Конфликты и войны после распада СССР - Юрий Васильевич Егоров

и экономические возможности центра стали ослабевать, ход-жентский субэтнос, бывший «^^^вым среди равных», попытался выйти на позицию «первому нет равных». Возможно, в других условиях такого рода попытка оказалась бы успешной, но Таджикистан вступил в полосу исключительно тяжелого и затяжного экономического и социального кризиса, который стал мощным стимулятором обострения всех противоречий таджикского общества.

После образования Таджикской ССР, ее экономика еще оставалась по существу средневековой, преобладало натуральное и полунатуральное сельское хозяйство. Промышленность отсутствовала, не было инфраструктуры транспорта и связи. Тогда перед страной встала во весь рост проблема ускоренного социально-экономического развития. В условиях намечавшегося демографического взрыва консервация отсталой экономической структуры была чревата самыми серьезными последствиями.

В своей политике Центр сделал основной упор на развитие сельского хозяйства. При этом он исходил из представления о необходимости создания целостной, охватывающей всю территорию СССР, экономической системы, в которой Таджи-ки-стану отводилось определенное место — производителя хлопка, поскольку к индустриализации можно было перейти только после создания разветвленной транспортной сети, что в горных условиях — дело весьма длительное и дорогостоящее.

К началу 80-х годов значительных результатов индустриализация достигла только в деле создания гидроэнергетики и добывающей промышленности, которые напрямую зависели от планового «завоза» русскоязычного населения. Эти переселенцы играли лидирующую роль не только в экономике, но и в развитии науки, образования и здравоохранения.

Но к тому времени инвестиционные возможности Центра были «съедены» в республике приростом населения, причем таджикский этнос вышел на рекордную отметку — 4,4 % прироста в год. В условиях, когда дотации Центра имели явную тенденцию к сокращению, таджикская экономика не в состоянии была выдержать еще один, и на этот раз самый мощный удар демографического взрыва. Фактически начался экономический кризис, в результате которого стал падать жизненный уровень населения.

Безработица, которая и ранее имела место в городах, особенно среди молодежи, теперь росла бурными темпами. Это стимулировало появление «молодежных союзов», которые все больше криминализировались. Афганская война и связанное с ней превращение Таджикистана в промежуточное звено в цепи транспортировки наркотиков в Европу усиливало криминализацию молодежи, руководимой выпускниками спортивных школ, и других слоев таджикского общества.

Таким образом, на протяжении 80-х годов быстро создавались предпосылки для мощного «социального взрыва». С одной стороны, это растущее недовольство существующим положением со стороны основной массы населения, а с другой — формирование в городах и сельской местности люмпенизированной молодежной массы, которая была в достаточной степени организованной и способной на любые антиобщественные действия. Основным центром ее сосредоточения и притяжения был Душанбе.

Предвестник конфликта. Предвестником грядущей катастрофы в Таджикистане приходятся на начало 1990 год, когда слухи о якобы прибывших в Душанбе беженцах-армянах собрали у здания ЦК Компартии 11 февраля демонстрантов.

Уже на следующий день выкрики в толпе: «Долой армян!» — сменились требованиями: «Долой Махкамова!» (первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана). К вечеру в ответ на открытие огня милицией холостыми патронами начались поджоги ларьков, погромы магазинов. Лишь 14 февраля после ввода частей Советской Армии порядок был восстановлен.

Начавшийся тогда кровопролитный конфликт убедительно продемонстрировал, что в единый монолитный этнос таджики пока не оформились. Долгие годы власть бессменно удерживали северные таджики-ленинабадцы. Так, с конца 30-х годов первыми секретарями ЦК Компартии Таджикистана становились выходцы из тех мест.

Принятие 9 сентября 1991 года Верховным Советом республики Закона о провозглашении независимости Таджикистана и развал Советского Союза открыли дорогу к перерастанию конфронтации между бюрократией, с одной стороны, интеллигенцией и духовенством — с другой, в открытый политический конфликт. Первая была представлена правительством, а последние — оппозиционным исламско-демократическим блоком с ДПТ в качестве ведущей силы.

10 сентября 1991 года был принят Закон «О выборах Президента Республики Таджикистан», и 24 ноября 1991 года президентом был избран Рахмон Набиев.

В мае 1992 года оппозиция, объединявшая преимущественно горных таджиков Каратегина и Памира, попыталась вооруженным путем отобрать власть у северян.

7 сентября 1992 года под давлением вооруженных формирований оппозиции Рахмон Набиев был вынужден оставить свой пост. Президент Рахмон Набиев, выходец из Ленинабадской области, сильный хозяйственник и организатор советского времени, продемонстрировал полную растерянность. Утрата доверия народа и в результате — утрата власти стали не только личной трагедией Набиева, но и трагедией всей Ленинабадской области.

Политическая борьба из Душанбе переместилась в провинцию. Вооруженное противоборство началось в областном центре Курган-Тюбе, где во время митинга перед зданием облисполкома столкнулись две вооруженные группировки, что привело к многочисленным человеческим жертвам [4].

1992 год запомнился (и не только жителям Таджикистана) самой отчаянной вспышкой братоубийственной гражданской войны в этой республике. Наружу выплеснулись все разногласия, которые были туго сплетены в клубок жесточайших противоречий: экономических, клановых, властных, подпольных, межродовых и даже экологических… Боевые столкновения стоили жизни более чем 100 тыс. граждан Таджикистана, причем большинство из них — мирные жители. Калейдоскопом менялись президенты и их команды — сначала Кахар Махкамов, чуть больше был у власти Рахмон Набиев. Они были сильны, но каждый раз находились еще более могучие силы. Наконец, всех подмяла кулябская группировка: наиболее сплоченная, поддержанная значительными финансовыми средствами, в том числе от таджикской диаспоры за рубежом. Из верхних эшелонов группировки выдвинулся и нынешний Президент Таджикистана — Эмомали Рахмонов. Политик достаточно тонкий, он нашел компромисс с оппозицией, и ситуация в республике из периода гражданской войны перешла в стадию некоего шаткого равновесия. Хотя, компромисс — сказано слишком оптимистично. Точнее, некоторые пути к компромиссу, но даже это лучше, чем война.

Конфликт в Таджикистане развивался по афганскому сценарию, в котором российские войска выполняли роль ограниченного советского контингента.

Достигнув желаемого контроля, Россия тем не менее не обеспечила политической стабильности в этой стране. Несмотря на поражение оппозиции, военнополитический конфликт продолжается. Он только изменил форму своего существования: гражданская война закончилась, началась партизанская борьба и вооруженный террор, но уже не только против режима Душанбе, но и против российских