Потерянные и забытые воспоминания - Эстрелла Роуз

Терренса, которые пытаются привести бессознательную Анну в чувство, издает тихий звук и подбегает к ним. Даниэль же еще несколько секунд стоит на том же месте до того, как он направляется к ним и опускается на колени.

— Ушел? — спрашивает Эдвард.

— Да, свалил наконец-то! — резко выдыхает Даниэль.

— Я думал, мы с ним до вечера будем возиться, — задумчиво говорит Терренс.

— Просто этот отморозок струсил бороться с четырьмя, — отмечает Питер.

Сэмми уверенно подает голос, а Терренс гладит его по голове, пока Даниэль переводит взгляд на Анну.

— Анна… — тихо произносит Даниэль, слегка приподнимает Анну, придерживая ее под спину, прижимает к себе и кладет ее голову к себе на колени. — Эй, ты слышишь меня? Анна! Скажи что-нибудь, прошу тебя!

Даниэль слегка похлопывает по Анну щеке, дабы попытаться привести в чувство, только лишь сейчас начиная понимать, что происходит.

— Анна, пожалуйста… — громко и взволнованно умоляет Даниэль.

— Она без сознания, но, к счастью, жива, — успокаивает Терренс. — Правда пульс очень слабый.

— Черт! Твою мать! — Даниэль прижимает голову Анну к груди и целует ее в макушку, от волнения начав часто дышать и понимать, что во рту становится сухо. — Этого не может быть… Не может! Сначала Кэссиди, а теперь Анна! Какого, черт возьми, черта?

— Спокойно, Даниэль, с ней все будет хорошо, — уверяет Питер, положив руку на плечо Даниэля.

— Серьезно? Да вы только посмотрите, в каком она состоянии! Она вся в крови! На ней живого места нет!

Сэмми, жалобно поскуливая, лапой трогает лицо Анны или носом утыкается в ее щеку.

— Мне кажется, она стала слишком худой и легкой, — с ужасом во взгляде признается Даниэль. — Мне не нужно прилагать усилий, чтобы держать ее на весу.

— Да уж, схуднула она прилично, — приложив руку ко лбу, медленно выдыхает Терренс.

— Ар-р-р, Поттер… Чтоб ты, тварь, сдох!

Пока Даниэль гладит Анну по голове и щеке, Питер с ужасом в глазах рукой обхватывает горло, а Терренс качает головой, Эдвард обращает внимание на руку девушки, на которой задран рукав водолазки. МакКлайф-младший, слегка нахмурившись, осторожно закатывает рукав и широко распахивает глаза, обнаружив на ней огромное количество синяков, которые появились не только сейчас, но и давно.

— О, черт! — прикрыв рот обеими руками, громко ужасается Эдвард.

— Твою мать, ее рука! — восклицает Терренс и берет руку Анны. — Она вся в синяках! Многие еще даже не успели зажить.

— Значит, эта тварь избивала ее куда больше, чем мы думали? — заключает Даниэль.

— Сто процентов, — уверенно отвечает Питер и закатывает другой рукав Анны. — На другой руке все то же самое. Есть свежие побои и старые.

— Если у нее на руках есть такие синяки, то что же происходит в других местах? Мне даже страшно представить!

Даниэль несколько секунд колеблется, смотря то на взволнованных парней, то на Сэмми, с грустью во взгляде тихонько скулящий, то на бессознательную Анну в его руках. Но затем его дрожащая рука сама тянется к краю ее водолазки, и он, нервно сглатывая, медленно приоткрывает часть живота девушки. И видит, что во всех местах есть не только синяки, но еще и кровоподтеки и выпирающие кости.

— Твою мать! — ругается Даниэль, уставив полные ужаса, широко распахнутые глаза на синяки Анны.

— Бедная девочка… — качает головой Эдвард. — Сколько же ей пришлось вытерпеть…

— А ее отец с матерью даже не подозревали об этом, — задумчиво добавляет Питер.

— У нее на спине также все очень плохо, — воспользовавшись случаем, когда Даниэль прижимает Анну к себе и слегка приоткрыв часть спины, с широко распахнутыми глазами отмечает Терренс. — Этот козел использовал ее как боксерскую грушу.

— Не верится… — дрожащим голосом произносит Даниэль. — Не верится, что все это происходит на самом деле…

Сэмми с жалостью во взгляде скулит и склоняет голову, а Питер гладит его по голове, приобнимает и прижимает к себе.

— Знаю, приятель… — тихо говорит Питер. — Это ужасно… И страшно подумать, что все могло быть намного хуже.

Сэмми тихонько подвывает, буквально заставляя сердца и без того потрясенных друзей разрываться на части.

— Она… — качая головой, дрожащим голосом произносит Даниэль. — На ней живого места не осталось…

— Зато теперь понятно, почему она носила водолазки и накладывала толстый слой косметики, — прижимая Сэмми к себе, задумчиво отвечает Питер.

— Сеймуры будут в шоке, когда увидят ее в таком состоянии. — Даниэль резко выдыхает, крепче приобнимает Анну и гладит ее по голове, которую он прикладывает к своей груди. — За что ей все это?

— Но ведь Лилиан говорила, что видела синяки у нее на теле, — отмечает Эдвард. — И Максимилиан вспомнил, что у нее что-то было с лицом.

— Мы знаем лишь об одном избиении, снятое на видео, — добавляет Терренс. — Но я не могу исключать, что он не делал этого раньше. Еще до того, как началась вся эта история.

— Хочешь сказать, Поттер мог и раньше дубасить ее? — ужасается Питер.

— Нет-нет, я не думаю, — качает головой Даниэль. — У Анны никогда не было синяков на теле. Да и не общалась она с ними… Нет…

— Кто знает, что происходило в их семье до того, как мы все познакомились с ней, — отвечает Терренс. — Сеймуры могли многое нам не рассказать. А может, они вообще ничего не знают. Ведь Максимилиан до последнего верил, что Поттер — ангел. Не слушал Анну, когда она умоляла его помочь.

— Нет, ребята, я тоже считаю, что все это началось лишь недавно, — уверенно возражает Эдвард. — После ее ухода из дома Даниэля и переезда к отцу. И Поттер ничего об этом не знал. Ему обо всем рассказал сам Максимилиан, когда козел зашел к нему на чашку чая.

— Верно, — кивает Питер. — Но факт — есть факт. Этом козлу не понадобилось много времени, чтобы довести Анну до такого состояния.

— У него талант, однако… За несколько дней превратить смелую, уверенную в себе девчонку в тихую, запуганную страдалицу!

— Да уж… — качает головой Даниэль. — Он легко заставил ее поверить в свою никчемность…

Пока Сэмми снова жалобно скулит, все парни замолкают на несколько секунд и переглядываются между собой и смотрят на Анну, будучи настолько потрясенными, что они едва могут нормально соображать. Хотя и понимают, что сидеть без дела — значит, позволить Анне умереть.

Глава 34

Спустя полчаса Даниэль, Терренс и Эдвард благополучно доехали до больницы вместе с Анной. Объяснив врачам ситуацию, парни отправились в коридор, ожидая приезда Лилиан, Максимилиана, Наталии, Ракель, Хелен и Питера. Пока братья МакКлайф сидят на стульях, Перкинс либо стоит, либо ходит кругами, отчаянно молясь о том, чтобы с