Юнлинг - Николай Метельский

Первые выстрелы турель выпустила по тогруте, но быстро сообразив, что такая верткая цель не для их противокорабельных орудий, перевела огонь на флаер, к которому бежала девочка. Тоже дурочка, кстати. На что она вообще в тот момент рассчитывала? Как итог – взрыв, которым ее нехило отбросило. И вот тут, наконец, начал действовать мой телекинез. Все же турель ни фига не маленькая. Оглушительный скрежет, раздавшийся с той стороны, привлек к себе внимание всех, пусть и ненадолго. Срывать башню я не стал, просто покорежил ее чуток, лишив возможности стрелять. Ох, чую, мне еще влепят счет за это. Точнее, влепят Ордену, но Йоде станется преподать мне урок.

Не теряя времени, пока все отвлечены, дуреха-Асока тоже, кстати, делаю Силовой прыжок и приземляюсь прямо перед девочкой, которая даже не успела встать на ноги.

— Приходи в себя, — произнес я негромко. — И вали через теплопровод.

— Принято… — отозвалась Асока, тяжело дыша.

И уже гораздо громче, чтобы услышали подходящие клоны.

— По какому праву вы используете боевое оружие против члена Ордена джедаев?

— Не двигаться, — раздалось мне в ответ. — Назови себя, — и пара десятков винтовок, смотрящих мне в лицо.

— Если вы немедленно не опустите оружие, я буду считать это предательством со стороны вашего подразделения. И по законам военного времени вы все будете уничтожены. У вас нет ни одной законной причины наставлять на меня оружие, поставленное в боевой режим.

— Ты помогаешь преступнице, обвиненной в организации теракта с массовыми жертвами, убийстве подозреваемой и пяти клонов.

— Кем обвиненной?

— Законом Республики, — этот клон у них, видимо, за командира.

— Каким законом?

— Хватит заговаривать нам зубы. Руки за голову, на колени и назови себя!

Что ж, времени у меня было достаточно, а тут еще и Скайуокер приближается.

— Довольно, — поднял я руку. И тридцать четыре винтовки, смотрящие на меня и Асоку, смялись, превратившись в бесполезный хлам. Когда там тогрута уже побежит? — В законах Республики есть поправка, которая делает джедаев практически неподсудными. Одного этого вам должно быть достаточно. Республика не имеет права судить джедаев. Лишь Высший Совет Ордена может это делать, — ну же, Асока, беги уже. Скайуокеру зубы не заговорить.

Вот дерьмо, они еще и LAAT/i подняли.

И будто услышав мои мысли, наконец-то девочка сорвалась в бег. Секундная заминка безоружных клонов, и вся эта толпа ломанулась в нашу сторону.

Расфокусированный Толчок отправляет их всех в недолгий полет. Прямо мимо подошедшего Скайуокера. На заметку – Толчок должен был подействовать и на Избранного, но тот, походу, об этом и не догадывается.

— Все замерли!

Крик Энакина остановил тех, кто шел за ним и кто уже хотел было меня атаковать.

— Ты вовремя, Скайуокер, — произнес я спокойно, хотя в душе все было не так радужно.

— Какого хатта ты творишь, Дакари?! Что встали, оружие в оглушающий режим и вперед за коммандером Тано, — это уже клонам.

— Сэр, — обратился к нему клон, оставшийся с нами. — Этот джедай помог сбежать преступнице, мы не можем оставить это без внимания.

— Как ты это объяснишь, Дакари? — даже не стал оборачиваться к клону Скайуокер.

— В двенадцатом акте конституции Галактической Республик, прямым текстом, без экивоков и недомолвок, сказано, что члены Ордена джедаев неподсудны законам Республики, а Асока все еще джедай. Клоны даже держать ее здесь не имели права, не то что стрелять в нее.

— Она убила пятерых клонов, — нахмурился Избранный. — К тому же, приказ о заключении был одобрен Канцлером, а уж он-то точно знает законы Республики. Значит, был повод. И Совет…

— О-о-о, несомненно, — протянул я. — Есть еще двадцать восьмой акт, регулирующий поведение джедаев, тысяча двенадцатый, куча всяких поправок… не все так просто, согласен. Но это лишь повод для длительных и непростых разбирательств… с Асокой, запертой в Храме, — припечатал я. — И неподконтрольной никому, кроме Ордена. Канцлер? Видимо, не все так просто с твоим разлюбезным Канцлером. И меня угнетает, что ты веришь ему больше, чем собственной ученице.

— Канцлер – оплот законности в Республике, и к вере в Асоку он не имеет никакого отношения, — вспылил Энакин!

— Тогда почему ты не задал себе вопрос – кто убил клонов? Или ты веришь, что это сделала Асока? Хотя о чем я, конечно, веришь. Ты ведь сам мне об этом говорил.

— Само собой, не верю! Я лишь говорил о предварительном… выводе. Дерьмо!

Дошло, наконец. И суетиться поздно – кто бы это ни был, он уже давно ушел. И, судя по его застывшему лицу, понял он и другое – как я и говорил, такой вопрос должен был появиться в его голове гораздо раньше.

— Предварительный вывод состоит в том, Скайуокер, что все те клоны, что удерживали, а потом еще и стреляли в Асоку, являются преступниками.

Клон, все это время молча стоявший рядом с Энакином, аж вздрогнул от моих слов.

— Значит так, — собрался мужчина. — Я очень настоятельно рекомендую тебе вернуться в Храм, законник ты мой разлюбезный, и уже там дожидаться решения по твоим действиям здесь. И, пожалуйста, хоть ты не подавайся в бега.

— Будь уверен, Скайуокер, — дернул я плечом, поправляя накидку звездочетов. — У меня нет для этого ни одного повода.

Глава 21

После той вспышки гнева и ненависти, из-за которой я чуть не перешагнул черту, мои мечи стали как-то странно отзываться. Еще не конфликт, но уже предупреждение. И именно ими я занимался в своей комнате, медитируя напротив парящих в воздухе рукоятей. Точнее, деталей этих рукоятей. Заодно очищаю "организм" от остатков тьмы.

Звук открывающейся двери заставил бы меня прикрыть глаза от сожаления, если бы они и так не были бы закрыты. А ведь так хорошо сидел.

— Тебя зовут в зал Совета, — услышал я голос Мики. — Я точно не могу тебе помочь?

— Нет, — начал я собирать мечи воедино. — И не волнуйся так, все будет в порядке.

Дособирав рукоятки, медленно опустил их в подставленные ладони. Отлично – еще пару сеансов, и все будет как прежде. От этой темной стороны, реально, одни проблемы. И ладно бы, только мечи…

Открыв глаза, увидел перед собой Мики, с руками, убранными в рукава туники – верный признак того, что парень волнуется.

— Тогда нам лучше поторопиться, — заметил мальчик, не пошевелившись.

— Эх, — вздохнул я и начал вставать с пола. — Да успокойся ты, скорей у магистра Винду волосы отрастут, чем меня за решетку посадят.

— Тюрьма – далеко не единственное наказание, — ответил Мики, не шевельнув и бровью. — А я не хочу оставаться… один.

— Не останешься, — хлопнул я его по плечу, когда поравнялся. И, подхватив со стола тактический датапад в виде наруча, направился на выход. — Пошли.

У дверей в Зал Совета мы встретили хвостатую подругу Асоки – Джосс, которой в этот раз не повезло оказаться дежурной. Подросшая девочка практически не изменилась – такая же серокожая, такая же "плоскодонка", только рожки подросли.

— Привет, хвостатая, — поздоровался я.

— Ты как обращаешься к падавану члена Высшего Совета, юнлинг?

— Ты нос-то опусти, а то сотрешь о потолок, — усмехнулся я. — На мой счет что-нибудь говорили?

— Неа, — вздохнула она тяжко, нажав на кнопку браслета. — Как ты так умудрился-то? Там же весь Совет, плюс флотский адмирал и какой-то представитель Сената.

— Сомневаюсь, что они ради меня собрались, — покачал я головой. — Опять, наверное, Асоку обсуждают.

— Асока, — посмурнела еще сильнее девочка. — Почему не уследил, Дакари? Почему допустил подобное?

— Я… кхм… я-то тут при чем? Как я, по-твоему, должен был этого не допустить?

— Извини, — отвела она взгляд. — Просто… как-то так… ты всегда помогал… извини.

Черт, как гадостно-то.

— С ней все будет в порядке, Джосс, — попытался я улыбнуться. — Я обещаю.

— Ты? — усмехнулась она горько. — Выбирай обещания по своим возможностям, юнлинг.

Вдох-выдох. Убрать горечь, задавить чувство вины, собраться.

— Побольше веры, хвостатая, — усмехнулся я. — Не обязательно быть магистром, чтобы выполнять задуманное. Вот увидишь – Асока будет оправдана.

— Надеюсь… — начала девочка и была прервана сигналом с браслета. — Тебя зовут. Да пребудет с тобой Сила.

— Она всегда со мной, — бросил я в ответ.

— Самоуверен, как всегда, — вроде даже приободрилась Джосс.

Зайдя в зал, я предстал перед всем Высшим советом, где лишь восемь из магистров сидели "живьем", и голограммами двух людей. Одним из них был знакомый мне адмирал, а вторым – какой-то гражданский.

— Рейн Дакари, — заговорил Винду, когда я вышел в центр зала. — Ты здесь, чтобы объяснить свои действия в форте "Билбор". Что ты можешь сказать в свое оправдание?