След крови - Стивен Эриксон

class="p1">– Даже тому, кто прячется тут вместе с нами?

– Да, – ответила Плакса, борясь с паникой; она не любила замкнутых пространств. – И ему тоже!

– Значит, – произнес Мортари, – мы на самом деле Семерка!

– Нет, нас шестеро, – возразила Плакса, которую пока не убедил аргумент Барунко.

– Одиннадцать человек, – сказала Лурма Спилибус.

– Семеро, – произнес незнакомый голос.

По пустым коридорам и через разграбленные комнаты с пятнами крови на полу Шарториал Инфеланс наконец привела их к двустворчатым дверям, за которыми находился тронный зал.

Негемотанаи начали проверять оружие, ремни и застежки.

– Поэт сбежал, – сказал Крошка.

– Я не удивлен, – проворчал Стек Маринд. – Остается лишь надеяться, что действие снадобья, которое добавило ему ума, скоро закончится.

– Почему? – спросил Тульгорд Виз, разглядывая подобранный меч.

– Некто достаточно сообразительный наверняка сумеет спастись в эту кошмарную ночь, – ответил Стек. – Но глупец наподобие Борза Нервена, вероятнее всего, погибнет, причем самой ужасной смертью.

– Ты крайне жесток, – заметил Тульгорд Виз.

Стек Маринд пожал плечами:

– Уверен, эту ночь он переживет. Но что потом? Какая польза от творца с острым взглядом и не менее острым языком, умеющего говорить правду? Он может стать символом бунта, центром притяжения для лишенных права голоса революционеров, сентиментальным любимцем льстивых поклонников, прихлебателей и прочих негодяев.

Он замолчал, увидев, что все уставились на него. Крошка хмурился. Мошка сверкал своим демоническим глазом, Блоха широко улыбался, Тульгорд Виз взирал на Маринда с задумчивостью, а Шарториал Инфеланс – с обожанием.

– Когда-то у меня было желание стать творцом эпосов, – продолжал Стек, внезапно почувствовав себя неуютно. – Говорят ведь, будто в каждом из нас есть основа для эпоса. Все сводится к тому, чтобы его записать, и лишь немногие счастливчики находят для этого время, свободное от зарабатывания на жизнь, светского общения и мечтаний о несбыточном. – Поморщившись, Маринд уставился в стену. – Впрочем, вряд ли это так уж сложно, – пробормотал он. – Взгляните хотя бы на Борза Нервена, во имя Худа! – Нахмурившись, он покачал головой и подобрал свой арбалет. – Ладно, забудем про все это дерьмо. Пришла пора убить некромантов!

Шарториал Инфеланс бросилась Стеку на шею.

– Я знала! – воскликнула она, осыпая его лицо влажными поцелуями. – Ты вполне мог бы стать Величайшим Творцом Столетия! Нисколько не сомневаюсь!

– Крошку тошнит.

Ругаясь себе под нос, Тульгорд Виз шагнул вперед и пинком распахнул двустворчатые двери тронного зала.

Одна из створок с хрустом обо что-то ударилась. Послышались приглушенные ругательства, а мгновение спустя в дверях появился огромный демон, облаченный в густые меха, промасленную кольчугу, железные обручи и прочие подобные украшения. Он зажимал нос, из которого лилась кровь.

– Сволочь! – простонал демон; в его сверкающих глазах стояли слезы.

– Отойди, если тебе жизнь дорога! – взревел Тульгорд Виз.

Моргая, демон отошел в сторону, а затем, когда негемотанаи ворвались в зал, сообщил:

– Если вы явились за Бошеленом и Корбалом Брошем, то уже слишком поздно.

– Только не это! – вскрикнул Тульгорд Виз.

– Смотрите-ка! – рассмеялся Крошка. – Крошка видит трон, который можно занять, ха-ха-ха!

– Даже не думай, – сказал демон. – Я пробовал. Без толку.

Крошка хмуро взглянул на чудовище:

– Ты не знаешь Крошку Певуна.

– Верно, не знаю. А кто это?

– Вот Крошка Певун, – объявил Крошка, ударяя себя в грудь. – Высший маг! Д’иверс! Король города Побора в Стратеме! Предводитель негемотанаев! А теперь еще и король Фаррога, ха!

– Предводитель негемотанаев? – фыркнул Тульгорд Виз. – Я не собираюсь подчиняться твоим приказам, безмозглый болван!

Демон показал на трон:

– Нас всех провели. Бошелен оставил наследника, и горе тому глупцу, кто осмелится бросить ему вызов!

Крошка, прищурившись, взглянул на трон:

– Но Крошка никого не видит!

– Тогда подойди ближе, – усмехнулся демон.

Крошка осторожно шагнул вперед, вслушиваясь в каждый звук, слева или справа, реальный или воображаемый. В какой-то момент он обернулся, и Блоха, улыбнувшись, помахал брату рукой.

В шести шагах от трона Певун остановился и медленно выпрямился.

– Я вижу мышь на подушке! – Крошка снова посмотрел на демона. – Ха-ха-ха! Ха!

– Это мышь-демон, – пояснил гигант. – Воистину, берегись чувства юмора Бошелена. Соль каждой его шутки состоит в потоках крови, выпущенных кишках и ужасной смерти! – Он пренебрежительно махнул рукой. – По крайней мере, я вас предупредил. Да, кстати, скоро этот город сокрушит войско. Я здесь надолго не задержусь.

Демон выбежал из тронного зала.

Крошка продолжал разглядывать мышь, которая в свою очередь подняла головку, подергивая симпатичным носиком и столь же симпатичными усиками.

– Крошка может с нею справиться, – дрожащим голосом проговорил Певун.

– До чего же она симпатичная и маленькая! – сказал Блоха.

– Не забывайте о словах демона, – посоветовал Стек Маринд. – Госпожа, а вам лучше бы отойти. – Он поднял арбалет. – Зрелище может быть не из приятных. Но разве не наш долг – избавить мир от приспешников негемотов, где бы те нам ни встретились?

– В таком случае нам стоит атаковать всем вместе, – предложил Тульгорд Виз, поднимая меч.

– Как только я выпущу стрелу – да, – кивнул Стек Маринд. – Слышишь, Крошка?

– Крошка слышит, – сказал Крошка. – У нее глаза светятся. Это нормально для мышей? Крошка не уверен. Крошка ни в чем уже не уверен!

Блоха разрыдался.

Двустворчатые двери позади них внезапно захлопнулись. Звук был столь неожиданным, что палец Стека инстинктивно дернулся, выпустив стрелу.

Прямо в мышь.

Все вокруг взорвалось. Начался сущий хаос.

Шедший по усеянным трупами улицам Борз Нервен вздрогнул от страшного грохота. Обернувшись, он увидел, как внезапно и необъяснимо рушится дворец.

К небу поднялось облако пыли, к которому тут же присоединились языки пламени. Впрочем, поэта они быстро перестали интересовать. Мысли его были заняты «Эпической балладой Борза Нервена» в десяти томах из десяти миллионов слов, которую он намеревался написать классическим ямбическим гекзаметром в стиле Забытых певцов Ипскалона.

В его мозгу уже возникали заманчивые картины грядущей славы.

Еще через двадцать четыре шага действие снадобья неотвратимой гениальности закончилось. Оглядевшись вокруг, поэт вскрикнул и бросился к ближайшей сточной канаве.

Часть вторая

На следующий день за пределами Фаррога

В ярких лучах рассветного солнца гранд-генерал Пин Растрёп выругался и, выехав перед своими легионами, развернул коня.

– Наш миг настал! – крикнул он своим тонким девчачьим голосом. – Пусть не обманывает вас численность войска за моей спиной! Это всего лишь рекруты! Простые крестьяне, несмотря на все их сверкающие доспехи и большие щиты! Мы разобьем их вдребезги, подобно удару молота! И они с воплем бросятся врассыпную!

– Разобьем вдребезги! – взревела его армия.

– Да! – крикнул в ответ Пин Растрёп.

– С воплем бросятся врассыпную!

– Именно! А теперь – за мной! Сегодняшняя битва войдет в легенду!

Снова развернув коня, генерал вонзил шпоры в его бока и