её бёдрам, прижимая к себе всё ближе и теснее. Рубашка Поттера полетела вслед за платьем. Их поцелуи стали более настойчивыми, а прикосновения властными и обжигающими. Лина протяжно стонала, царапая плечи мужа. Он рвано дышал в её губы, попутно оставляя засосы на шее и ключицах. Им этого не хватало, не хватало друг друга.

Ближе к рассвету муж с женой без сил упали на жёсткий диван в гостиной. Джеймс любовно перебирал её волосы, не разрывая зрительного контакта. Лина прильнула к широкой груди, прижимаясь к нему всем телом. Они бы пролежали так вечность, целуя и обнимая оголённые тела друг друга. У их сына были другие планы. Алина мелодично рассмеялась, запрокидывая голову назад. Она смеялась, кутаясь в простынь, а он влюблялся в неё снова и снова.

***

Берик-апон-Туид, дом Поттеров

Декабрь, 1997

В канун Рождества Селестин вернулся домой, без устали рассказывая о «очумелой» жизни в Хогвартсе. Как и все Лестрейнджи, он поступил на Слизерин. Алина радовалась за своего лучика, накладывая ему в тарелку его любимое морковное пюре, где-то рядом брюзжал старый Грэнс. На руках с сыном Джеймс бегал из кухни в столовую, помогая жене с праздничным ужином. Это было их первое Рождество, которое они планировали провести с семьёй.

Поправившийся Рабастан не уставал хвалить сестру за прекрасный ужин. Рядом сидящая Глория с неподдельным интересом слушала рассказы Селестина, которой был только рад лишний раз открыть рот. Вечер прошёл прекрасно, как и весь этот год. Подсев к брату, Алина нежно гладила его по волосам, рассказывая о своей жизни. Лестрейндж не хотел заводить детей, но слова сестры заставили его задуматься.

Со счастливой улыбкой на лице, Глория с азартом во взгляде играла с Селестином и малышом Сириусом. Рабастан искренне улыбнулся, ловя лучистый взгляд волшебницы. За эти долгие годы Глория была неизменно рядом. Быть может, и ему стоит оплатить ей тем же. Речи не было о любви, но Рабастан уважал её. Так или иначе, никто не сможет заменить белокурую Мари.

Сидя на крыльце дома, Лина с Джеймсом целовались под светом ярких звёзд. У них наконец-то всё было хорошо и даже лучше. Память о Сириусе не исчезла, но боль ушла. В конце концов, он подарил им целый мир и жизнь в нём, они не упустят этот шанс.

— Я твоя, Джейс, — шептала брюнетка, целуя мужа.

Мужчина улыбнулся, притягивая жену ближе к своей груди. Его сердце билось так сильно, что казалось, выпрыгнет из груди, если она сейчас же его не поцелует.

— Я твой, Лина, — Поттер утянул её за собой, падая на деревянные ступеньки.

Они задорно рассмеялись, а серебристый снег так и падал, укутывая дорожки мерцающим ковром.

***

Церковь Святого Мартина

Сентябрь, 2001

Под свадебный марш повзрослевший и возмужавший Селестин Лестрейндж с трепещущим в груди сердцем дожидался свою невесту у алтаря. Словно принцесса, Грета Снейп в сопровождении своего отца шла под венец. Лили утирала уголки глаз кончиком носового платка, пока её за плечи обнимала улыбающаяся Алина. Нежно целуя дочь в щеку, Северус нехотя отпустил её во взрослую жизнь.

— Я люблю тебя, папочка, — прошептала Грета, с любовью смотря в чёрные глаза седого мужчины.

Священник связал влюблённых узами брака. В качестве друга жениха выступал Драко Малфой, а по совместительству лучший друг Селестина. Улыбающаяся во все зубы Милли была неизменно рядом, радуясь за счастье своего давнего друга.

— Я люблю тебя, — прошептал Джеймс на ухо жене, нежно поглаживая её по выпуклому животу.

Лина не сдержала улыбки, касаясь кончиком носа шеи мужа. Поттер был всё таким же высоким и огромным, а рядом с ним она так и оставалась крохотной.

— Я тебя люблю, — нараспев проговорила Лина, увлекая мужу на танцпол.

Нимфодора с Римусом без устали отплясывали, не жалея ног. Люпины громко смеялись, пока их Тедди и Офелия веселились где-то недалеко, возможно, у столика с алкоголем. Тедди поспорил с сестрой ещё утром о том, что сможет незаметно от глаз родителей осушить пару бокалов шампанского. Офелия лишь покачала головой, меняя карие глаза на голубые. Николас с Питером оставались всё такими же влюблёнными и молодыми, казалось, что сама старость обошла их стороной.

Ближе к вечеру молодожёны должны были отправиться в свадебное путешествие,