Противостояние - Валерий Атамашкин

    К людям, лежавшим на дороге, подбежали их жены и начали поднимать своих мужей с земли.

 - Пойдем же, пойдем, он не стоит этого, пожалуйста, милый – шептала одна из женщин тому самому толстяку с пивным животом и кулаками размером со спелую дыню. Толстяк непонимающими глазами смотрел на Сораха, поднимаясь с холодной пыльной земли. Теперь уже в глазах этого здорового крепкого мужика стояли слезы. Во взгляде читалась какая-то обида, безмолвная злость и отчаяние. Мужики, с трудом поднявшись на ноги, обняв своих жен и детей, свернули в поле, тянущееся бескрайней гладью до самого горизонта и, оборачиваясь на застывшего на дороге Сораха, двинулись на север. Дети, прижавшись к ногам отцов, испуганными стеклянными глазами смотрели на мага. Сорах, молча, проводил их взглядом. Что было сказать им вслед? Я не желал вам зла? Я не хотел причинить вам вреда? Вернитесь же, давайте поговорим? Это было бы глупо. Сорах это понимал. Не он первый проявил агрессию на дороге. Эти люди были чем-то напуганы до смерти. И они бежали. Вот только от чего? Бедолаги несли какой-то бред про баринов, не сумевших защитить их. Но в таком состоянии еще не то могло придти на язык. Что на самом деле случилось с этими семьями, было известно одним только богам. Маг бросил взгляд на свой так и не законченный чертеж.

    «Наверное, лучше будет воспользоваться магией жеста и мысли» - подумал он.

    Он неспеша двинулся дальше по дороге, туда, где, как показывал встре-тившийся ему указатель, лежала таверна. Может быть дальше, в пути он выяснит, какая беда заставила мужиков со своими семьями покинуть родной дом. А пока следовало идти вперед. Задание гильдии Пространства не могло терпеть никакой отсрочки.

 ***

    Похоже, это и была та самая таверна, к которой подводил указатель. Правильнее сказать, небольшая деревушка среди домов которой и нашел себе место двухэтажный кабак со стойлом для лошадей и давно выцветшей вывеской, где когда-то, по задумке хозяина, можно было прочитать название забегаловки. Сейчас это скорее напоминало доску с облупившейся по всей поверхности краской не пригодной даже для топки печи. Однако в целом таверна выделялась среди остальных домов деревни и выглядела бы весьма достойно, учитывая, что располагалась он на отшибе, если не разбитые вдребезги окна с торчавшими из них переломанными досками рамы и висевшая на одной петле дверь, раскачивающаяся на ветру. Похоже, таверна была заброшена, если не сказать большего, глядя на ее внешний вид. Ничем не лучше обнаружил Сорах и состояние домов в деревушке. Несколько десятков построек представляли собой ужасное зрелище. Где-то, как и в таверне были выбиты стекла и выломаны двери. Несколько домов в дальнем конце деревни были сожжены.

    Здесь как будто прошел карательный отряд, или сельчане решили порез-виться перед уходом. Как говорится, ни себе, ни людям. Но только вот интересно, куда они ушли? Маг вспомнил семьи, встретившиеся ему по пути сюда. Люди явно бежали от чего-то, что привело их в ужас, без какой-либо поклажи. Следовало оглядеться на месте, чтобы понять, что здесь произошло. Сорах ускорил шаг и приблизился к деревянной изгороди, ограждающей деревушку по периметру. По пути взгляд упал на покрытый зеленой травой луг, на котором лежала скотина. Животным перерезали горло, и они умерли на месте, истекая кровью. Кто бы это мог сделать и главное зачем? Какой смысл убивать животных? Сорах отвел взгляд и подошел к деревянной изгороди, но, не дойдя нескольких футов до входных ворот, остановился и поневоле отдал жест Спасителю, в которого никогда не верил, но привычка крепко закрепилась в сердце мага.

    «Что здесь произошло?».

    Тут и там по деревне были разбросаны десятки трупов сельчан, давно окоченевших и испустивших дух. Сердце застучало чаще. Это были мужчины средних лет, зажавшие в руках оружие, которым они отбивались от врага. Кто-то держал палку, кто-то нож, а кто-то кочергу. Сорах подошел ближе. Убийцы деревенских мужиков знали свое дело и били без промаху, нанося смертельные раны одним единственным ударом. Сразу у нескольких сельчан в районе кадыка можно было разглядеть колото-резанную рану. Этот один единственный удар забирал жизнь. Остальные мужики лежали сраженные наповал стрелами, пущенными рукой мастера в горло или глазное яблоко. Один выстрел не оставлял никаких шансов выжить. Сорах нагнулся над одним из трупов. Это был мужчина лет тридцати с правильными чертами лица. По всему его телу были видны следы волдырей. Похоже, и сюда добралась Черная смерть, которую все так боялись. Сорах мысленно поблагодарил себя за то, что в гильдии Пространства давно разобрались с тем, как защитить себя от заражения при помощи магии отвода. Мужчина умер, до конца борясь за свою жизнь, или же настолько неожиданно, что глаза бедняги остались от-крытыми. Стеклянные они смотрели куда-то вдаль. Сорах опустил ему веки и внимательно осмотрел торчащую из горла стрелу. Стрела, пробив горло на вылет, буквально пригвоздила тело к земле. Маг с трудом понимал, как такое было вообще возможно. Никак не меньше двух футов в длину, она была при этом неестественно тонкой, но выполнена из сорта какого-то сверхпрочного дерева, одного из редких пород дубов, возможно, дерева железного. Маг не видел наконечник, но отчетливо смог рассмотреть оперение стрелы – четыре ровных цельных пера буквально втиснутых в древко. Не оставалось никаких сомнений, это была стрела темных эльфов.

    Сорах выпрямился. Вот это да. Он долго стоял у изгороди, не решаясь пройти вглубь деревни. Похоже, эта деревушка стала местом настоящего побоища. Даже не побоища, нет, настоящей резни. Маг не видел вокруг ни одного трупа эльфа. Здесь, на залитой кровью земле лежали только тела павших в неравной схватке сельчан. Похоже, бедняги пытались отбиваться изо всех сил, но у них ничего не вышло из этой затеи. Эльфы, профессиональные воины и убийцы, не оставили им ни единого шанса. Некреус предупреждал о зверствах, которые устроит нелюдь, вторгшись на земли Империи. Он говорил, что гнев, овладевший сердцами гномов, эльфов, гоблинов и прочей нелюди, будет просто невозможно остановить. Их будет двигать вперед жажда мести, которая повлечет за собой неисчислимые жертвы и бедствия, жестокость, оправдания которой вряд ли найдется. Однако стоило отдать должное ушастым… Они дали честный бой. Сорах хоть и испытывал шок, но все же отметил, что никаких зверств, насилия и жестокости в этой деревушке не было. Или же все это было только впереди? Кто знает? Он сглотнул. Не хотелось бы, чтобы это было так.

    Пока же темные позволили уйти тем, кто сдался или…

    «Позволили бежать тем, кто бежал» - подумал Сорах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});