Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа - Александр Звягинцев

– Закатал больного человека в нору и спрашиваешь? – зло усмехнулся Сарматов. – Без дела и от духоты голова как у мамонта.

– Можно было бы выходить на палубу, но арабы тебя ненавидят.

– Пусть сунутся…

– Я сам их укорочу, – заверил его Юсуф. – А дело будет. Великое дело, Сармат, которое прославит твое имя в веках! – с пафосом закончил он, а уходя, оставил дверь открытой.

Коридор вывел Сарматова на ют. В глаза сразу ударило яркое солнце, а упругий холодный ветер вышиб град слез. Вокруг были только одни волны, а по курсу яхты игриво резвились дельфины. На палубе было пусто. Лишь на корме вчерашний незадачливый стюард чистил рыбу.

– От берега мы, видно, далеко, – подойдя к нему, сказал по-русски Сарматов. – Ни чайки, ни альбатроса…

– Атла-а-а-нтика! – откликнулся тоже по-русски стюард и бросил нахальный взгляд из-под рыжих ресниц: – Ты кто, дядя?

– Конь в пальто. А ты?

– В Москве звали Аркаша Колышкин, а тебя?

– Э-э-э… Джон Карпентер.

– Из тебя, дяденька, Карпентер – как из меня папа римский, – ухмыльнулся стюард.

– Хм-м… На хрена, племянничек, ты с арабской шайкой связался?

– Арабская, мухосранская… Но арабы за месячный фрахт платят больше, чем янки-миллионеры за полгода. А чем они яхту набьют – наркотой или еще чем, команде по балде… Таможенникам и копам не мы отстегиваем.

– Как тебя сюда занесло-то?

– Как-как? – озлился стюард. – В танке, дяденька. Знаешь, как они по морю ходят?

– Танки по морю не ходят…

– Ходят, дяденька!.. В корабельных трюмах… Я фотокором работал в московской газете. Одного американского журналюгу по дурости провел в запретную зону под Саратовом. Он хотел убедиться, что по какому-то там договору, оттуда танки идут эшелонами на переплавку… Вохра нас, блин, в зоне засекла… Янки ушел, а меня в подвал… Мол, враг народа и изменник Родины, раскрыл государственную тайну…

– И правильно, – уронил Сарматов. – Хорошо, что в деревянный бушлат не забили.

– По дурости же, дяденька! Из подвала я той же ночью дал деру, пробрался к эшелону – и в танк… Эшелон, мол, выйдет из зоны, тогда слиняю. Ну, полный облом вышел!.. Они, блин, люки снаружи задраили. Неделю без жратвы, в говне по уши в танке мариновался, пока его наконец в Феодосии с платформы на корабль не перегрузили. Обнаружили в танке Аркашу, смыли дерьмо пожарной кишкой и опять в танк захреначили. Правда, ведро дали и жрачку. Через две недели из танка Аркашу извлекли, отвезли в африканскую Сахару и под зад коленом. Гуд бай, мол, Вася, в четыре стороны твоей души. Неделю шкандыбал по барханам куда глаза глядят. Потом шкандыбать уже не мог. А луна полная такая, не русская… Я и завыл на нее. Как волк завыл, дядя… Мой звериный вой бедуины услышали. В общем, подобрали они меня. Отлежался у «детей пустыни» и пошел мыкать горе по городам и весям басурманским. Без денег, без документов, без языка… Кем только не был Аркаша Колышкин: герлзбоем в багдадском борделе, продавцом коровьего дерьма в Йемене, карманником-щипачом в Дамаске. В Каире даже дурью промышлял… Ох, встречу того хрена, который меня в саратовской зоне повязал и в танк заказематил, зубами гада порву! Волчара позорный!..

– Ну а на яхту как попал?

– Слава богу, один бывший наш еврей помог с этой яхтой. Хозяин ее – марсельский банкир, его дальний родственник. Тут, конечно, не сахар: чуть что – оплеуха от кэпа или пендель в мадам сижу от охраны… Но жрать-то хочется – терплю…

– Понятно… А на борту никак все вымерли?

– Почти, – ухмыльнулся стюард. – Как выходим в океан, арабы сразу: «Да свершится то, что должно свершиться!» – и за дурь… Наширяются до глюков, потом по каютам кайф ловят. У басурман как: если время намаза застанет его на бабе – слезет, лицом к Востоку сядет и поклоны до одури бьет. А Юсуф и его компания, если правоверных рядом нет, намаз не делают.

Неожиданно на шум волн наложился рев мотора катера. Он быстро догонял яхту.

– Не пираты ли?! – побледнел Аркаша. – В этих широтах все бывает…

– Стоп машины! – донеслось с катера по громкой связи, и в доказательство серьезности намерений пулеметная очередь прошлась по бортам яхты. На палубу выскочили очумелые арабы и человек пять европейцев в униформе. Сарматов даже не заметил, как рядом с ним возник перепуганный Юсуф.

– О, всесильная владычица ночи, – глянув в бинокль, застонал тот. – Почему ты не испепелила оборотня?!

– Кого, док?

– Там… Там… Там предатель Махмуд с бандой!.. Он жив!.. Нам всем конец…

Сарматов схватил за ворот стюарда и показал на пулемет-спарку:

– Племянник, стрелялку поднять можешь?

– Легко! – кивнул тот и бросился к рубке. Через несколько секунд бронированные створки на корме распахнулись, и оттуда выплыли вороненые стволы скорострельных авиационных пушек.

– Опять родимые! – обрадовался Сарматов. – Ого!.. И боекомплект полный…

Катер, обогнув яхту, зашел теперь с левого борта. Сметая с ее палубы бестолково мечущихся арабов, снова загремели пулеметные очереди. Капитан яхты, увидев из рубки прильнувшего к спарке Сарматова, торопливо скомандовал:

– Стоп машина!..

От этого маневра катер сразу оказался под самыми стволами пушек.

Первая очередь прошила его рубку. Вторая заставила захлебнуться двигатели. Третью, длинную, очередь Сарматов уложил по ватерлинии. Языки пламени вырвались из-под палубы, из машинного отделения повалил дым. Катер завалился на борт и, как говорят моряки, «сел кормой в волну». Через несколько минут океан поглотил его, а на волнах остались лишь два оранжевых плота с людьми.

– Ну, моща, дяденька! – восхищенно сказал Сарматову стюард. – А я, блин, чуть в штаны не наложил…

На корму спустился капитан яхты, коренастый, с рыжей скандинавской бородой.

– Людей снять бы с плотов, – сказал он по-английски. – И сутки не продержатся…

– Снять?! – подавив приступы рвоты, завопил Юсуф. – Перестрелять их, как бешеных собак!

– Я моряк, док Юсуф, – побледнел капитан. – Этого пункта нет в моем контракте.

– Ноу проблем, – Сарматов кивнул на горизонт, – их раньше нас подберет вон то корыто.

По горизонту в сторону удаляющихся оранжевых плотов тянулся какой-то сухогруз.

– Хвала Создателю! – обрадовался капитан и протянул Сарматову руку: – Ты неплохо управился с ними, парень… Ну и образина! С такой в Марселе до первого ажана. Через какую мясорубку тебя пропустили?

– Ничего, ничего… – запричитал Юсуф. – В Марселе мы ему пластику сделаем, и через пару месяцев его не узнаешь – Алену Делону фору даст. А пока уходим. До Гибралтара, кэп, смойте с палубы кровь, заделайте и закрасьте пробоины, – приказал он.

– О’кей, док, – проворчал капитан.

В Гибралтарский пролив вошли ночью. В туманной мгле к яхте подвалил таможенный катер. Получив из рук Юсуфа объемистый пакет, таможенники и полицейские произвели беглый палубный досмотр и пожелали капитану семь футов под килем.

МАРСЕЛЬ. 24 февраля 1992 года

Следующий досмотр был через двое суток на рейде марсельского порта, и тоже глухой ночью. Он отличался от предыдущего разве что полицейскими и таможенными мундирами. После досмотра к корме яхты подошел прогулочный катер. Арабы торопливо перегрузили на него тюки и ящики.

Сарматов проснулся от громких голосов. Выйдя на корму, он обнаружил, что яхта швартуется у пирса среди таких же, спорящих друг с другом изяществом линий и богатством отделки судов. С кормы просматривался порт, и за утренним туманом угадывался древний город франков Массалия – Марсель, воспетый великим художником-скандалистом Полем Гогеном. Сарматов хотел было спуститься по трапу на пирс, чтобы наконец ощутить под ногами твердую почву, но на его пути возникли два охранника и показали «калашами» на дверь его каюты. «Опять казематят, – понял он. – Не доверяют или из-за моей образины? Проверим…» Сделав шаг в каюту, он неожиданно остановился и присел. Ствол автомата угрюмого охранника уперся в его шею, а локоть вскользь задел голову.

– Нельзя бить по голове! – заорал Сарматов и, рванув «калаш», оказался за спиной Угрюмого. Сжав одной рукой его горло, другой он зажал ладонь, палец которой лежал на спусковом крючке. Автоматная очередь ушла в иллюминатор, разнесла вдребезги объектив видеокамеры под потолком. Над головой послышался топот. Сарматов вырубил охранника ударом по печени и, как куль, выбросил из каюты к ногам напарника. Захлопнув дверь, он быстро сделал на голове осколком стекла надрез и извлек из-под кожи микрочип, когда-то в Южно-Китайском море вшитый полковником Метлоу.

Через пару минут в каюту влетел разъяренный Юсуф.

– Док, почему твои ублюдки бьют меня по голове? – зажимая ладонью окровавленный висок, простонал Сарматов.

– Бьют по голове?! – вытаращился тот. – Чего они от тебя хотели?

– Я знаю?.. Может, педерасты… Прокрути запись…

– Стюарда и капитана ко мне! – прорычал в радиотелефон Юсуф.