Индийская философия (Том 2) - Радхакришнан Сарвепалли

Даже боги веды, по Шанкаре, не бессмертны, так как

"бессмертие богов означает их существование в течение долгого времени, так же как власть не независима, а является даром Ишвары"[812].

Шанкара детально изображает то, что происходит с душой после смерти. В ригведе души добрых после смерти проходят на светлое небо ямы, где они ведут блаженную жизнь в обществе отцов (питарах)[813], а злые, которые до этого не допускаются, направляются в расположенный внизу мрак[814]. В упанишадах мы читаем, что мудрецы продвигаются все выше и выше по пути богов (дэваяна) и растворяются в Брахмане, откуда нет возврата. Отличившиеся своими делами идут вверх по пути отцов (питрияна) в светлую область луны, где наслаждаются плодами своих трудов, и затем спускаются для нового рождения, вид которого определяется характером их прошлой жизни. Те же, кто не имеет отношения ни к мудрости, ни к деятельности, определены в третье место, и они рождаются низшими животными и растениями, которые не испытывают лунного блаженства[815]. Шанкара видит в этих трех ступенях различные стадии колеса сансары, тогда как сама по себе мокша отлична от всех их. В то время как путь отцов ведет обратно к земному существованию, путь богов ведет к брахмалоке, откуда нет возврата. "Чхандогья-упанишад"[816] говорит только о двух путях – дэваяны и питрияны, и все, не обладающие мудростью, добрые и злые, предназначены идти по этому второму пути. Шанкара принимает теорию двоякого воздаяния – в потусторонней жизни и в новом существовании и таким образом примиряет точки зрения вед и упанишад[817]. Имели место попытки провести различие между соблюдением ведийского ритуала, дающим право на вознаграждение после смерти, и добродетельной жизнью, возмещение за которую получается в земной жизни[818]. Те, кто следует кастовой морали, совершают жертвоприношения и т.п., не обладая истинным познанием, следуют по пути отцов через туманные области к луне и, насладившись здесь плодами своей кармы, возвращаются в мир для нового существования; тогда как другие, почитающие личного бога и выполняющие функции, связанные с познанием, проводятся по пути богов все выше и выше, через солнце к брахмалоке[819]. Почитатели личного бога принимают участие в его силе и власти, хотя "мрак в них еще не рассеян" и их авидья еще не уничтожена. Те, которые почитают низких богов, также получают свое вознаграждение, хотя оно не направляет их по пути, ведущему к высшей мокше[820]. Те, которые ведут жизнь, не основанную на морали, должны опуститься вниз[821], но никто из них не выходит из-под власти бога и не ввергается в безутешное ничто[822].

Во время смерти чувства поглощаются манасом, растворяющимся в жизненном духе (мукхьяпрана), который в свою очередь поглощается тем, что вносит мораль души в тонкое тело. Душа, ограничивающими придатками которой являются авидья, карма и предыдущий опыт с его сукшмашарпрой, покидает тело[823]. Это тонкое тело называется "тонким" потому, что оно, как говорят, уходит через вены. Оно обладает протяженностью (танутвам), осуществляет возможное движение (санчара) и обладает прозрачностью (сваччхатва), причем оно не встречает препятствий на своем пути и невидимо никем[824]. Это тонкое тело не исчезает, пока не достигнуто освобождение.

XLV. РЕЛИГИЯ

Общепризнанно, что адвайта Шанкары, хотя и является шедевром в интеллектуальной области, не может внушать религиозного почтения. Его абсолют не может вызвать в душе страстную любовь и обожание. Мы не можем возвести в культ абсолют, которого никто не видел и не может увидеть и который пребывает в таком сиянии, что к нему никто из людей не может и приблизиться. Бесформенный абсолют (ниракарам) представляется как оформленный (акарават) для целей культа. Почитание бога не является преднамеренной ложью, так как бог – это форма, в которой только абсолют и может быть изображен конечным разумом. Высшая реальность представляется индивиду, который не ощутил ее единства со своей собственной природой как обладающей множеством совершенств[825]. Понятие личного бога представляет собой сплав высшей логической истины с глубочайшим религиозным убеждением. Этот личный бог является объектом подлинного почитания и благоговения, а не божеством, не имеющим никаких этических признаков, безразличным к нуждам и страхам человека. Его рассматривают как творца, правителя и судью вселенной, обладающего качествами силы и правосудия, справедливости и милосердия, как вездесущего, всемогущего и всеведущего. Святость характера и нравственная красота – главные аспекты бога Шанкары. Этот бог руководит человеческой душой, которая стоит к нему в таком же отношении, как возлюбленная к возлюбленному, как слуга к господину, сын к отцу, как друг к другу. Жесткость метафизической абстракции смягчается, когда Шанкара уделяет внимание различным божественным качествам, которыми вечный притягивает к себе умы детей, им созданных. Для Шанкары религия – не доктрина или ритуал, а жизнь и переживание. Она начинается с ощущения душой бесконечного и заканчивается, когда душа сама становится бесконечной. Сакшаткара – интуитивное познание реальности – означает конец религии. Истинный бхакти стремится к постижению своей собственной реальной природы[826]. Имеется множество видий, или форм созерцания, рекомендованных в упанишадах[827], и каждый индивид должен избрать одну из них, соответствующую его характеру[828]. Здесь, если идти от объекта, мы имеем единство, и здесь же мы видим различия в способах приближения к этому объекту. Культ бога, говоря в общем, бывает двух видов – культ некоего личного бога, например Сагуна Брахмы, и культ символов (пратика)[829]. Когда почитающий бога рассматривает его как внешнюю по отношению к нему силу, то это культ символический.

Отношение между личностью, почитающей бога, и объектом почитания включает в себя различие между ними[830]. Высший культ приводит нас к брахмалоке, где различие между индивидом и высшим еще сохраняется. Только постепенно от этого состояния совершается переход к мукти. Религия в общепринятом смысле представляет собой нечто, что должно быть превзойдено. Это – несовершенное переживание, которое существует лишь до тех пор, пока нам не удастся подняться к истинному восприятию реальности. Она предназначена для того, чтобы быть поглощенной; "ибо, когда то, что цельно, появилось, тогда то, что частично, должно уничтожиться". Шанкара приводит свидетельства из величайших религиозных пророков, заявляющих о тождестве души и Атмана: "действительно, Я есть Ты, о святое божество, и Ты есть Я"[831]. Каждая философия религии должна представить некое объяснение таких заявлений, как "я есть Брахман" (ахам брахмасми), "тот есть ты" (тат твам аси), в которых различие между творением и творцом преодолено. Шанкара объясняет это, заявляя, что религиозному сознанию и различию его видов приходит конец, как только цель его оказывается достигнутой. "Личный бог" имеет смысл только для практического религиозного сознания, а не для высшего духовного проникновения[832]. Конечному индивиду, у которого на глазах пелена, мешающая ему видеть, абсолют представляется определенным и совершенно отделенным от него. Рабство и освобождение имеют значение для конечного индивида, чье сознание сковано и подавлено вследствие его более низкой природы. Если бы личный бог, отделенный от индивида, был высшей реальностью, тогда мистические переживания не могли бы быть воспринимаемы и мы должны были бы удовлетворяться конечным богом. Бог не является богом, если он не все; если же он все, тогда религиозное переживание – не высшее переживание[833]. Если природа бога совершенна, она не может быть такой, пока ей противостоит несовершенная природа человека; если же она несовершенна, тогда она не будет природой бога. В этом, следовательно, состоит основное противоречие религиозного опыта, ясно обнаруживающее, что данная проблема относится к области авидьи.